— Можете его брать, он не будет сопротивляться! – когда они увидели меня, приближающегося, то выскочили с машины и побежали навстречу.
— Серёжа, ты как? Цел? – первым подбежал Авелей и обнял меня, проверяя наверно больше мою целостность.
— Всё нормально! Идите скорей, там изможденные два ребёнка и женщина…
Они пошли к базовкам, я тем временем устроился в машине на водительское сидение и завёл двигатель, надо было прогреть салон. Монахи с Дмитрием Ивановичем почти подошли к воротам, когда неожиданно грянул выстрел.
Я примерно этого и ждал, продолжая спокойно сидеть и смотреть на «лобовуху». Снежинки ложились на тёплое стекло и тут же таяли, расплавляя визуальную картинку. Включив дворник, я подтёр потёки.
Интересно, ангел Матвея очистился в последний миг, или так и остался тёмной сущностью, и что Там будет с ним? И куда теперь направится душа Матвея? Я многое ещё не знал про ту жизнь после смерти, но почему-то, желание постичь эту неизведанную сторону, меня пугало всё больше и больше. Хорошо, что я был простой человек: не судья, не обвинитель и не адвокат в этом кошмарном «деле», мне было просто всех жаль.
Я видел, как приближаются монахи. Они несли на руках завёрнутые в тряпки и фуфайки, обессиленные тела детей и женщины. Мелькнула мысль, что сейчас ангелы столпились в воздухе, вокруг своих подопечных и аплодируют своими светящимися ладошками. Хотя, скорее всего, они выполнили свою небольшую миссию на данный момент - спасли своих клиентов защитной аурой и теперь мчатся сквозь эфир пространства к солнышку, чтобы насытиться этой, как там её, манной небесной и восполнить свои потерянные силы. Да, многое уже знал я про них, но ещё больше у меня возникало вопросов…
* * * *
Прошла неделя с того дня, как Матвей покончил с собой. Мальчики с матерью выжили и восстанавливались после пережитого. Милиция многое выяснила в этой кошмарной истории, но и многое так не узнала. Дмитрий Иванович пару раз приставал ко мне с расспросами, чтобы расставить некоторые точки по местам в расследовании – безрезультатно. Я сохранял молчание, и так много было сделанного мною лишнего.
Бакса я решил оставить себе в качестве моральных издержек, да и не отходил пёс от меня, я чувствовал, что он мой. У меня появилось существо, которое души во мне не чаяло, несмотря на мои грешки по жизни. Мы с ним носились по снегу, в лесу, рядом с монастырём. Лабрадор – прекрасная и добродушная порода, но больно уж тяжела и массивна, когда в порыве страсти напрыгивала на меня.
* * * *
…Я боялся этого момента и надеялся, что пути наши больше не пересекутся. Увы, пересеклись. Они пришли благодарить меня за спасение.
— Спасибо! Большое спасибо! – зачастила Ирина, опускаясь на колени, прямо в снег, предо мной и пытаясь выхватить мою руку для поцелуев. Я сидел на скамье во дворе и дышал воздухом, Бакс радостно скакал рядом с мальчиками, узнав их.
— Не надо! Всё нормально! – не дал я свою руку, меня раздирали противоречивые воспоминания. С одной стороны Ирина Чипыгина была мне чужой женщиной, а с другой казалось, что она родная. Такое вот раздвоение личности после всех этих «переживаний».
— Нам рассказал Дмитрий Иванович кто нас спас, я очень благодарна вам, Серёжа! Прости меня, боже... — перекрестилась Ирина — ...но я уже проклинала Бога за то, что мои дети видели, и какая смерть к ним приближалась… Это был кошмар…
— Ирина, не продолжайте, пожалуйста! – я не выдержал и взял её ладони в свои. Почувствовав трепет и тепло, я посмотрел в такие знакомые и такие чужие голубые глаза. — Я знаю, что вы пережили и через что прошли... В последние мгновения жизни, Антон раскаивался в своих делах, которые привели к этому, и думал только о вас, с детьми… Но, увы, он уже ничего не мог поделать. Не спрашивайте больше, не надо вопросов, Ирина, всё очень сложно… Идите с миром, и попытайтесь всё забыть. Я понимаю, что это нереально, но всё же… попробуйте просто жить!
Ирина встала на ноги, подошла ко мне и обняла. Запах фруктового шампуня обволок меня, по щеке моей струилась непроизвольная слеза, я знал, что больше её не увижу и детей, этих двух пацанят… почти моих детей… почти…
— Бедный мальчик… сколько же тебе ещё предстоит пережить в жизни… — вздохнула Ирина. Я подумал в это мгновение, по аналогии, «сколько мне ещё предстоит пережить смертей», — Серёжа, храни тебя Бог! Я никогда не забуду, что ты сделал для нас, и буду молиться за тебя!
