О своей работе рассказывает координатор "Лагеря Актива".
Я координатор лагеря с 2008 года. Мои задачи — общее управлением процессом подготовки лагеря, составление расписания смены и контроль, чтобы все мероприятия по этому расписанию были подготовлены, расчет бюджета, списки закупок, переговоры и подписание договоров с базами отдыха и автоперевозчиками. А также консультирование сотрудников в процессе подготовки программы: советы по подготовке мероприятий, проверка сценариев на реализуемость и прочее. Если коротко, то я заместитель руководителя программы — занимаюсь хозяйственными и организационными вещами. Ещё — реклама и контроль набора детей.
Сейчас очень сложно учредить и поддерживать лагерь, довольно много бумажной волокиты. Но тут смотря что подразумевать под словом "лагерь".
1. Если мы говорим про стационарную базу отдыха, где много домиков и куда приезжают дети, то это крайне сложно. Практически невозможно — очень дорого (50 млн рублей — необходимый минимум, а скорее даже и все 150). Очень много бумаг: столовая, медблок, санпин... Тенденция такая, что лагеря сейчас больше закрываются, чем открываются. В Подмосковье лет пять назад было более 120 баз, куда можно приехать. Сейчас меньше 60.
2. Если говорим про палаточный лагерь, то... Там ещё хуже. Сейчас нужно оформить более 90 документов в самых разных инстанциях. Поэтому палаточных лагере в прошлом году на все 30-милионное Подмосковье было меньше 30 штук. Кардинальное сокращение, исторически их было больше стационарных.
3. А вот если под лагерем подразумевать проводимую программы и коллектив, то это проще. Фактически мы работаем по этому пути — разрабатываем свою программу, а затем заключаем договор с базой, на которой могли бы ее провести. Это проще, есть много подводных камней, но в целом реализуемо. Пока что.
Наш коллектив существует в этом году уже 25 лет как. Проводил свои лагеря — 24 года. Первые лагеря — в виде отдельного отряда в других похожих лагерях. Затем, когда сложился свой педотряд, уже самостоятельно. А с 2008 года мы уже начали делать свой коммерческий лагерь, куда можно купить путевку и приехать кому угодно, а не просто знакомым, друзьям или членам коллектива.
Востребованность разная, за это время было, мне кажется, года три, когда на середину мая у нас уже не оставалось мест. В позапрошлом году, например. А вот в прошлом — провал, недобор около 30 человек (из 170), трудно сказать, от чего это зависит, но надеемся на лучшее и по разговорам с родителями — чувствуем себя более чем востребованными. Тем более в этом году хотим сделать экспериментальную смену для ребят младше 12 лет, желающие из знакомых уже записываются. Просто обычно мы берем подростков с 12-и лет из-за особенностей программы.
Наш лагерь это сочетание двух мощных фишек.
1. Высокая плотность программы. У нас буквально по минутам расписаны все 21 день, которые мы проводим в лагере.
Каждая минута у нас чем-то занята. Причем продуктивным: творчество, спорт, мастер-классы, репетиции, ролевки, туризм. Буквально каждый день. Свободного времени нет — даже если ребенок думает, что отдыхает — это заложенный расслабляющий тренинг. Из-за этого дети успевают попробовать много всего.
Попробовать на вкус, реализоваться вы этом, сделать некий левелап над собой, получить от этого кайф, а тут смена деятельности, и снова что-то новое... Это действительно захватывает. Нет времени на интернет, нет времени на вредные привычки, а на 3-й день на тихом часу спят даже 16-летние подростки.
2. Детское самоуправление. Сейчас это немного шутливо прозвучит, но «дети — хозяева лагеря» — это про нас. В Москве уже с февраля ребята из коллектива думают над программой, предлагают идеи, а мы (инструкторы) подсказываем, как их развить и направить в нужное русло. Это мощный процесс творчества, когда подростки сами создают то, что им интересно. Сценарии ролевок и театральных дней, миссии на Зарницу, туристические маршруты и прочее. Проекты, кстати, защищаются. Сначала детьми, а потом еще и взрослыми кураторами. Но это только полбеды…
В лагере детское самоуправление руководит программой. Должности выборные — на три дня, с публично оценкой по итогам. Командир лагеря — опытный подросток, который управляет отрядами так, чтобы все везде успели по нашему плотному расписанию.
Расхождение в пять минут — это редкость для нас.
Командир отряда — любой ребенок, приехавший в лагерь, который руководит своим отрядом. Отряды тоже не просто так — они берут на себя обеспечение жизни лагеря.
В лагере используются элементы пионерской культуры, и это добавляет атмосферы, на самом деле. Политическая подоплека полностью исключена — наш коллектив поддерживает хартию «Дети вне политики», и в течение года мы не контактируем ни с какими политическими движениями. Религиозная и политическая пропаганда на наших мероприятиях не допускается.
Кстати, сразу скажу, что по политической ориентации взрослые коллектива очень разные, но это не мешает нам работать вместе. Историческая подоплека — конечно, присутствует, все же это наша история. Было бы странно, если бы скауты не упоминали бы о своих исторических событиях. Так и мы — рассказываем об исторических реликвиях на торжественных линейках и о том, откуда наш коллектив произошел. На самом деле, тут ключевое слово не только «пионерия», а «коммунарство». И на этом примере достаточно ясно видно, что плохо, когда идеология заменяет собой воспитание — педагоги знают, чем коммунарство закончилось для его основателей.
Поэтому наша задача — взять именно педагогические методики и те принципы, на которых строили коммунарские коллективы и реализовать их без политики и прочего лишнего. В быту же — ребята из коллектива надевают форму на линейки и галстуки, как отличительный знак во время лагеря. И учитывая их вклад в лагерь, им есть чем гордиться.
Мы исторически проводили нашу программу на разных базах. Последние три года мы обосновались в ЦДО «Луч» в Орехово-Зуево (70 км от Москвы). База очень красивая! Около 12 га леса на территории на берегу реки Киржач. Есть возможность и погулять, и поплавать на байдарках. И огромные деревья — ели, сосны. Есть даже 300-летний дуб. Вообще, это бывшее место усадьбы Саввы Морозова, говорят, что можно даже поискать остатки исторического фундамента.
Дети крайне разные. К нам приезжают и дети из семей топ-менеджеров госкорпораций и очень крупных банков. Я помню, как-то раз услышал в зимнем лагере: «Родители звали на лыжах в Куршавель, а что там делать? Вот здесь — реально движуха!» И есть дети из финансово-неблагополучных семей. У нас достаточно недорогие путевки (а учитывая, что у нас смена в три недели, вообще мало у кого такие есть), поэтому таких ребят тоже достаточно. Ну и конечно — все категории ребят между ними.
На самом деле, это очень интересно наблюдать, как за общим делом (репетиции спектаклей, сражениях на зарнице, песнях под гитару) различия между ребятами совершенно стираются. У меня часто спрашивают: «А что, как у вас с конфликтами? Дети же из таких разных слоев!» Но, на самом деле, когда дети заняты каким-то общим делом, им просто нечего делить и не о чем конфликтовать. Конечно, ссоры и недопонимания случаются, но это обычно рабочие моменты, которые сразу проговариваются и разрешаются.
Проверки часто мешают работе. Количество лагерей постоянно сокращается. И именно из-за проверок базе бывает дешевле закрыться для детей, чем постоянно принимать комиссии. У нас вообще две проблемы с проверками: чрезмерность и необязательность. Про чрезмерность я уже сказал, а необязательность — это то, что проверяют тех, кого проще. А кого не проще — не проверяют. До тех пор, пока что-то не случится, и тогда остальных проверят еще пару раз...
Если серьезно, то проверки конечно нужны. CЭС приезжает на кухню каждую неделю, берет пробы и прочее. Пожарные проверяют территорию перед открытием. Проверяются медкнижки вожатых, противоклещевая обработка, тревожные кнопки и прочее. Это безусловно необходимо!
Но... Как объяснить штрафы от пожарных за «шишки на территории», это в сосновом-то лесу, или в туристическом (!) лагере у наших коллег штраф «за отсутствие журнала витаминизации компотов» (я не шучу сейчас, это дословно)... Или у других коллег, что в медкнижку было написано «вожатый», а не «инструктор» или наоборот. И такого много.
С родителями контактирую и я, и коллеги по набору детей, и по дежурству на телефоне в лагере. Сложностей, когда собираешься куда-то везти 170 детей (у которых 340 родителей), конечно, много.
Если брать время подготовки к лагерю, то это: забыли документы, не сделали все нужные справки — это сразу становится нашей проблемой. Каждый год 1-2 человека не можем посадить в автобус, потому что база просто не примет его. Прививки... Сейчас в лагерь по закону можно поехать не полностью привитым. Но тогда нужно оформить соответствующие справки и отводы, но ведь не делают. Весь июнь (наша смена в конце июля) мы убеждаем этих родителей всё сделать вовремя, но получается не всегда, иногда приходится просто возвращать деньги за путевку.
В лагере проблемы уже другие. На расстоянии проблемы существенно видоизменяются. В первые дни дети не всегда хорошо знают всех инструкторов. Поэтому бывали случаи, когда о том, что в туалете утром кончилась бумага, мы с удивлением узнавали от родителей ближе к вечеру (реальный случай). Просто ребенок вместо того, чтобы сказать инструктору, позвонил маме, мама закрутилась, потом вспомнила к вечеру, позвонила нам, устроила скандал: «Весь день нет туалетной бумаги!» Ребенок уже давно про это забыл... В общем, бывает непросто.
Один из самых суровых контактов с родителями был несколько лет назад, когда подростка поймали за курением. У нас курить нельзя. А тут — вейп, да еще и в палате с младшими детьми, да еще не первый раз в лагере... В общем, однозначно исключение из программы. Приезжают родители, и начинается безумие: «он же еще маленький, он не понимает почему вы исключаете?», «в школах можно, а у вас нет?», «если вы его выгоняете, возвращайте деньги!» В общем, это было полтора часа выноса мозга, угроз жаловаться в прокуратуру и прочее. Ребенка выгнали, деньги пересчитали, но осадок остался такой, что и сейчас тошно.
Инфантилизм — это бич нашего века. Дети действительно очень несамостоятельны. Та история про туалетную бумагу, она же и про то, что не ребенок пообщался с инструктором, чтобы решить проблему, а решил проблему привычным путем: позвонил маме, а мама сама все сделала.
Это проявляется во многом. Умение следить за своими вещами, ответственность по лагерным поручениям, боязнь всего нового. Могу с ответственностью заверить, что ещё 10 лет назад дети были более бесстрашны и инициативны. Собственно, из этих проблем и растут остальные: скука без привычных развлечение и неумение организовать себя. Мы с этим безусловно и, как правило, успешно боремся, но очень жалко усилий, которые могли бы быть потрачены на что-то ещё более интересное!