Три вопроса Станиславу Рыжову, агентство ProTeam, 47 клиентов в Единой лиге ВТБ.
— Все чаще слышно, что у игроков и клубов возникают финансовые споры. Насколько эта ситуация способна перекроить европейский баскетбол, изменить расстановку сил?
— Расстановку сил изменит экономическая ситуация в каждой отдельной стране. Поэтому вопрос скорее к правительствам государств, как они будут поддерживать местную экономику, частью которой спорт является. Очевидно одно: клубы, которые уже объявили сотрудникам, что выплатят контракты полностью несмотря ни на что — а таких клубов немало, — делают инвестицию в свою репутацию на будущее и потом смогут подписывать более сильных игроков за меньшие деньги.
Вся баскетбольная индустрия уже две недели занимается только этими спорами. Мы, как агенты, конечно, хотим, чтобы наши игроки и тренеры получили максимальные компенсации, но большинство понимает, что уменьшение рабочих мест — читай, закрытие клубов — будет невыгодно всем и даже тем, кто в это сложное время бравирует лозунгами из серии «мы заставим выплачивать всё». Поэтому нужно находить компромиссы, как бы очевидно это ни звучало.
— Известный агент Мишко Ражнатович считает, что клубы и игроки должны нести потери поровну, т.е. баскетболисты с момента остановки сезона должны получить ровно половину зарплаты. Это правильно?
— Я не возьму на себя роль третейского судьи и не скажу, что правильно, а что нет. Ражнатович ссылается на судебный процесс БАТ (Баскетбольный арбитражный трибунал) по поводу расторжения контракта в одном из клубов Ливана в 2014 году. Опуская детали, там поделили потери поровну между клубом и игроком, признав ситуацию форс-мажорной. Так как в БАТ действует прецедентное право, то новые процессы, которые, несомненно, возникнут, тоже следует решать по принципу 50/50 и обязать клубы выплатить половину зарплаты за неотработанное время. Я давал похожий прогноз в самом начале, предполагая, что сработает банальное желание БАТ идти по пути меньшего сопротивления и не вдаваться в детали. Это минимизирует число последующих апелляций, чтобы не погрязнуть в судебных разбирательствах на несколько лет, потому что даже в спокойное время процесс от подачи заявления в суд по получения денег растягивался минимум на календарный год.
Но нельзя забывать, что в странах действуют свои трудовые законодательства, которыми невозможно пренебречь. В России работодатель выплачивает минимум 2/3 оклада во время вынужденного простоя не по своей вине. В Испании, как мы узнали из прессы на примере «Барселоны», есть механизм под названием ERTE, позволяющий автоматически платить лишь 30% зарплаты. Изучив за последнее время нюансы в разных странах, где играют или тренируют мои подопечные, я пришел к выводу, что все споры разрешить по одному принципу будет невозможно.
Призываю Евролигу, ФИБА, национальные федерации хотя бы определить ответы на базовые вопросы, актуальные для всех стран:
— С какого момента считать неотработанное время: с последней игры клуба, с даты остановки чемпионата, с даты роспуска игроков по домам или вообще с какого-то единого дня для Европы?
— Что делать клубам-участникам «отложенных» турниров? Как считать заработную плату тем, кто уже решил провести остаток соревнований осенью, т.е. по сути во время сезона-2020/21?
— Как юридически оценивать действия игроков, покинувших расположения клубов до официальной приостановки турниров и разрешения работодателей?
Ответов пока нет, потому как столь глобального прецедента не было со времен Второй мировой войны, когда спорт еще в основном не был профессиональным. Но никто, кроме организаторов соревнований и федераций, не сможет дать эти ответы.
Достижения науки помогут человечеству победить вирус в ближайшее время, это несомненно. Как и то, что подобные обстоятельства будут возникать и в будущем с какой-то периодичностью, поэтому надо четко определить рамки, чтобы упросить процесс переговоров.
— Римас Куртинайтис недавно сказал, что коронавирус нельзя считать «форс-мажорным обстоятельством». БАТ думает иначе?
— С юридической точки зрения, с момента объявления Всемирной организаций здравоохранения мировой пандемии — это форс-мажор.
Читайте также:
