Дама в чёрном.
Часть 2.
Начало.
-Дама шумно вздохнула и глубоким контральто произнесла:
- Заходи, что уж!
И вздохнув ещё раз, добавила:
- И где только находят таких! Опять всё начинать с начала...
Не понимая зачем она это делает, Машка вошла в квартиру.
Дверь за ней беззвучно затворилась. Оглянувшись в поисках того, кто помог двери закрыться и никого во мраке не разглядев, Машка вновь уставилась на даму. Та стояла всё в той же позе, скрестив руки на груди.
- Ну! Зачем пришла? - голос дамы был поразительно глубок, и в почти полной темноте звучал как-то угрожающе. Машка не могла отделаться от навязчивой мысли, что мерзкая ворона вот-вот сорвётся с плеча своей хозяйки и вцепится ей в волосы. На секунду даже показалось, что противная птица завозилась и тихо зарычала, чего уж точно никак быть не могло.
- Я по объявлению. По поводу работы.
- Да поняла уж, - отмахнулась дама и бесшумно двинулась куда-то вглубь коридора, унося с собой и ворону.
"Если она сейчас уйдёт, я просто открою дверь и выйду из этой дурацкой квартиры", - успокоила себя Машка. Но от этой мысли спокойнее не стало. Скорее наоборот. Внутренний голос тут же ехидно поинтересовался: "Выйти-то выйдешь, а за комнату Лолите чем будешь платить?" "Пока нечем", - пришлось согласиться Машке. И она, пересиливая робость, крикнула в след растворившейся во мраке даме:
- Постойте, а как же работа?
- А что ты умеешь делать? - раздалось откуда-то издалека. И в этот момент прихожая вдруг наполнилась тусклым приглушённым светом. Машка оглянулась вокруг. Прихожая как прихожая. Только стены почему-то выкрашены или оклеяны - так сразу и не разберёшь - в очень тёмное. В полумраке проступало старое пузатое трюмо с огромным зеркалом, пустая вешалка для одежды и тумбочка, от которой, собственно, и разливался жидкий свет. Источником его оказался замысловатый светильник в виде головы единорога.
Самым примечательным было то, что у единорога присутствовали глаза. И чем больше Машка рассматривала светильник, тем острее становилось ощущение того, что глаза эти были живые. Секунду спустя Машка готова была поклясться, что единорог нагло ее рассматривает. Он бесцеремонно оглядел ее с головы до ног и сомкнул веки. Машке даже показалось, что при этом глаза единорога презрительно ухмыльнулись.
- По-моему, я схожу с ума, - тихо произнесла Машка.
- Говори громче, ничего не слышно, - донёсся издалека властный голос дамы. - И вообще, что ты там стоишь, как истукан? Проходи уже!
Машка пошла на голос. Тусклый свет единорога остался где-то за спиной. И, чтобы не наткнуться на что-нибудь в полнейшей темноте, она вытянула перед собой руки. Осторожно преодолев несколько метров, Машка нерешительно остановилась.
- А куда идти?
- Прямо, куда же ещё! - раздражённо крикнула дама.
Ну хорошо, мстительно подумала Машка, если я сейчас что-нибудь уроню, так вам и надо! И, плюнув на всё, решительно пошла вперёд.
Пройдя пару десятков шагов, она начала прикидывать, что это за квартира такая, где можно гулять, как по парку. И разве строили вообще в Москве такие квартиры в старых домах. Нет, не строили! Да и в новых-то не строят. Подивившись этой странности, Машка храбро крикнула:
- Простите, я ничего не вижу в темноте! Вы где?
И тут же прямо перед ней вспыхнул свет. Она стояла на пороге комнаты, которая на поверку оказалась безразмерной по Машкиным меркам кухней. Да и кухней-то комнату можно было назвать только с большой натяжкой. На стенах вместо привычных обоев красовались гобелены. То тут, то там стояли разной величины старинные кресла и диваны, странно стилистически увязываясь между собой и образуя причудливый будуар прямо в центре комнаты. Справа от него черной махиной поблескивал концертный рояль. Слева гордо расположился огромный обеденный стол с красивыми стульями, больше напоминающие кресла.
И только ультра современный кухонный гарнитур у дальней стены, напичканный до отказа бытовой техникой, указывал на то, что здесь хоть иногда, но готовят пищу. На это же самое обстоятельство указывало наличие там юркого рыжеватого парня с лицом, напоминающем крысиную мордочку. Он мельком зыркнул на Машку и продолжил что-то деловито перемешивать в стоящей на плите большой сковороде. Та чем-то аппетитно пошкваркивала. На столе, рядом с плитой, перетаптываясь с ноги на ногу и нетерпеливо поглядывая на сковороду, гарцевала уже знакомая ворона. Гигантское окно в центре комнаты-кухни было наглухо закрыто тяжёлыми плюшевыми портьерами, совершенно не пропускающими дневной свет. На одном из диванов царственно восседала дама.
- Проходи, присаживайся! - величественным жестом холеной тонкой руки она махнула в сторону соседнего дивана. Машка робко присела и наконец-то смогла рассмотреть собеседницу. "Хороша-то как!" - завистливо вздохнул её внутренний голос. И надо сказать, вздыхать было от чего. Дама оказалась роскошной рыжеволосой женщиной. Женщиной без возраста. Такие, Машка знала, никогда не становятся тётками или, уж тем более, бабками. Дама была из тех, кто до конца своих дней остаются красавицами. Она пристально рассматривала Машку чуть прищуренными зелёными кошачьими глазами. И от осознания собственной ничтожности, та совсем сникла.
- Так что ты, Мария, умеешь делать? - поинтересовалась дама.
И только в Машкиной голове возник резонный вопрос - а откуда, собственно, той известно ее имя, как дама нетерпеливо бросила:
- Потом, всё потом! Ответь на вопрос!
- Ну, - замялась Машка, - я бухгалтером могу.
- Знаю я, какой ты бухгалтер, - сморщила дама свой хорошенький носик. - Что ещё?
Машка совсем смешалась. - Ну я не знаю, - растерянно протянула она, - наверное больше ничего. И тут, неожиданно для себя, брякнула:
- Я артисткой хочу стать. Дама удивлённо воззрилась на Машку:
- Ты? Артисткой? А парень с крысином лицом отчётливо фыркнул. Это уже было выше всяких сил. В голове у Машки что-то звонко дзинькнуло от возмущения. Да что они себе позволяют!
- Послушайте! А вам-то какое дело! Это моя мечта! Моя, поняли? О чём хочу, о том и мечтаю! Не хотите на работу брать, вот и не берите! Не очень то и надо!
И она вскочила с места. Страшно хотелось поскорее добраться до конца коридора, чтобы изо всей силы хлопнуть за собой дверью, высказав таким образом своё отношение ко всей этой подозрительной компании.
Дама не обратила на Машкин выпад ни малейшего внимания.
- Сядь, - властно приказала она. И та послушно присела обратно на диван, вспомнив опять же и о неоплаченной комнате, и о том, что судя по количеству оставшихся у неё денег, завтра ей будет элементарно нечего есть.
- Звать меня будешь Элина Эдуардовна, - наконец-то представилась дама и, кивнув в сторону крысинолицего, добавила:
- Это Кристиан, для своих Крис. "Очень подходяще", - злорадно хихикнула про себя Машка, успев заменить в уменьшительном варианте имени "и" на "ы". Тот присогнулся на секунду в лёгком поклоне, выражая приветствие.
- А это Роберт, - и дама кивнула в ту же сторону. Если учесть, что рядом с крысинолицым была одна лишь ворона, имя могло принадлежать только ей. Ого! Ворона оказалась вороном. В подтверждение этой догадки, Роберт важно каркнул.
- А она с характером! - усмехнувшись произнесла дама, с интересом оглядев Машку, и тот, которого звали Крис, уважительно кашлянул в кулак.
- Ты нам подходишь.
Бросив эту фразу, дама резко встала и направилась к закрытому портьерами окну.
- Крис введёт тебя в курс дела. Завтра явиться к 9 утра. Оплата за сегодня поступила.
И с этими словами, дама распахнула тяжёлую штору. За французскими окнами в пол, вопреки всем законам светового дня, было абсолютно темно. Не успела Машка охнуть, как дама открыла одно из окон и вышла вон. Портьера послушно приняла прежнее положение.
- Стойте! - крикнула в испуге Машка. - Да как же это!... Ведь она прекрасно помнила, что сама, не далее как пол часа назад, поднялась на лифте на 6 этаж. Самое удивительное было то, что ни Крис, ни, уж тем более, ворон даже ухом не повели, увлечённые чем-то пахучим в причавкивающей сковороде.
Машка вскочила с места и подбежала к окну. Она резко двумя руками распахнула в стороны тяжёлые шторы и зажмурилась от брызнувших в глаза ярких солнечных лучей. За окном цвёл утренний май. Внизу деловито спешили куда-то прохожие, и потоки машин тянулись по проспекту каждая по своим делам. Дама бесследно исчезла.
Не успела Машка осмыслить происходящее, как в кармане ветровки запиликал телефон. Она автоматически схватила трубку. Трубка заполошно прокудахтала голосом Лолиты Игнатьевны:
- Дорогая, вот спасибо! Вот порадовала! На пять дней раньше срока оплатила! Я всегда знала, что ты хорошая девочка. Никак на работу устроилась?
- Не знаю, похоже на то, - буркнула Машка, ничего не понимая.
- Вот и ладненько, вот и молодец! В следующем месяце чтобы оплату не задерживала! И загнусила привычное:
- А то живут-живут, а за комнаты не платят! А мне, пожилой женщине, что делать? Жизнь такая нынче, никто не думает, как прожить на одну пенсию! И куда правительство смотрит! Вот в наше время....
Машка нажала отбой, не в силах выслушивать старухины причитания, и ещё раз посмотрела вниз на улицу. Ничего не поняла... Какая оплата? Что, чёрт возьми, происходит? И, засовывая телефон обратно, она нащупала что-то бумажное. Этим бумажным оказались денежные купюры, невесть как попавшие в совершенно пустой до этого карман. Купюр было три штуки достоинством в тысячу рублей каждая.
- Вот это поворот, - брякнул от неожиданности Машкин внутренний голос. А сама Машка вдруг отчётливо осознала значение выражения "волосы на голове встали дыбом".
Да не нервничай ты так, - раздалось у нее за спиной, - лишние нервы - ранние морщины.
Машка резко обернулась.
И лицом к лицу столкнулась с улыбающимся крысинолицым.
Продолжение следует...