Дед перемешивает золу, то тут, то там звёздочками вспыхивают искорки и тут же гаснут.
Дедушка хворостиной выкатывает запеченные картофелины, очищает руками от золы, разламывает их на две части, посыпает крупной солью, дует и даёт по очереди внукам, начиная с самого младшего. Младшие всегда были в роли любимчиков, их опекали, о них заботились и их баловали. Роль любимчика эстафетой переходила от одного внука к другому, никто не обижался, каждому в своё время довелось вкусить все прелести жизни любимого и младшего внука: вот тебе и самая вкусная конфета, вот тебе и сердцевина арбуза, вот тебе первая гроздь винограда.
Вот поэтому все на корточках смирно ждут своей картофелины и молча глотают слюни. Дед раздал всем горячий, дышащий жаром картофель, вкуснее которого, кажется, нет ничего на свете, полюбовался, как внуки уплетают за обе щеки, обжигаясь и дуя на пальцы, улыбнулся их измазанным золой лицам и сверкающим глазам и достал корзину с грибами.
Крепенькие, свежие грибы бабушка обычно жарила и заливала взбитыми яйцами. "Фу...",- говорила я и убегала. А дед делает что-то новое. Отламывает шляпки самых больших грибов, солит и ставит на еще
горячую золу.
-Смотрите,- говорит он нам,- и считайте до десяти. С набитым ртом мы начинаем дружно считать.
- Десять!- дед быстро собирает шляпки на лист лопуха, и подзывает меня к себе.
- Попробуй, не бойся,- протягивает он мне одну шляпку. Шляпка немного скукожилась, в ямочке собрался грибной сок. Деда я слушалась всегда. Крепко зажмурив глаза, я запихиваю грибную шляпку целиком в рот.
Это была любовь с первого взгляда. С этого дня, благодаря дедушке, я обожаю грибы, слегка запеченные, полные грибного сока, пахучие до невозможности. Всегда, если есть возможность, так их готовлю. Если нет огня, то просто ставлю решетку на газ, раскаляю и выкладываю шляпки на 10 секунд, немного соли и я возвращаюсь в детство, мне снова 6 лет и я снова внучка своего дедушки."
