Почему то в детстве я панически боялась того, что с мамой что-то случится и она не придет с работы. А с кем буду я? Отец еще до моего рождения уехал к себе на Родину. Не знаю, по какой причине уехал и почему не вернулся.
Помню: лето, жара, солнце припекает нещадно, а я стою у покосившейся калитки и вглядываюсь в конец улицы, там как раз пересечение улицы с переулком и из-за угла должна появиться мама.
Вглядываюсь до боли в глазах... и вот показалась такая родная, коренастая фигурка, быстро шагающая к дому. Мама была маленького роста, быстрая и сильная, одно слово- сибирячка.
Увидев, что она идет, бегом бросаюсь к ней навстречу. Не вижу в руках у нее авоську... значит в магазин она не заходила и вечером опять будем есть картошку с овощами или постный суп. Такое "меню" было практически ежедневным.
А я стояла и мечтала о том, вдруг мама купит кусочек колбасы и 100 гр. конфет, так называемой "дунькиной радости". Это самые простые, самые дешевые голенькие конфетки. Но я и им была бы рада.
Предел моих мечтаний в то время были ириски Золотой ключик. По сю пору помню их сливочный вкус. Но так редко они покупались! Жили тогда почти все небогато. У кого работали отец и мать, те жили лучше.
У нас на улице даже в нескольких домах были телевизоры! Тогда бытовало такое: пойти к кому-то "на телевизор" Приходили, рассаживались кто на чем, в основном это были табуретки и- смотрели! Все подряд.
Программа было одна, телевизоры той поры маленькие, черно-белые, часто были помехи, полосило, тогда все сердились, крутили антенну, но не всегда от этого был толк.
Еще у таких же, как я, живущих в бедных семьях детей, было невинное развлечение: сходить в магазин и поглазеть на конфеты. Недалеко от нас был небольшой деревянный магазинчик, там было всего две пузатых витрины, справа и слева.
Слева в витрине были выставлены конфеты, вафли, печенье, макароны, мука и крупы, а справа - селедка, не помню, какая-то еще рыба, колбаса.
Как вспомню, как я , чуть ли не упираясь носом в эту витрину, взглядом поедала конфеты... так слезы наворачиваются... Это все было. Потом, позже, стало лучше.