Рядом с Большим Каретным старинный сад «Эрмитаж» с богатейшей историей.
Вход в сад платный. Высоцкий проходил мимо билетёра, скроив дебильное выражение лица, говорил: «Дратвуте», загадочно и странно перебирал пальцами. Ну, ясно же – даун, что с такого возьмёшь, потому его пропускали. Мог пройти без билета в любое место. Иза, его первая жена, восхитится этим его искусством: «Он был замечательным добытчиком билетов и пропусков. Бесстрашно заглядывал к администратору, говорил ему что-то такое, что немедленно превращалось в контрамарку. Только однажды он потерпел поражение, когда представился сыном директора цирка и услышал в ответ: «Это что-то новенькое. До сих пор у него была только дочь». Тогда Володя добавил ещё что-то такое, отчего администратор долго смеялся и пропустил нас».
Приехала в 1961 году на гастроли Има Сумак, суперпопулярная в те времена перуанская певица, мировая знаменитость. Она брала пять октав – с ума сойти! Рассказывали, что от её голоса рассыпались в прах стеклянные бокалы и лопались струны на скрипках. Ажиотаж вокруг её выступлений в «Эрмитаже» был сумасшедший, билетов не достать даже у спекулянтов. Высоцкий говорит: «А мы Иму послушаем!» Ведёт всю компанию к служебному входу «Эрмитажа», вызывает переводчика певицы. Тот выходит, Володя говорит ему: «Вы знаете, кто я. Хочу поговорить с госпожой Сумак». Переводчик уходит, возвращается с певицей, вид у неё испуганный – что ей сказал переводчик, неизвестно, но, видимо, что-то впечатляющее. И Высоцкий начинает говорить на смеси всех языков, но с богатой интонацией, проникновенным произношением. Переводчик то ли решил подыграть им, то ли с испугу – что-то говорит певице… Короче, вся компания получила контрамарки. Остались в восторге от выступления перуанки. У пожилого гражданина в соседнем ряду треснуло стекло в очках – вот такая была сила голоса латиноамериканской дивы…
Друзья с Большого Каретного пропадали в «Эрмитаже». Знали в саду каждую скамейку, каждый куст, знали, что где и когда происходит. В ларьках имели кредит, продавщицы верили им. Старые добрые времена – всё на доверии. Как определил Кохановский, «это был наш придворный летний сад». Устраивали там смешные мероприятия, которые сегодня назвали бы флешмобом. Подходят к «Эрмитажу», Высоцкий сквозь зубы: «Внимание, приготовились… Пять шагов проходим – приседаем». Все исполняют. «Встаём». Встают. «Повернулись к друг другу». Все встают парами. «В обратную сторону». Поворачиваются. «Идём. Через три шага – прыгаем» … Все смотрят как на ненормальных, а, сообразив, что ребята просто дурачатся, начинают смеяться.
Володя устраивал разговоры с обыкновенным столбом – увлечённо, страстно что-то ему доказывал, в чём-то его умолял. Собирается вокруг народ, недоумевает – клиент психушки что ли? А он после пятиминутного диалога неожиданно поворачивается с вполне вменяемым лицом: «Ну что, ребята, пошли». Народ понимает: шутка, жизнерадостно смеётся. А для него – учебный этюд по актёрскому мастерству.
Любил подурачиться в людном месте – в любом возрасте.
