Иран знает, как сделать Америке больно.
Эта хроническая боль, грызущая чиновничьи кишки, двухпартийна. Президентские администрации, как республиканские, так и демократические, продолжают пытаться сократить военное присутствие США на Ближнем Востоке, в частности в регионе Персидского залива, чтобы сосредоточиться на более насущных приоритетах. Еще в 2012 году администрация Обамы поклялась сделать "поворот" или "перебалансировку" от Ближнего Востока к тихоокеанскому театру, чтобы уравновесить Китай. Президент Дональд Трамп и его помощники провозглашают: наступила эпоха соперничества великих держав. Как и их демократические предшественники, они сигнализировали о своем желании перераспределить ограниченные дипломатические и военные ресурсы США по всему Евразийскому периметру—скажем, в Южно-Китайское или Балтийское моря.
Это разумная стратегия. Стратегия заключается в установлении и обеспечении соблюдения приоритетов. Меньшие приоритеты должны уступить место большим, чтобы не уступить конкуренту, пытаясь сделать все и везде. Даже сверхдержавы не освобождены от этого железного закона мировой политики.
Но если американские президенты предпочитают конкурировать с Китаем и Россией, то регион Персидского залива упорно отказывается отпускать Америку и ее союзников. Иран-это самый главный вредитель. То ли из стратегического расчета, то ли из идеологического рвения, то ли из простой злобности духовенство, управляющее Исламской Республикой, похоже, решительно настроено не позволить Великому Сатане покинуть свой задний двор. Продолжающиеся распри по поводу разработки ядерного оружия и экономических санкций, свобода морского передвижения через Ормузский пролив и его окрестности, а также перестрелки с беспилотниками занимают одно из первых мест среди захватывающих заголовков тем, касающихся Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. В последнее время редко проходит хоть один день без какого-то обмена мнениями между Тегераном и Западом.
Большая часть действия происходила в море или в небе над головой. Не так давно USS Boxer, легкий авианосец, предназначенный для десантных операций, сбил иранский беспилотник, который приблизился к судну на расстояние одной тысячи ярдов, по опасному курсу. Событие состоялось спустя считанные недели после того, как иранские зенитные артиллеристы сбили американский беспилотник, летевший вдоль иранского побережья.
Тегеран неоднократно обещал закрыть Ормузский пролив и публично озвучивал идеи взимания с судов платы за проход по узкому водному пути. Руководство страны не несет ответственности за недавнюю серию нападений на торговые суда в Оманском заливе, расположенные вдоль южных подступов к проливу. Однако на этой неделе иранские иррегулярные военно-морские силы Корпуса Стражей Исламской Революции(ИКСИР) захватили танкер под панамским флагом, базирующийся в Объединенных Арабских Эмиратах. Пресс-секретарь впоследствии обвинил экипаж Riah в контрабанде нефти. Захват произошел всего через несколько дней после того, как британский фрегат прогнал суда ИКСИР от британского танкера, проходящего через воды залива. В свою очередь, эта встреча стала ответом Тегерана на действия Великобритании в Средиземном море, где королевские морские пехотинцы задержали иранский супертанкер, предположительно направлявшийся в Сирию в нарушение санкций Европейского Союза.
Око за око.
Военно-Морской Флот США держит мощные силы в регионе в попытке управлять событиями в ближневосточных водах. Оперативные группы, сосредоточенные на военных базах и на атомном авианосце "Авраам Линкольн", в настоящее время действуют в регионе под эгидой базирующегося в Бахрейне Пятого флота США-военно-морского подразделения Центрального командования США. Это значительная доля военно-морской мощи США для театра военных действий, который Вашингтон стремится понизить в своей стратегической повестке дня. Имейте в виду, что в лучшем случае у флота есть только четыре атомных авианосца, таких как Lincoln (из одиннадцати действующих) полностью готовых к действию вместе с тремя амфибийными носителями, такими как Boxer (всего восемь). Остальные на боевом дежурстве, восстанавливаются после длительных развертываний или проходят техническое обслуживание или капитальный ремонт.
Это означает, что два из семи корпусов военно-морской авиации выполняют обязанности в заливе или вокруг него, в то время как пять доверены остальной части земного шара. Тегерану, похоже, удалось втянуть ведущую мировую сверхдержаву в театр, от которого он хотел бы уйти; и сделал это без больших затрат, используя легкие морские силы; оттянул значительные силы США за привилегию оставаться в этом нелюбимом регионе; и выкачал ресурсы, необходимые сверхдержаве для стратегической конкуренции в более важных театрах. Неудивительно, что заместитель командира Корпуса Стражей Исламской революции адмирал Али Фадави сказал, что когда иностранные корабли "входят в Персидский залив, они обсуждают между собой:" мы только что вошли в ад. И всякий раз, когда они выходят из Персидского залива, они говорят: "мы вышли из ада.’”
Действительно ад в стратегическом плане. Смогут ли иранские военные нанести поражение американским или союзническим оперативным силам-вопрос открытый. Нет никаких сомнений в том, что Тегеран может навязать Вашингтону большие альтернативные издержки. Это уже происходит. В конце концов , каждый серый корпус , обращенный к ИРГСН или регулярному иранскому флоту, - это серый корпус, не обращенный к китайскому или российскому флотам или преследующий другие стоящие задачи, такие как обучение, очистка ржавчины или отдых в порту базирования.
Исламская Республика и Великобритания, возможно, ссорятся в данный момент, но иранская стратегия демонстрирует поразительно британское чутье. То есть Британии в эпоху парусов. В 1808 году Королевский флот высадил экспедиционную армию на Пиренейском полуострове, западном фланге наполеоновской Франции. Вытеснив французский и испанский флоты с моря у Трафальгара в 1805 году, британский флот мог почти безнаказанно проводить десантные операции в европейских приграничных землях. Пользуясь материально-технической поддержкой с моря, сухопутные войска под командованием сэра Артура Уэлсли, впоследствии возведенного в ранг герцога Веллингтона, сражались с французскими войсками совместно с португальскими и испанскими партизанами. Эта гибридная кампания обескровила Францию на следующие шесть лет. Затея Веллингтона была настолько успешной, что союзные войска в конце концов ворвались во Францию и помогли заставить Наполеона отречься от престола.
Наблюдатели за войной на Пиренейском полуострове не имели в виду никакой особой стратегической или политической цели, когда они задумали эту кампанию. Они просто выделили Веллингтону скромную 50-тысячную армию и вспомогательный флот Королевского флота. Они приказали экспедиционному корпусу выступить вперед и доставить неприятности маленькому императору на театре военных действий, который он хотел бы оставить тихим и нетребовательным к людским ресурсам. Британская стратегия была настолько действенной, что Наполеон сардонически пошутил о своей "испанской язве.- Он причинял менее чем смертельную, но постоянную ноющую боль, отвлекал внимание и энергию от более важных дел и истощал ресурсы, которые должны были пойти на главный театр военных действий на востоке Франции." Но лучше всего, с точки зрения союзников, было то, что все это было достигнуто с наименьшими издержками.
Кампания на полуострове принесла прибыль, непропорциональную инвестициям, - признак эффективной стратегии. Обычно директивные органы устанавливают стратегические цели для предприятия, выделяют военные средства, достаточные для достижения этих целей, и измеряют прогресс в их достижении, корректируя усилия, когда это необходимо. В этом случае это не целенаправленная стратегия, а стратегия, основанная на ресурсах. Политики поставляют силы, которые они могут сэкономить, не подвергая опасности более важные театры военных действий- военно-морской историк Джулиан Корбетт, называет это “утилизационной силой”- и приказывают этим силам выйти в поле, чтобы истощить ресурсы противника. Сам по себе этот подход не является победоносным. Но утилизационная сила, искусно управляемая, может ослабить противника на главном боевом театре. Символическая сила становится создателем различий в более масштабной борьбе.
Иранская стратегия повторяет стратегию Веллингтона, но добавляет свои пункты, или, скорее, несколько из них. Прежде всего, Тегеран может вести войну по дешевке. Соседние моря, а не какой-то отдаленный берег, представляют собой место противостояния. Иранские военнослужащие могут проецировать мощь в море, используя легкие силы, такие как ракеты наземного базирования и самолеты, а также скоростные катера с оружием или ракетами. В отличие от войска Веллингтона в 1808-1814 годах, им не нужно завладеть морем, прежде чем начать войну по оттягиванию ресурсов. Они могут вызвать проблемы со своей территории, даже если флот США и его союзники правят морями. Такие меры удерживают враждебные флоты на краю, одновременно поднимая цены на нефть и газ, как считает Тегеран. Страховые тарифы для грузоотправителей повышаются, когда доставка оказывается под угрозой. Рынки также имеют тенденцию к всплеску. Эти новые расходы перекладываются на потребителей, которые могут оказать давление на избранных лидеров, с тем чтобы они смягчили свою позицию в отношении Исламской Республики. Политическое и стратегическое преимущество нарастает.
Во-вторых, муллы не должны беспокоиться о том, что такое продолжение противостояния поставит под угрозу более критические театры военных действий. Управление иранским морским ближним зарубежьем является главным приоритетом властей. В конечном счете иранские правители, в отличие от Бонапарта, не имеют решающего театра действий. Самое большее, на что они могут надеяться, это то, что их противники устанут от бесконечной борьбы и придут к соглашению на иранских условиях—или вообще уйдут. Хотя это сужает возможности Тегерана для большой полноценной Победы, это также упрощает операции: утилизационная сила является основной иранской силой. Командиры и их политические власти могут отправить столько этих сил, сколько они выберут в любой момент- и таким образом набирать или уменьшать последствия своей войны в зависимости от обстоятельств, как того требуют обстоятельства. Такие действия, отделенные от основных усилий где-то еще, не складывается в стратегию победы в войне. Это отличная стратегия для использования скудных ресурсов.
Если язва является подходящей метафорой для иранской стратегии, другая медицинская метафора-сортировка- можно было бы передать суть будущей стратегии США. Клаузевиц советует генералам ликвидировать второстепенные театры или обязательства, если они исчерпали свою полезность, больше не стоят цены, необходимой для их поддержания, или угрожают главным усилиям. Будучи хранителем системы либеральной морской торговли и коммерции, Соединенные Штаты явно заинтересованы в сохранении свободы моря, где бы оно ни оказалось. Это не означает, что морские службы США- Военно- Морской Флот США, морская пехота и береговая охрана-должны быть на переднем крае всех усилий по защите морской свободы.
Подписывайтесь на канал, и не пропустите интересные аналитические статьи о событиях в мире.
