Автор: Виктория
«Гагарин в космос летал, никакого бога не видел!»
Н. С. Хрущёв.
— Предварительная ступень... Промежуточная... Главная... Подъём!
— Поехали! — Он махнул рукой. — Вдо-оль по Пите-е-рской…
Песня утонула в нарастающем гуле двигателя. Он почувствовал, как гигантский корабль задрожал всем своим корпусом и медленно оторвался от стартового устройства.
Земля тянула к себе изо всех сил, не выпускала ракету из своей власти, ни за что не хотела расставаться с человеком в ней. Каждая живая клетка паниковала, тоже рвалась к Земле. И только сила духа — единственная сила человека, превосходящая земное притяжение, не позволяла кричать, терять сознание, умирать.
Он сколько мог, сосредоточенно следил за приборами, пока цифры не нахлынули на него потоком кровяного давления и не превратились в звёзды.
***
Бог был рядом. Точно такой же, как в родном Клушино на единственной уцелевшей стене церкви — старый, мудрый, грустный.
Губы сами вспомнили что-то бабушкино из глубины детства и зашептали:
— Да святится имя...
— Брось! — буркнул Бог. — Ты же коммунист. Вы же в меня не верите!
Юре стало стыдно. Он ещё не понял перед кем именно и за что. Но, конечно, не за то, что коммунист! Перед партией у него совесть чиста! Наверное, стыдно перед — Богом. Действительно, не верил. А вот он, рядом и, кажется, немного обижен. Дела! Теперь он ещё и первый коммунист, встретивший Бога!
Юра совершенно запутался, в растерянности пожал плечами, попытался объясниться:
— Понимаешь, это всё потому что от тебя никто никогда не возвращался.
— Так не хотят! Предлагал! — бодро ответил Бог и хитро покосился на парящего рядом Циолковского.
— Даже не начинайте! — огрызнулся учёный. — Мы с вами этот вопрос много раз обсуждали. Мой ответ — нет!
— Вот! А ведь как идти ко мне не хотел! Всё цеплялся…
— Полно вам! — махнул рукой Циолковский, не отрывая пристального взгляда от созвездия Гончих Псов.
Бог по-стариковски закряхтел и заойкал, устраиваясь поудобнее.
Вроде бы все шло хорошо, мирно, но Юре все равно было неловко. Одна мысль никак не давала покоя. А в таких случаях он и раньше никогда сдержать себя не мог. Даже если внешне все гладко, но сердце чует недомолвки, он предпочитал начинать разговор. Пусть будет бурно, пылко, пусть даже неприятно, болезненно… Только не лицемерное молчание! Это низко — отмалчиваться. Он глубоко вздохнул и начал:
— Сердишься?
— С чего ты взял? — Бог даже как будто бы удивился.
— Да так. Говорят, войны, катастрофы, эпидемии — божье проклятье.
Ещё не успев договорить, он почувствовал, что сморозил лишнее, а старик затрясся всем телом, заклокотал, отвернулся в сторону. Юра испугался, что это какой-нибудь приступ. Но Бог уже вовсю хохотал, хлопая себя по сухому, артритному колену.
— Ох, — вытер он заслезившиеся глаза, — ну даёшь! Слышал бы тебя парторг. Вот скажи, ты сам-то в это веришь?
— Нет! — Юра искренне замотал головой.
— А чего спрашиваешь?
— Просто, переживаю, что сердишься.
— Да на что?!
— Что сына твоего распяли… — потупился Юра.
Бог переменился, потемнел ликом, вскинул руки. Чувствуя приближение Божьего гнева, Юра втянул голову в плечи.
— Мальчишка! Идеалист! — рубил Бог пространство словами. — Ему-то что?! Он вон и второй раз собирается! Ну скажи, что толку сердиться? Просто больше не пущу и всё! Не дождётесь!
Бог погрозил узловатым пальцем перед носом Юры, будто это тот с нетерпением ждал Второго пришествия. Вот теперь он, действительно, сердился.
Циолковский из угла играл лицом, бросал красноречивые взгляды, размахивал руками. Но Юра не мог разобрать этот язык жестов. Вышло неловко. Он решительно не знал, что делать с испорченным настроением старика, и не придумал ничего лучшего, как предложить обед.
— Будешь? — он выложил три туба.
— А что там? — заинтересовался бог.
— Так, — Юра энергично потер руки, — печёночный паштет, овощной суп-пюре и черносмородиновый сок, — прочёл он надписи.
— Паштет точно не буду.
— Сок?
— Нет. Тебе витамины нужнее, а супчику похлебаю.
Предложили Циолковскому, но тот вежливо отказался. Поели. Было даже вкусно.
Слушай, Бог, а правда говорят, что мы живём несколько раз?
— Не понял, поясни?
— Да я слышал, что в Индии, кажется, думают, что сначала рождаются цветком, потом жуком каким-нибудь или животным, а после уже человеком.
— Ишь чего! — усмехнулся бог. — Пусть говорят.
— Так верно или нет?
— Много будешь знать… — Бог пытался уйти от разговора.
— Мне это, как я понял, не грозит, — не унимался Юра. — А всё-таки?
— По разному, — неопределённо ответил Бог. — Хотя, ты ведь просто так не отвяжешься! Бывает, и как у вас в Индии говорят. А порой, сначала только идея витает. Художник или писатель ваш какой-нибудь её выудит, осмыслит по-своему, в меру сил. А потом, глядишь, она уже в человека воплотилась и живет своею жизнью. А может, только в каких-то чертах его проявляется…
— Не понял, как это? — Юра пытался докопаться до истины.
— Вот как думаешь, улыбка такая у тебя откуда?
— М-м… от отца, наверное, — рассуждал Юра, — или от деда… От деда, точно! Он, когда на Путиловском работал…
Смех Бога оборвал Юрины суждения.
— Эх, ладно! Ты Кэрролла читал?
Юра морщил лоб, пытаясь вспомнить.
— Льюиса Кэрролла? — старик легонько тряс его за плечо.
— Это из Британской секции Третьего Интернационала? — неуверенно переспросил Юра.
— Тьфу-у!!! — в отчаянии плюнул Бог. — Вы там совсем скоро уже… того! — он нервно подкрутил пальцем у виска.
Юра в искреннем недоумении развёл руками.
— Ой, всё! — отмахнулся Бог, — Спросишь потом у Циолковского про Чеширского кота. Он лучше расскажет.
— Про кота? — удивился Юра. — Ладно…
А сам подумал:
— Сдаёт старик, заговаривается. Ничего, с Константином Эдуардовичем разберёмся!
— Мне эта тема не близка! — отрезал Циолковский.
Помолчали. Смотрели на Землю. Она была совершенна!
— Красота? — спросил Бог с гордостью за своё творение.
— Красота! — вздохнул Юра.
По краю горизонта сиял красивый голубой ореол, темнел по удалению от Земли, переходя в черноту неба.
— Слушай! — хитро прищурился Юра. — А давай, я туда вернусь и всем-всем про тебя расскажу!
— Не ври! Не терплю! — нахмурился Бог. — Расскажет он, как же!
Юра смутился. Понял, что со своими попытками провести Бога выглядит, по меньшей мере, глупо. От души улыбнулся собственной наивности. Бог покосился из под косматых бровей и уже не мог отвести взгляда от этой, идущей от самого сердца, улыбки.
— Иди! — выдохнул он, словно подталкивая каждым слогом. — Давай! Чего уж! Будешь первым!
Юра снова ослепительно улыбнулся.
— С командиром отряда это тоже без сбоев работало, — не без самодовольства подумал он и приложил руку под козырёк.
Увидя это, Бог снова закатился в приступе хохота, замахал на него обеими руками.
Прощаясь, Юра позвал его:
— Бог… Я скучать буду!
Тот отмахнулся:
— Ничего! Скоро увидимся!
Источник: http://litclubbs.ru/articles/5425-s-bogom.html
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала.
