Я еще был аспирантом, когда шеф обратился ко мне со странной
просьбой: "Ты должен записаться в ДНД." Я удивился: "Зачем?". "Так
нужно. Я тебя прошу". При такой постановке вопроса деваться было
некуда и пришлось записался. В первое же дежурство я попал в
вытрезвитель. Не как клиент, конечно, а как понятой. Были жалобы на
злоупотребление в этих учреждениях и для пресечения оных туда
направляли представителей общественности. Ну, а кого послать на эту
ответственную работу, как не дружинника, возложив на него обязанности
понятого. Обстановка в этом учреждении была довольно спартанской -
слева от входа были два больших пружинных матраса, один лежал на полу
вплотную к стене, а второй прикрывал стену над первым. Назначение этой
конструкции стало понятно чуть позже. Напротив входа метрах в 10 стоял
письменный стол, за которым восседал дежурный медик. Мы устроились
рядом с ним, как заседатели рядом с судьей. Справа от входа в глубине
был еще один стол, где несколько милиционеров коротали время за игрой
в домино. Позади врача был коридор, ведший в душевую, за которой была
палата с кроватями, застеленными белоснежным бельем. Все было чинно,
благородно. Таким же благородным был и первый клиент - пожилой
мужчина в красивом плаще, ну чисто профессор. Его взяли на улице
Фурштадской - спал на скамейке напротив американского консульства. С
ним была холщовая сумка, в которой лежал недоеденный пирожок и
фольговая пробка от водки. Профессор вел себя спокойно и уверенно,
говоря, что произошла ошибка и его нужно отпустить. Доктор общался с
ним, как с больным, спокойно и сочувственно, попросил пройтись по
половице от стола до входа, затем вернуться. Потом, обращаясь уже к нам,
произнес: "Все-таки я хочу его оставить". Тут клиента словно подменили -
он обмяк, на лице появилась пьяная гримаса, а из уст полилась что-то
нецензурное, что можно было перевести на нормальный язык примерно
так: "Вы все сволочи, гестаповцы и собрались здесь чтобы замучить
ветерана". Его вежливо попросили раздеться и пройти в душ, что он
выполнил на удивление быстро и ловко. Пока мы составляли опись вещей
клиента, врач сказал, что был прав, оставив этого мужчину: "Он держался
из последних сил и до дому бы не дошел". Потом привезли несколько
алкашей в полной отключке - тут-то стало и понятно для чего нужны
матрасы при входе. Клиента роняли на матрас - причем он даже не мог
стукнутся головой о стену - предохранял второй матрас. Он еще не
успевал приземлиться, как оказывался без обуви и брюк, а затем
перевернув тело головой к себе сотрудники также ловко сдирали с него
другую часть одежды (пиджак, свитер, рубашку, майку. За годы службы
милиционеры довели свои движения до автоматизма и процедура
занимала всего несколько секунд. Одежда и ценные вещи упаковывались,
составлялась опись, а клиент поступал в душ, а затем в палату. Но вскоре
рутина была нарушена. В этот день военкоматы отправляли на сборы для
переподготовки военнообязанных - это называлось "в партизаны". Это
событие традиционно отмечалось обильной выпивкой, как провожающих,
так и отправляемых (учитывая это военкоматы рассылали повестки с
двукратным запасом). Все, что не удавалось отправить на переподготовку,
как правило, попадало в вытрезвители, которые в эти дни работали в
авральном режиме. К конвейеру подключилась и вторая бригада, на
матрасе валялось одновременно до четырех человек, при этом надо было
не перепутать вещи алкашей, все рассортировать, а машины все везли
клиентов, которые, к тому же, не отличались чистотой и опрятностью. У
одного, особенно вонючего, во внутреннем кармане пиджака, где обычно
держат документы, лежала селедка, которая и снабжала его таким
непереносимым амбре. Это продолжалось, пока не были заполнены все
спальные места, тогда медик закрыл прием и клиентов повезли в другие
вытрезвители. В общем насмотрелись мы в это дежурство на срань
господню. В следующее - пришлось вместе с участковым обходить все
бомжатники подопечного микрорайона. Описывать их здесь не буду -
зачем отнимать лавры у Горького и Гиляровского, дно есть дно. Но после
этого я сказал шефу, что пусть хоть выгоняет, но в ДНД я больше не ходок
и объяснил почему. Тот поворчал, но нашел для меня более приличную
общественно полезную нагрузку,- послал на курсы гражданской обороны,
которые я успешно закончил и получил должность командира звена связи
этой системы в нашем институте. Но это уже другая история.
Поддержите начинающего автора: ставьте лайки, если нравится, комментируйте.