В один прекрасный день Фридерика Беер-Монти явилась к Климту в мастерскую. Она осмелилась потревожить его в медвежьем логове. И.... очаровать! Она напоминала ему хеттских женщин древности – благодаря круглому лицу, красивым, большим темным миндалевидным глазам, дугообразным бровям и так далее. Ее портрет он написал в 1916. Вообще-то она хотела быть написанной в новой коротенькой хорьковой шубе – роскошь посреди войны – но Климт вынудил ее вывернуть шубу наизнанку и позировать так. Светлый мех хорька не слишком соответствует портрету в стиле экспрессионизма. Вообще на экспрессионистских работах почти нет крупных белёсых фрагментов. А подкладка шубы, кстати, изготовленная в «Венских мастерских» - пестрая и выдержанная в красивых ярких, красных тонах. Подкладка нравилась Климту гораздо больше, вот он и заставил Фридерику вывернуть шубу. А хорька он сделал в конце серым, вместо желтоватого, для лучшего контраста с ее слишком бледной кожей. Она разрешила. Да, Климт заранее спросил ее позволения, ведь с богатыми клиентами надо быть настороже, они очень придирчивы и тщеславны. Беер-Монти приходила в мастерскую три раза в неделю и позировала по три часа. Весной 1916 портрет был готов. Точнее по настоящему готовыми его картины никогда не были. Он бы с радостью переписывал и переделывал их, постоянно подгоняя под моду. Но Фридерика просто вырвала у Климта картину. Правда! Стащила! Погрузила в свой автомобиль и унеслась прочь.