Мы пытаемся разными способами заглянуть в патологическое сознание православных гностиков. Мы уже рассмотрели, какое место в идеологии Православного Свято-Тихоновского университета (ПСТГУ) занимает миф о Софии. Потом мы изучали речь персоналистов о личности. И там и там мы обнаружили практическое, то есть социально-политическое, содержание этих мнимых понятий.
«Личность» — нечто или ничто?
Мы выяснили, что у персоналистов: Флоренского, В. Лосского и их последователей, нет понятия «личность». Не говорят они о личности и как об индивидууме, о единичном лице.
В таком случае, они говорят просто ни о чем, то есть о том, что не существует как понятие, факт или объект. Остается спросить: кто и зачем говорит о такой «личности», которой нет?
Ответ очевиден: о «личности», которая не существует ни в каком разумном смысле, могут говорить только люди душевно или духовно больные.
Душевнобольными занимается психиатрия, облегчая в меру сил их страдания. Мы же, как антимодернисты, изучаем людей духовно больных. Помочь мы им не можем, но зато можем предупредить читателей о том беспорядке, который эти лица создают в Православной Церкви и в гражданском обществе.
Персоналисты — покойные и действующие — демонстрируют безошибочные признаки того, что они духовно больны и обладают патологическим сознанием. Эти признаки: мнимое осмысление понятия «личность», патологическая речь о этом ложном понятии и, наконец, гностическое возбуждение, в которое они приходят от светских мистических переживаний по поводу «личности».
С помощью концептов персоналисты внедряют людям мнимоосмысленные понятия, то есть такие, которые не имеют смысла, а только кажутся осмысленными. Своей патологической речью они разрушают пространство разумного обсуждения теоретических и нравственных вопросов. С помощью гностического возбуждения они лишают христиан покоя души.
Опьянение от «личности»
Категориальные понятия: «природа», «личность», «свойство» и другие — это все материя сухая и чисто умственная. Они никогда не меняются, всегда значат одно и то же и обозначаются строго ограниченным набором терминов. Категория в этом отношении — самая не мистическая вещь, какую можно себе представить. Она никак не способна вызывать гностические восторги и рождать заклинания: «Не сводить к природе!», «Стать личностью!», «Быть личностью!», «Только в общении личность становится личностью» и тому подобные.
Как только слова «природа» или «личность» начинают вызывать возбуждение и желание выйти на улицу с барабаном и транспарантом, значит речь идет уже не о категориях, а о гностических ложных понятиях.
Тавтология
Не все поддаются на персоналистскую трескотню, но каждого из нас тут подстерегает одна опасность. Дело в том, что в персонализме личности (уж какие есть, такие есть) говорят о личности. На это трудно что-либо возразить.
У лжеца, обманщика и кощунника в самом деле есть личность. И вот он рассказывает нам всякие небылицы про то, что он думает (на самом деле он не мыслит вообще), что он чувствует (на самом деле не чувствует, а лжеощущает), что он творит (он только разрушает). И нам почему-то трудно ему не поверить, потому что он рассказывает о том, что, как будто, может знать он один.
Вот как действует на человека тавтология как прием патологической речи! В действительности же персоналист не знает себя и не может ничего рассказать, потому что говорит на патологическом языке. Вот посторонние лица, которые внимательно наблюдают за безумцем, как раз могут отчасти понять, что происходит в душе такого человека. И даже должны понимать это, если не хотят быть духовно убиты.
Самооткровение патологического сознания
Вот теперь мы выяснили: патологическое сознание мыслит само о себе и рождает фантом «личности», который непостижим и не существует реально.
Такая «личность» может становиться больше или меньше, она создается общением и отношением, а лучше всего в гностическом коллективе. «Общение», «Ты-отношение», «Другой» и «Абсолютно Другой», — все это ласкает слух персоналиста как нациста радует мерный топот сапог по мостовой.
Под весь этот шум в мир рождается личность гностика. Он лично является миру как спаситель себя и других.
Что можно сказать об этом процессе?
Ложь персонализма
Массовый человек имеет ложное понятие о своей личности и о всем том, что с ней происходит в мире вымышленном и в мире реальном. Это понятие совершенно не встречается у Святых отцов, у философов древности. Более того, у здравых мыслителей последнего времени — прежде всего Льва Тихомирова — мы находим разоблачение этой личности и ее явления в мир.
Да, «личность» в учении персоналистов — это ничто из того, на что Святые отцы разделяли все существующее. Но это утверждение слишком полно, то есть предоставляет бесконечное число возможностей. Оно не заключает спор, а обезвреживает несогласие, отправляя его в открытое пространство. Ведь выходит, что мы относим персонализм сразу ко всем родам лжи, к бесконечному множеству мнений и учений, которые не совпадают с учением Святых отцов.
Такой тезис ничего не говорит кроме того, что персонализм ложен. Причем непонятно, какую ложь персонализма мы имеем в виду: что такой «личности» нет фактически, то есть не встречается ни одного экземпляра? Либо мы говорим о том, что такое понятие ложно, потому что оно не мыслимо.
Надо говорить не о персонализме, а о персоналистах
Другое дело, что о персонализме действительно можно сказать только то, что он ложен. Это значит, что избран неверный предмет спора с модернистами, значит надо говорить не о персонализме, а о персоналистах.
Тут мы можем сказать нечто определенное. Персоналисты самым нахальным образом существуют. Они существуют не как попало, а как плесень — в благоприятной атмосфере и на подходящих предметах, например, в ПСТГУ.
Неверно говорить о персонализме как о течении или учении. А как же «персоналисты жизни», персоналисты-практики вроде Кураева или Кухты? Реформаторы и развлекатели «являют свою личность» в реальной церковной и общественной жизни и, следовательно, представляют прямое социальное зло.
Как изучать такие явления?
Повторим еще раз: персонализм существует не как учение, не как осмысленная речь о чем-либо существующем. Он существует только в виде персоналистов. В то же время в социально эффективном гнозисе должно быть нечто истинное. Гнозис это такое познание истинного положения вещей, которое фальсифицируется в самом акте познания. Поэтому мы не можем извлечь уроки, например, из марксизма, хотя отчуждение человека от его природы, которое познал Маркс, действительно существует.
Так же и для упрямства и дерзости персоналистов есть своя причина. Что же это такое? Это личность персоналиста, действительно существующий человек, который явится пред судилище Христово, чтобы получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5:10).
Итак, персонализм — это ложь, то есть разговоры ни о чем. Но эти разговоры кто-то ведет, и этот «кто-то» может и должен быть предметом изучения.
Роман Вершилло