Одна организация передала другой оборудование в безвозмездное пользование. В договоре стороны прописали конкретную дату, когда аппаратуру нужно вернуть. Подошел срок вернуть актив, но собственник не возражал, чтобы техникой пользовались дальше. Лишь полгода спустя хозяин попросил передать ему имущество, а заодно выплатить неустойку за то, что оборудование вернули лишь через шесть месяцев после даты, изначально оговорённой в соглашении.
ООО «Медицинские технологии и инновации» передало летом 2015 года обществу «Димедиком» медоборудование в безвозмездное пользование до 31 декабря 2017 года. В договоре стороны прописали неустойку, если контрагент с опозданием вернет имущество. Ее размер составлял 0,1% в день от стоимости невозвращенных аппаратов.
«Димедиком» продолжал держать у себя оборудование после даты, прописанной в соглашении, и вернул его только летом 2018 года – сразу после того, как об этом попросило общество «Медицинские технологии и инновации». Кроме того, собственник активов потребовал перечислить ему 1,9 млн руб. неустойки за просрочку возврата имущества. Контрагент платить отказался, посчитав, что договор после 31 декабря 2017 года стал считаться продленным на неопределенный срок (п. 2 ст. 621 ГК).
Общество «Медтехнологии» тогда обратилось в суд (дело № А40-236290/2018). Три инстанции удовлетворили требования истца в полном объеме и не стали применять к договору правило о его продлении на неопределенный срок, если получатель имущества продолжает им пользоваться (п. 2 ст. 621 ГК). Суды сослались на принцип свободы договора и указали, что в документе указан срок его действия и предусмотрена неустойка за несвоевременный возврат имущества.
С таким выводом «Димедиком» не согласился и обжаловал его в Верховном суде. В своей жалобе заявитель настаивал, что договор возобновился на неопределенный срок, а неустойку взыскали неправомерно в противоречие действующему законодательству. То, что в соглашении не указан конкретный срок действия документа, еще не значит, что его нельзя продлевать, указывал в письменных доводах ответчик. То же самое касается и условия о неустойке, утверждал заявитель жалобы: этот пункт обеспечивал исполнение обязательства по возврату имущества.
На заседание в ВС представитель компании «Димедиком» подчеркивал: после 31 декабря 2017 года их контрагент не возражал, что ссудополучатель продолжает пользоваться оборудованием. Нам это даже подтвердили в письме, утверждал он.
Он отмечал, что п. 2 ст. 621 ГК нельзя считать диспозитивным и не учитывать в спорной ситуации. Обратился юрист и к квалификации неустойки, потому что та по своей природе может быть мерой ответственности или средством обеспечения обязательства. Но в рассматриваемом случае присужденные деньги не являются ни тем ни другим, отметил он.
По его словам, ни одна инстанция не учла и довод о недобросовестности контрагента: «Правоотношения у сторон сохранялись, а ссудодатель своим поведением демонстрировал, что его все устраивает».
Выслушав все доводы сторон, тройка судей ВС удалилась в совещательную комнату и спустя четверть часа огласила резолютивную часть решения: акты нижестоящих судов отменить, а дело направить на новое рассмотрение обратно в АСГМ.
