«Пиковая дама. Игра» – так называется спектакль Евгении Сафоновой в театре имени Ленсовета. Премьера состоялась ещё 3 сентября 2019. В феврале этого года постановку покажут 11 и 28 числа. Ближайший показ уже скоро, поэтому на «Портале Субкультура» мы рассказываем, к чему стоит подготовиться перед просмотром.
На сайте театра спектакль назван «сюрреалистическим триллером по мотивам повести А.С. Пушкина (18+)». И в некотором роде так и есть. Пройдёмся по перечисленным составляющим.
Сюрреализм
Действо напоминает то ли какой-то сон, то ли наркотический трип.
Герои разговаривают и ведут себя, как пациенты психоневрологического диспансера. Порывистые и цикличные движения напоминают поведение каких-то роботов, хотя иногда впечатляют пластичностью (особенно в сценах, где Герман карабкается и по ступенькам и скатывается на пол). Манера речи такая, будто героев хорошенько огрели по голове чем-то тяжёлым, и в мозгах у них что-то повредилось. Нарочитость, гипертрофированная мимика, неестественные интонации и многократное повторение одинаковых фраз.
Повторениям можно было бы придумать какое-нибудь объяснение: что герои одержимы своими размышлениями, что всё происходит бессознательно или что зрителю надо проникнуть в глубину текста. Только такие интерпретации выходят несколько натянутыми, в то время как суть слов уже поймана зрителем, а заевшая пластинка монологов нагоняет скуку. Так графиня (которую играет Александр Новиков) произносит небольшую речь, показывающую переменчивость её характера и настроения; повторяется спич с присказкой «это, матушка, несносно» на большой скорости в течение минуты или двух. Или в паузах между сценами выходит своеобразный фантомный конферансье, который в одних и тех же фразах объясняет правила игры в Фараон (карточная игра, вокруг которой крутится повесть). Первый раз это воспринимается как ликбез, второй раз вызывает улыбку, третий – смешки в зале (эту встречу уже ждали). Последующие разы, несмотря на смену ведущего, принимаются без особого энтузиазма.
Зарисовка 1
Зрители на соседних стульях. Первый говорит:
- Не, ну это хрень какая-то!
- Согласен, - отвечает второй.
Жмут руки.
-------------------------------------------
Если сюрреализм от игры и текста кажется довольно натянутым, искусственным, то визуальная сторона раскрывает эту сторону изобретательнее и придаёт некоторую кинематографичность.
Декорации минималистичны: ближе всего к зрителям – две развёрнутый под углом кислотно-зелёные лестницы в никуда, за ними стена с окнами и центральной дверью, сквозь которую в глубине сцены третья зелёная лестница. Костюмы некоторых персонажей тоже носят этот ядовитый цвет, а при определённом освещении начинает казаться, что в костюмы движутся в темноте сами по себе, без актёров внутри них. Фосфоресцирующий грим предаёт фигурам людей что-то загадочное и призрачное. Зеркальный пол по всей площади сцены удваивает изображения.
В то время, как актёрская игра может вызвать недоумение, скуку и даже раздражение, картинка на сцене выглядит стильно.
Триллер
Ключевая особенность триллера – он должен нарастающе вызывать у зрителя/читателя напряжение и страх. И попытки нагнать тревогу встречаются чуть ли не в каждой сцене. Проблема только в том, что в большинстве случаев это нагнетание завершается не каким-то облегчением или наоборот шоком, а обычным переходом к другой сцене. Потусторонние звуки раздаются жутко и отстранённо, но со временем к ним привыкаешь и они уже не вызывают особенной неуютности. Тем более, если знаешь сюжет повести.
Зарисовка 2
В партере на соседних стульях сидят фотограф и зрительница. Фотограф не фотографируют и молча смотрит на спектакль. Зрительница спрашивает:
- А почему вы ничего не фотографируете?
- Так ничего не происходит.
-------------------------------------------
Нарастания напряжение нет, но есть растягивание действия, точнее бездействия. Переживания-кривляние героев, дублируемые из сцены в сцену, больше не привлекают внимания и полуторачасовое действие сливается в одну смутную кашу из речитативов, движений и красивого дизайна. Если подкладка вашей души чуть толще ситца, то выехать на эмпатии, сочувствии психоделическим страданиям персонажей не получится, и вместо какого-никакого страха и переживания вам останется только зевота и подглядывание на часы.
Возможно, действительно пробрать может только сцена, где Герман видит призрак графини. Освещение с фиолетовыми тонами и мигающими белыми лампами. В дверном проёме уже не зелёная лестница, а холодное, будто из камня, серое помещение с трубами. Пока Германа на переднем плане плющит то ли от страха, то ли от чувства вины, в глубине сцены тенью, покачиваясь, скитается обнажённая женская фигура. Плавность кувырков актёра контрастирует с прерывистыми движениями актрисы (словно зомби). Музыка не вступает в конфликт с действием, но обостряет его. Внешне и по настроению этот эпизод напоминает момент из фильма «Оно 2», где героиня сталкивается со старухой в своём бывшем доме.
По мотивам
Зарисовка 1
Вовочке по литературе задали прочитать «Пиковую даму» Пушкина. Парню читать было лень, и он решил вместо этого сходить на спектакль. Выбрал театр Ленсовета. Когда на уроке Вовочку спросили, что ему больше всего запомнилось в произведении Пушкина, мальчик ответил: Герман и Лиза ведут себя как аутисты и хотят секса, ещё один трансвестит ходит из стороны в сторону, а второй изображает из себя старуху, а затем умирает… и что-то про карты и фараонов.
-------------------------------------------
Не обманывайтесь названием спектакля. Затерявшаяся где-то после точки приписка «игра» очень непрозрачно намекает, что постановка далека от первоисточника. Тут не будет классического представления сюжета на сцене. Никаким воспроизведением реальности, чтобы зритель со слезами в уголках глаз исступлённо кричал «верю», даже не пахнет.
Другое дело, что непонятно, зачем сюрреальному сну какой-то внятный, литературный сюжет. Он может быть отправной точкой для общей задумки, но оставлять его дословно – смысла нет.
Спектакль будто пытается усидеть на двух стульях. С одной стороны, он будто не собирается нянчится со зрителем, понятно и натуралистично крутиться вокруг оригинала, а даёт какую-то свою интерпретацию. Он уже даже больше не про «что говорю», а про «что испытываю». С другой же стороны, он продолжает пичкать зрителя сюжетной информацией, но не на театральном языке, а на изначальном – литературном. Повествовательный ликбез (с указанием мест и описанием мыслей и чувств героев) проецируется чуть ли не бегущей строкой на стене в промежутках между сценами.
В итоге нет ни полноценного воплощения текста в театре, ни абстрактного и исключительно чувственного трипа. Эдакий гибрид – краткое содержание с избранными иллюстрациями сомнительного соответствия.
Творчески кастрированной выглядит и концовка, которую силами нескольких рассказчиков зачитывают актёры на последних минутах спектакля.
18+
Помимо этого, постоянно всплывают движения недосексуального характера. Размахивание руками около причинных мест и характерные импульсивные движения наводят на такие ассоциации. Кульминационной выглядит сцена переписки Германа и Лизаветы, где актёры недвусмысленно обтирают свои тела тряпочкой (вместо письма). Притом такие сцены недостаточно эстетичны, чтобы называть их эротикой, и недостаточно, чтобы называть это порнографией. Похоже больше на коллективную художественную мастурбацию: у актёров – в игре, у режиссёра – в замысле, а у зрителей – в попытках понять, что же они увидели.
Для кого это?
Данный спектакль кажется новаторским на фоне привычных постановок классической литературы, но притом уже довольно староват для современных веяний театра. Ещё одно «новое видение», рассчитанное больше на додумывание от зрителей.
Если вы устали от того, что женщину играет женщина, что герои разговаривают как адекватные люди, и вы хотите расширить горизонты восприятия, возможно, такая «Пиковая дама» вам понравится. Многое зависит от того, насколько вы готовы искать глубинный смысл и сами себе объяснять происходящее (если вам это объяснение нужно). Выбирайте места либо ближе к сцене (лучше видна мимика и эффект от светящегося грима), либо на балконе (так эффектнее проявляет себя зеркальный пол).
Если же вы цените исключительно классический подход или уже по горло сыты спекуляцией на литературе и различными постмодерновыми приблудами, то лучше воздержаться.
(Фотографии Константина Петрова)
Понравился материал? Подписывайся на канал!
