Есть рассказы о сказочных странствиях. Есть о необычных явлениях и людях. Есть о великой любви, ненависти или мести. Эта история о простом и сложном: о руках, вяжущих узлы из ветра; о тенях, углами ступеней ложащихся под изящные стопы; о силе и слабости. О пути наверх и звенящих нитях боли. Я расскажу вам о Пряхе.
В древних тибетских трактатах по медицине есть странная и необычная методика растяжения и выпрямления позвоночника. Суть её заключается в том, что человека привязывают за волосы точно по центру головы и подвешивают свободно. Позвонки под тяжестью тела начинают принимать наиболее правильное положение. Методика столь же эффективная, сколь и болезненная. Потому что кожа головы, очень плотно прилегающая к черепным костям, отдирается от них чрезвычайно неохотно и мучительно. Никто не знает имя первого безумца, который решил сделать из этой изощрённой пытки цирковое действо. Решился подняться на прядях собственных волос в воздух. Желание летать свойственно людям, как это ни парадоксально. Может, это осталось у нас от наших предков – птиц? Здесь же безумие гордыни или фантазии зашло ещё дальше. Человек отверг крылья и выбрал боль. И полетел на её упругих пальцах, вцепившихся в кожу головы.
Волосы – органический материал. Они очень прочны и эластичны. Недаром в древние времена из них делали тетивы для луков и канаты баллист и осадных орудий. Но волосы – длинные женские волосы ещё и замечательно красивы.
Танцовщица была хрупка и грациозна. Когда она шла с носка, казалось, по манежу на пуантах идёт ровное, тонкое пламя свечи. И великолепная грива шелковистых густых волос с гнедым рыжим отливом оттеняла смуглую кожу, билась полотнищем огня вокруг натянутого в струну изящества.
Сейчас уже и не вспомнить, кто подал танцовщице безумную идею о « Нитях в ладони Бога» - таково название тибетской методики. И какой сумасшедший кураж надо иметь, чтобы согласиться не глядя. Она была балериной и знала, что такое боль, не понаслышке. Боль после 6-8-часовых репетиций в ободранных, обожжённых танцем стопах. Теперь она стала Пряхой, сплетающей свой танец из прядей волос и невесомости. И узнала совсем другую боль. Боль первых занятий настолько жгуче-объёмна, словно откусил кожей головы сразу половину мексиканского перца чили. Нужно очень много и долго терпеть, чтобы дикую муку отрывания кожи от черепа превратить в горчащий мёд отрыва от земли.
Боль- это особое состояние души. Её Сумерки, Таинство. И когда ты уже не можешь вынести это, и переполнена мера твоего упорства, вдруг раскрываются темные, страшные пальцы и на ладонях ты видишь любовь. Мера её даётся тебе, Пряха, в противовес боли и вместе с ней. Растворяя тёмный, густой сумрак в чаше солнечного полдня, как каплю смертельного яда в золотистом нектаре. Отныне ты сама вплетаешь нити в основу узора, Пряха. Пальцы перебирают тени, ложащиеся в канву. Натягивают шёлковые, гнедые пряди струн, смоченные водой, как смычок канифолью. Сплетают тональности. И ты вывязываешь ветер своего безумного кружева. Руки задумчиво держат простой деревянный гребень. Волосы лежат на коленях тяжёлой живой волной. Пряха плавно расчёсывает их, и по гребню бегут озорные молнии волшебства. Пальцы сплетают магией танца и болью полёта первую нить. Первый узел в ладони бога. А всего их – четырнадцать в одну сторону, по звенящей музыке узора, сквозь металлическое кольцо. Жизнь, свобода, Счастье, Любовь – каждый узел – это какая-то сущность. И четырнадцать в другую сторону. Смерть, Зависимость, Горе, Ненависть – великое равновесие сущего в перстах небесных. Беспощадные струны плетения впиваются в твою голову безжалостными пальцами. По ночам ты не спишь от зудящей выматывающей боли. Ты выходишь на улицу и смотришь в глубокое равнодушное небо. Вязь боли оплетает твою голову дьявольской сетью, и ты не в силах даже заплакать.
Неисповедимы пути господни, но и неизмерима дерзость людская. Всё становится далёким и пустым, когда ты выходишь в манеж. Пряха, сумевшая связать танец и ветер. Летящая музыка на струнах волос. Отсутствие смычка и мелодия, которую можно увидеть. Вплетающая в сложный узор полёта жизнь, и, может быть, собственную смерть. Танец и взлёт. Пуанты и бесконечный прыжок вверх-вверх, в высоту. Пальцы стоп и упругие пальцы волос, сцепившиеся в редкую по красоте и трудную в исполнении вязь плетения. И вкрадчивые пальцы боли, стиснувшие кожу головы. А кто сказал, что летать – это просто?
Боль, которую ты терпишь, сжав зубы до скрипа и хруста через ослепительную улыбку, превращается в радость и чудо взлёта над оторопевшей публикой. Летящая на звенящих струнах танцовщица под оглохшим, онемевшим от яростной сказки небом цирка. Мистический полёт на полупальцах крика, которого никто не слышит. Как не слышат и мягкого шелеста скользкого шёлка волос, могущих коварно разомкнуть свои пальцы, если узел связан неправильно. Тогда кулак неба разожмётся, и танец закончится. Может быть, навсегда.
Есть мера поступкам и делам людей. И трепетом босым и изумлённым входит в них удивление терпением её. Удивление же – первый шаг на пути к пониманию и чувству восторга от причастности к чудесному. Вера в сказку, в невозможное, в полёт и фантазию. В то, без чего так одиноко и грустно жить взбалмошной, грешной душе человеческой.
Я рассказал вам о том, чего стоит Мечта. О том, как делается первый шаг на пути к ней и чем измеряется неизмеримое. О том, что любая дорога начинается с первого отпечатка вашей ступни на ней. И если вы захотели встать и идти, значит, я рассказал не зря.
Я рассказал вам о Пряхе.