Один известный скрипач однажды провёл эксперимент: встал в метро в час-пик и играл на скрипке, чтобы посмотреть, как народ отреагирует. Исполнитель мирового уровня, скрипка Страдивари, самые сложные произведения. Как отреагировал народ? Да никак. Почти никто не останавливался. А вот тех, кто, проходя, подкидывали мелочь, было гораздо больше.
В чём дело? Может, акустика в метро никудышная? Атмосфера не та? Спешили? Ну да, в принципе, многие спешат. В час-пик обычно на работу ездят и половина, наверное, опаздывают. Но не все же стабильно опаздывают? У половины наверняка запас в несколько минут есть. И вот из этих нескольких минут можно было хоть одну минуту уделить. И если бы знали, кого слушают, то наверняка бы, останавливались. Просто так, из принципа, хотя бы чтобы потом рассказывать знакомым «А вот знаешь, кого я слушал? Его билеты на концерт знаешь, сколько стоят? У-у-у. а я вот бесплатно слушал!»
Нет, видать, основная причина в другом. Люди просто думали: «А если он хороший скрипач, то чего же он здесь делает? А если он здесь, значит, плохой. А если плохой, то зачем слушать?», и дальше проходили, не разбираясь. Пожалеть и подбросить денег добрые люди найдутся, а вот с разбирающимися – тут всегда дефицит. Когда захочется людям хорошей музыки, они пойдут на концерт, купят билеты, и будут слушать за дорого. А бесплатно не надо. Потому, что для этого надо отвлечься от привычного хода мыслей, включить мозг и начать соображать им, а не теми штампами, которыми приучила жизнь. А это делать за просто так мало кто захочет. И в этом вся суть: ты можешь быть сколь угодно гениальным и безупречным в своей подаче; пока людям не будет дана команда раскрыть глаза и увидеть это, они будут проходить мимо.
Почему так происходит? Потому, что есть обстоятельства, под которые люди подстраиваются. Потому, что им так проще (по крайней мере, они так думают). И в рамках этой системы у них срабатывает цепочка соображений, которые идут мимо сути, но зато коротким и удобным путём. И так уж устроено это общество, что в нём есть система, которая каждой вещи отводит своё место, вне которого эта вещь становится недовоспринимаемой. Данная система реализована определённым раскладом, в рамках которого ты, если хочешь быть всеми признанным, то должен быть (обычно) профинансирован-продвинут и раскручен. И тогда в результате этого ты окажешься на том месте, на находящегося на котором принято обращать соответствующее внимание. И тогда у основной массы народа срабатывает команда включить мозг и начать соображать по этому вопросу. И тогда они что-то сообразят (а если нет, то специально обученные профессионалы им помогут), и тогда ты станешь всеми (или хотя бы какой-то более-менее существенной частью социума) признанным. А если ты на этом месте не окажешься, то команды включить мозг не последует, и тогда соответствующих процессов запущено не будет.
Более того, будут запущены другие процессы, которые приведут к соображениям «А если ты такой умный, то где твои деньги/грамоты/звания?», и пока на этот вопрос они не получат соответствующего своему уровню (уровню бота) ответа, что-либо включать они не захотят. И тогда ты можешь перед ними что угодно демонстрировать – перед глазами у них всё равно будет пелена, через которою они всё равно ничего разглядят.
Аналогичным образом обстоит дело и в идеологии: ты можешь быть сколь угодно глубоким и актуальным, но, если людям не будет дана команда включить мозг и начать соображать на соответствующем уровне, чтобы это понять, эффект будет минимальный. А для этого система требует, чтобы твои статьи были размещены на соответствующих местах, на которых их не просто все видят, а ещё и срабатывает команда начать шевелить мозгами и вникать в твои аргументы. А если твои работы пройдут мимо этих мест, их почти никто не заметит. Это значит, что, если институты власти могут контролировать возможности доступа к этим местам, они могут контролировать мышление основной массы народа. И тогда до её понимания так просто не достучишься – у людей, которые думают не своими мозгами, перед глазами будет то, что не даст им видеть то, что хозяева системы не хотят, чтобы они видели.
