Студенты не любили ездить на фермы.
Никто не заставлял их убирать отходы, да и вообще хоть как-то соприкасаться с этой нужной, но очень грязной работой. Но была традиция - посещать это место несколько раз на протяжении обучения. Чтобы молодые специалисты воочию увидели, откуда берется мясо, которое им потом предстоит перерабатывать.
Убойный цех был практически полностью автоматическим, там был лишь один оператор за пультом. Большое искусство - приучить животных добровольно идти на смерть. Этим занимались зоопсихологи, очень хорошо и продуктивно, поэтому проблем не возникало
Но студенты ненавидели фермы.
Многие открыто признавались, что им там сильно не по себе. Гнаться за животным в лесу гораздо честнее, чем давать ему мнимую свободу, а потом с помощью уловок заманивать на бойню. Нет в этом ничего честного. Это не победа.
Хотя от мяса никто не отказывался.
***
Руководитель шел впереди, мерил коридор огромными шагами мощных ног. Студенты неловко семенили, прижимая к груди блокноты. Нужно было делать заметки, но многие уже чувствовали тошноту, хоть и пытались это скрывать - шутили и хорохорились для вида.
Со всех сторон звучали голоса.
— А здесь, ребятки, сальная порода. Первоклассный жир можно получить только при правильно подобранном рационе и, самое главное, режиме. Смотрите.
Он резко отодвинул дверь-штору, так что студентов отделяли от животных лишь прутья решетки. Многие отодвинулись, хотя и тянули, в любопытстве, шеи.
Сальная порода возлежала на мягких перинках, мониторы круглосуточно крутили им хроники живой природы, в основном про спаривание. Животные перекликались звонкими голосами и иногда кидали друг в друга едой - тортами, жирными смесями из мясных полуфабрикатов и овощей. Морды лоснились, блестели выпуклые бока; ужасно пахло. Они не могли спариваться из-за своих размеров и гормонального фона, но обожали смотреть, как это делают более худые сородичи. От этого они впадали в экстаз и ели охотнее.
— Их очень легко вести на убой. Не кормить несколько часов, и они сами побегут куда угодно, - сказал преподаватель и зашагал дальше.
— Мясная порода требует большего подхода. Знаете, когда-то они доставляли массу проблем. Пока один фермер не догадался использовать... зеркала. Кто-нибудь может назвать его фамилию?
— Айенер! Волфс Айенер!
— Верно, Оливия. Айенер заметил, что мускулистые особи обожают смотреть на себя в зеркало. Ради этого они готовы были больше бегать и поднимать тяжести. Одним зеркалом он поднял прибыльность своей фермы в разы - животные не только стали лучше набирать мясную массу, но и больше работать. Главное вешать зеркало так, чтобы они не смогли его разбить. Кто скажет почему?
— Из-за врожденной агрессии, они могут устраивать драки перед зеркалом, за право посмотреться. Если разобьют, то могут покалечиться...
— Да, Оливия, я вижу, ты разбираешься в вопросе! Верно! Но уточню - они целенаправленно могут брать осколки в лапы и нападать на сородичей. Особенно агрессия выражена как раз у мясных особей.
— Почему им не дают успокоительные? - спросил худощавый Акелл.
— Это сильно сказывается на работоспособности и качестве мяса. Передозировка может привести к тому, что они просто будут лежать целыми днями, превращаясь в сальную породу, – пояснила Оливия, скромно прижимая блокнот к груди. Глаза ее блестели. Может быть у единственной из всей группы.
— Ты не хотела бы у нас стажироваться? - вскользь спросил преподаватель.
Оливия кивнула, обнажив в порыве чувств зубы. Но лишь на секунду.
Группа все шагала мимо бесконечных клетей, в которых визжали, кричали, хныкали или адски смеялись.
Иногда раздавались громкие удары - мясная порода упражнялась на тренажерах. Если кое-где вспыхивали драки, срабатывали шокеры, встроенные в клетки - перепадало всем, кто внутри.
Преподаватель комментировал что-то, задавал вопросы. Но по студентам было видно, что от запаха и шума многие близки к обмороку.
Внезапно они свернули в коридор, где было тихо, а характерный запах жизнедеятельности почти не чувствовался.
Преподаватель остановился.
— Здесь находятся отбракованные животные. Близко к клеткам не подходите, не заступайте за желтую черту. Слабонервные могут подождать здесь.
Кое-кто действительно остался.
— Тебе не жутко здесь? - шепнул Акелл на ухо Оливии, - Меня просто дрожь продирает, когда я смотрю на них. Особенно их глаза...
— Еще скажи, что ты мяса не ешь.
— После ферм я долго на диете.
Оливия смерила Акелла взглядом, но промолчала.
— Отбраковка - животные с дефектами. Они плохо едят и не занимаются физическими упражнениями, - преподаватель понизил голос, - Фактически, в пищу они не пригодны. И даже не из-за нехватки мяса или сала. Из-за дефектов, они находятся в депрессии. Их гормональный фон сбит настолько, что употребление в пищу их мяса может провоцировать психические расстройства.
— А почему вы просто их не утилизируете?
Преподаватель остановился. Пожал плечами. Скривился.
— С ними работают ученые. И зоопсихологи. Говорят, что это очень ценный материал для изучения. Их дефекты... Очень специфичны. Смотрите...
Он указал на клетку, в которой сидело сухопарое животное. Оно сидело поджав колени к груди и чертило что-то палочкой в пыли. И бормотало.
— Он что, разговаривает? - в ужасе прошептал Акелл. Глаза его широко раскрылись, хвост напрягся, как палка.
Животные ходили, бесцельно или наоборот, по каким-то сложным траекториям, шептали, разговаривали, пели. Некоторые загибали пальцы, словно силясь что-то посчитать. Все фиксировали камеры - ученые вели за ними непрерывное наблюдение.
— Новичкам такое не показывают. Но вы уже выпускники и имеете право знать о таких мутациях, - преподаватель в упор посмотрел на Оливию, - Что думаешь об этом, девочка?
Оливия, настороженно подняв уши, подошла к одной из клеток - даже чуть ближе, чем было нужно. Там сидела самка, она сидела обхватив себя руками и подвывала. Но в несвязном вое явно проскальзывало:
— Хо-о-о-ло-одно-о-о...
— Эй, волчиха!
Все резко обернулись к клетке, из которой доносился визгливый голос животного.
— Не хочешь поменяться со мной местами? - самец осклабился в желтозубой ухмылке, - Уютная клетка, мягкая подстилка, безболезненная смерть на бойне.. Не отказывайся!
Все его тело было словно переломано, кожа обтягивала неровные кости. А глаза горели, как угли.
Многие вскрикнули, кого-то вырвало. Преподаватель незаметно взялся за пульт электрошокера.
Оливия медленно покачала головой, глядя прямо в глаза человеку. А потом показала клыки. И даже сквозь одежду было заметно как поднялась шерсть на ее загривке.
— Нет. Не хочу. Добыча должна знать свое место.
— Кто знает, кто в следующий миг станет добычей, - ответил ей человек, но было видно, что он испугался. Отступил назад, не сводя глаз с клыков волчицы.
Оливия улыбнулась, успокоившись. И, обменявшись взглядом с преподавателем, сказала:
— Я знаю, кто здесь добыча. Мне решать. Не ложись близко к краю клетки, человек. Иначе я тебя съем.
Группа студентов пошла дальше, Оливия шла об руку с преподавателем.
А в клетке все смеялся человек.