В последние годы благодаря Всемирной паутине в постсоветское общество проникла масса новых явлений и понятий. Одно из них — NEET — сокращение, обозначающее "Not in Education, Employment or Training" ("Не в сфере образования, занятости или профессиональной подготовки"). Это социологический термин, родившийся в Британии, который определяет группу "сбившихся с пути" людей молодого возраста, которые по разным причинам просто не знают, что делать после окончания школы или университета. Этот стиль жизни потенциально работоспособной части общества — бич общества в западных странах и Японии. А с недавнего времени он стал реальностью и у нас.
Иллюзия свободы
Владу (имена здесь и далее изменены) двадцать пять. Он талантливый художник, создатель концепт-артов. Окончив престижную школу, как и большинство его сверстников, поступил в университет. Вот только с зачислением вышел казус: на желаемую специальность группу не набрали, пришлось пойти на смежную. Отучившись семестр, парень осознал, что будущая профессия его ни в коей мере не вдохновляет, поэтому в конце концов бросил вуз и ушел во фрилансерство.
Сейчас молодой человек живет с матерью, существуя в основном на те средства, которые еще в состоянии заработать женщина предпенсионного возраста. Для того чтобы выжить, маме Влада приходится трудиться на двух работах. Здоровье уже не то, а из-за участившихся хвороб львиная доля семейных средств уходит на лечение. И несмотря на то что все заботы по дому — уборку, ремонт, мытье посуды и даже готовку — парень взял на себя, этот ресурс близок к полному истощению.
В гардеробе Влада пара джинсов и несколько рубашек. Ему этого хватает. Единственный приличный свитер юноша надевает на встречи с клиентами, которых находит в интернете. Редкие заработки от фриланса тратятся поровну: на свои нужды и в семейный бюджет. Но все равно деньги заканчиваются задолго до очередной маминой зарплаты.
— Работа на дядю или государство — это не мое, — заявляет молодой человек.
А женщина всерьез обеспокоена дальнейшей судьбой сына.
— Работы постоянной у него нет, — сетует она. — Значит, не будет и стабильного заработка. Пенсионные ему никто не отчисляет, не идут деньги в ФОМС, не платятся налоги. Жилье его тоже особо не заботит: пока вместе живем. А если со мной что-то случится? Сможет ли он платить коммунальные? Если и да, то крайне нерегулярно. В конце концов квартиру потеряет. Амбиций у него никаких. И друзья все такие же — богемные.
На тревоги матери Влад отвечает, что его все устраивает. В получение на старости лет пенсионных накоплений он не верит, считая, что пенсионная система — это способ отъема денег у вкладчиков государством. Продолжать образование не хочет, всерьез полагая, что интернет-курсов дизайна и самостоятельного освоения компьютерной графики достаточно для самосовершенствования. Зато он свободен от рамок, которые пытается навязать ему общество.
Вне реальности
Впервые термин NEET был употреблен в 1999 году в докладе о результатах социологического исследования, проведенного в Англии. Так назвали "социально неполноценный класс, лишенный драйва, мотивации или амбиций".
Примерно в это же время в Японии возникло понятие "хикикомори" (с японского — нуждающийся в уединении). Японцы обозначают им ту же самую группу подростков и молодёжи, отказывающихся от социальной жизни и зачастую стремящихся к крайней степени изоляции от общества. По данным психолога Сайто Тамаки, в Японии насчитывается до миллиона хикикомори (один процент населения страны). Хикки, как их сокращают для удобства, живут на иждивении у работающих родственников, получая только самое необходимое: кров, пищу и интернет.
В Казахстане таких неустроенных людей, конечно, в разы меньше, но со времени вхождения страны в мировое информационное пространство ряды добровольных отшельников неуклонно пополняются, вызывая у государственных структур обоснованные опасения.
Для того чтобы определить, почему часть вполне работоспособного населения страны предпочитает богемное существование, мы обратились к психологу Ирине Мацкевич. По мнению специалиста, социальные причины этого явления лежат на поверхности. Платное образование и долгий период получения специальности, когда юный член общества находится на вынужденном иждивении у родителей, разрушают социальную мотивацию.
— Раньше человек шел после школы в вуз или профтехучилище и содержал себя уже самостоятельно, — полагает Ирина. — Это мотивировало устраивать свою жизнь. Если встать на место современного молодого человека, в те условия, в которых находится он, то смысла достигать чего-то нет. Свои престижные потребности он может удовлетворить и в интернете: нарисовал что-то или сделал, написал пост — и получил кучу лайков. Но это иллюзорное признание, ведь столько же лайков могут поставить и кому-то еще, а ты просто не будешь об этом знать. Сеть выступает своего рода галлюциногеном, это имитация жизни.
Что касается внутренних причин тревожного явления, то психолог видит их несколько.
— По сути все родители, у которых в квартире живет такой ребенок невыросший, — это все люди перестроечного поколения, — считает Ирина. — Если родители чувствовали ограничение свободы, то они постараются сделать максимально свободными детей, непроизвольно внушив им сопротивление системе. Этих детей нельзя уговорить, чтобы они устроились куда-то, чтобы получить медицинскую страховку или вносить пенсионные отчисления. Они находятся в противостоянии системе, поэтому для них не является ценностью принадлежность к ней: наличие медстраховки, постоянного рабочего места, стабильного дохода и тому подобного.
Другой немаловажный фактор, вызывающий неприятие подростками и юношами реалий существующего общества, тоже нужно искать в семье.
— Необходимо найти в себе силы отпустить ребенка, перестать его обеспечивать, — убеждена Ирина Мацкевич. — Родители, понимающие, уважающие, ценящие ребенка, — это самые плохие родители для взросления. Потому что смысла уходить от такого хорошего родителя нет. Раньше квартиры были маленькие, и ребенок просто вынужден был уезжать куда-то на новое место, жить там в общежитии, выживать на те средства, заработок которых зависел от него. Был эффект выталкивания. Многие родители его искусственно создавали, отправляя ребенка мир посмотреть. А сейчас выживать не надо. Нет вынужденности ситуации. А она должна возникнуть.
Третий фактор, по мнению Ирины, заложен в современной концепции образования.
— Это то поколение, которое училось в системе ЕНТ, — уверена она. — Их готовили к тестам. Если у ребенка нет интереса к предмету, а главное, нет любимого учителя, то получается так, что нет и особого интереса к жизни. Деятельность сопряжена с человеком. Если ты банально сдаешь тест ради того, чтобы его сдать, то становится неважно, что ты знаешь по предмету. Это критерии, которым ребенок сопротивляется в силу своих возможностей. Но у ребенка таких возможностей немного, поэтому сопротивление продолжается и в более позднем возрасте.
И наконец, четвертой причиной может стать позиция, сформированная обществом, которое не дает современному выпускнику учебного заведения полной картины самореализации. В советском прошлом молодого специалиста ждали и готовы были трудоустроить даже вопреки желанию, но сейчас ситуация в корне иная. Человек, получая специальность, не полностью представляет себе, кем он будет, не видит себя в профессии. Происходит это опять же потому, что, выпускаясь из школы, молодежь более ориентирована на сдачу теории, от которой зависят баллы, а вовсе не на поиск своего места в жизни.
В поиске себя
Маше тридцать пять. Девушка, живущая в Сети, — это про нее. Три года она провела практически в полной изоляции от мира. Да и теперь большая часть ее жизни проходит в интернете.
— У меня это произошло в юности, в период взросления, — вспоминает она. — Когда долго пробовала себя — и в итоге занялась конкретно не своим делом. Каждый день на протяжении шести лет весь мир давал мне понять, что у меня ничего не получается. Это когда я училась на той специальности, которую выбрали родители. А когда бросила вуз, то доверия к миру уже не было, потому что в течение шести лет меня убеждали в том, что у меня ничего не выходит. Это очень ломает самооценку. Единственное, что я всегда могла устроить — это быт.
Закрывалась она постепенно. С людьми общалась и в реале, но государству не особо доверяла. Просто у нее не было поводов столкновения с ним, ни в положительном, ни в отрицательном ключе.
— Мне кажется причиной ухода от мира обязательно бывает психологическая травма, — делится Маша. — Это раны, нанесенные миром, действительностью. Обо что травмировались, того и стремимся избегать. Происходит это где-то на переломных моментах становления личности. Связано с попытками найти себя в новом качестве или с подведением жизненных итогов. Кто-то уходит в запой, кто-то — в творчество, а кто-то — просто в одиночество.
В данный момент Маша замужем и успела потрудиться в нескольких местах. Но по-прежнему основное место в ее жизни занимает интернет. Именно там она работает копирайтером и продает продукты своего хобби — хендмейда.
— Сейчас реальность позволяет отгородиться от мира, — признает она. — Если есть деньги, можно заказывать еду хоть трижды в день, можно заказывать ингредиенты и готовить самому, можно покупать вещи по интернету. Оплачивать счета. Жизнь в интернете позволяет до определенной степени социализироваться. Но, конечно, сосредоточение своей жизни в четырех стенах — это не норма.
В этом Машу убедили любовь и понимание ее мужа, который принял ее, по меткому выражению самой девушки, со всеми ее "тараканами в голове". Такие отношения завязать в интернете невозможно.
— Знакомства в интернете не доставляют того дискомфорта, как отношения с "живыми", — улыбается Маша. — Но к ним и не привязываешься. От них ничего не ждешь. В интернете, конечно, допускаются более жесткие и даже жестокие высказывания о людях. Но даже если меня какая-то прикольная аватарка пошлет куда подальше или обругает, мне же все равно. Я ее просто забаню. А когда в тебя верит живой и небезразличный к тебе человек, это очень мотивирует.
Кому помочь?
Наши герои Влад и Маша в большей или меньшей степени смогли войти в реальную жизнь. Их судьба имеет перспективы, возможно, нечеткие и зыбкие, но внушающие надежду на то, что ребята не заблудятся в реальности окончательно. Следует отметить, не все неприкаянные молодые люди для ухода от жизни выбирают интернет и имеют возможность существовать за счет него. Иногда конфликт с миром приобретает поистине угрожающие формы.
По сведениям специалистов Молодежного ресурсного центра Усть-Каменогорска, только в 2019 году 592 безработных молодых человека состояли на учете в связи с алкогольной зависимостью, а 261 — с наркотической. Кроме того, 336 человек этой возрастной категории в то же время были подопечными ПНД в крупных городах региона.
— Согласно данным статистического отчета, безработной категорией указанных лиц совершено за период 2019 года 2608 уголовных правонарушений, — сообщил начальник управления Комитета по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры РК по ВКО Даурен Ержанов. — В том числе осуждены с назначением наказания в виде лишения свободы 164 лица.
Тревогу бьют и органы социальной поддержки.
— Вопрос сейчас актуален и вызывает беспокойство, — согласился руководитель управления координации занятости и социальных программ Жасулан Сарсебаев. — Один из путей решения — участие молодежи категории NEET в государственной программе развития продуктивной занятости "Енбек". Этой категории уделяется особое внимание: предоставляется возможность получить профессиональное обучение по востребованным специальностям, основам предпринимательства и получить при этом грант в размере 200 МРП на открытие собственного бизнеса. При отсутствии специальности можно трудоустроиться на общественные работы.
Государственные меры имеют высокую эффективность, когда точно известен адресат поддержки. Но точных цифр, отображающих количество NEET в нашей стране или хотя бы в регионе, найти не представляется возможным. Корреспондент YK-news.kz при подготовке материала убедился в том, что в госорганах учитывают только тех безработных молодых людей, которые уже обратились за трудоустройством или получают выплаты, участвуя в государственных мерах содействия занятости.
— Статус безработного присваивается при обращении в органы в поисках работы, — подтвердил Жасулан Сарсебаев.
Подводя итоги, можно сказать, что государство видит проблему и даже готово содействовать ее разрешению. Но вот представляют ли чиновники, кто именно нуждается в помощи и скольким людям она необходима?