Блокада Ленинграда повлекла за собой ужасные условия жизни жителей и острую нехватку пищи. Удивительно, что многие животные в городском зоопарке выжили.
Одной из первых жертв блокадного Ленинграда была Бетти. Она приехала в город в 1911 году и быстро заняла видное место в зоопарке. 8 сентября 1941 года - всего за день до начала осады - немецкие бомбардировщики напали на ее дом, в результате чего он обрушился на нее. Попав под обломки, слишком тяжелые для того, чтобы двигаться, она провела последние минуты, крича в муках и ужасе. Когда она, наконец, умерла, ее тело было расчленено и похоронено на том же самом месте, где она провела большую часть своей 50-летней жизни. Бетти была азиатским слоном и одним из многих животных, содержащихся в Ленинградском зоопарке, которым пришлось пережить блокаду.
Фашисты не только забрали у Ленинграда одного из самых заветных талисманов, но и снесли складской комплекс недалеко от Забалканского проспекта, в котором находилась большая часть городских запасов муки и сахара. Ежедневные рационы хлеба, которые уже были урезаны, когда началась война с Германией, становились всё меньше и меньше. К концу осени жителям полагалось всего 500 граммов хлеба в день, в то время как их детям и старикам приходилось довольствоваться менее 250. Недостаток муки часто компенсировался опилками и другим несъедобным материалом, люди пытались разнообразить своё питание: от нефти и торфа до домашних питомцев и, в редких случаях, даже человеческой плоти.
В свете столь непостижимого отчаяния удивляет тот факт, что ни один обитатель зоопарка не попал в чьё-либо меню, и во многом благодаря изобретательности работников. Около трети редчайших животных зоопарка - пантеры, белые медведи и носорог - были эвакуированы в Казань до того, как Ленинград был полностью окружен. Животные, которые не были эвакуированы тогда, никогда не покидали зоопарк, и поддерживать их здоровый, разнообразный рацион питания во время последующей нехватки было трудно. Городской совет выделил им специальные рационы из сена и овощей, которыми можно было обмануть мелких хищников, таких как лисы и стервятники, пока они были впитаны в кровь. Более крупные плотоядные, такие как тигры и орлы, были более требовательными к еде, даже когда надвигался голод, и потребляли ее только тогда, когда их кормили кроликами.
Одним из самых трудных животных был карликовый бегемот по имени Красавица, которую привезли в зоопарк в том же году, что и Бетти, когда она была маленькой. Взрослым бегемотам требуется около 90 фунтов еды в день и постоянный доступ к воде для предотвращения обезвоживания. Удивительно, что смотрителям зоопарка удалось не только накормить Красавицу, но и напоить её; когда бассейн в её заточении высох зимой 1942 года, одна преданная сотрудница зоопарка, взяла на себя обязанность каждый день вытаскивать из Невы столько воды, сколько хватило бы для того, чтобы бегемоту можно было принимать основательную ванну. В отличие от Бетти, Красавица пережила осаду, хотя и потеряла значительно в весе. Ветеринары называли бегемота гордостью и радостью блокадников, а историк Анна Рид охарактеризовала ее долгую жизнь как одну из немногих "пятен света в бескрайней тьме".
Несмотря на различия в сведениях, считается, что ленинградские власти не убили ни одного из своих животных во время блокады, это удивительное явление среди зоопарков в военное время. Во время Первой мировой войны Антверпенский зоопарк убивал своих медведей и крупных кошек, опасаясь, что они сбегут после немецкого вторжения. По тем же причинам Лондонский зоопарк заранее уничтожил всех ядовитых змей, насекомых и пауков, находившихся в его владении. Самым печально известным из них был Зоологический сад Уэно императорского Токио, который в течение одного года душил своих леопардов, убивал бизонов и морил слонов голодом. В то время как японское правительство оправдывало эти убийства как меры предосторожности против бомбардировок союзников, некоторые историки с тех пор осуждали их мотивы как пропагандистские демонстрации жертвоприношения и мученичества в разгар национального бедствия. В Сидар-Рапидс, штат Айова, один "патриотический" зоопарк вырезал большую часть своей собственной коллекции, которая состояла из аллигаторов, медведей, зубров, лис и волка, потому что считал неразумным снабжать их таким большим количеством пищи, пока остальная часть страны голодает.
В книге Reading Zoos (1998) Рэнди Маламуд предлагает, чтобы во время войн зоопарки часто становились "расходной роскошью, когда их используют против человеческого принуждения", и чтобы вместо того, чтобы исчерпать и без того скудные запасы пищи, животные могли быть зарезаны. Это происходило часто, и часто в условиях, которые не были такими страшными, как в Ленинграде. После того, как ВВС разбомбили Берлинский зоопарк, слоны и жирафы сбежали из своих помещений и были пойманы на улицах, а затем убиты и поданы в столовых. Мясопереработка животных в зоопарке не велась исключительно по приказу голодного пролетариата; когда в 1870 году прусские войска осадили Париж, городская элита разграбила несколько экзотических экспонатов сада "Жарден де Плантс" и впоследствии приготовила их для своих банкетов.
Как выжило столько ленинградских животных, среди которых была и Красавица? Русский литературный критик Лидия Гинзбург, сама пережившая блокаду, утверждала, что многие ленинградцы романтизировали войну как средство вычеркивания более темных, унизительных воспоминаний. Немного более реалистичная гипотеза могла бы приписать выживание животных политическим интересам. Проведя десятилетия в советских архивах, российский ученый Никита Ломагин предположил, что обитатели зоопарка, возможно, были спасены, чтобы порадовать детей партийных чиновников, застрявших в городе. Несмотря на это, Ленинградский зоопарк стал символом гордости жителей, доказательством того, что город еще не перешел в варварство.