Она и ждать-то не должна была. Ну да ладно, я знал индекс, адрес.
Когда в армии ты понимаешь, что можешь всё объяснить или жестами, или матом.... То где-то за полгода до дембеля становится страшновато возвращаться на гражданку. Не поймут же.
Она не должна была меня ждать. Но я знал индекс и адрес.
Томик "Классиков и современников". Да, "Евгений Онегин". Вечерами в Красном уголке переписывал по паре страниц. И на завтра отправлял ей. Я же знал индекс и адрес, хотя она и не должна была меня ждать.
Текли под карандашом строки Пушкина... и что-то со мной делали. Они захватывали меня, забирали с головой. Потом я понял, что не отправлял ей страницы уже неделю, две. Хотя знал индекс и адрес, хотя она и не должна была меня ждать.
Я писал Пушкина.
Рисовались под карандашом сюжеты классика, открывались сочно, сказочно и ново, иначе и неожиданно!
Ровненько класть строчки в клеточки армейской тетради, смаковать смыслы в рифме, вникать в недосказанное...
Индекс, адрес.... Да.
А потом наши войска стали выводить отовсюду из-за границы в 91-м и нас, штатный состав уволили в запас одним днем. А мне оставалось всего две главы.
Я вернулся, когда-то мы встретились. Она вернула мне страницы. Я сжег их ночью в парке среди сосен.
"Мой бедный Ленский, изнывая, не долго плакала она".
Это не обо мне. Я просто знал индекс и адрес. Думаю, это впервые, когда я просто просто цинично воспользовался женщиной. Отправляя ей десятки писем.
Ну, да, с мелким местным (от слова месть) подтекстом.
Но равнодушная княгиня
не интересна нам уже.
Она и ждать-то не должна была.
Я просто знал индекс и адрес.
И был томик Пушкина.
И остался пепел писем.
#дЛичнаяИстория