Многие из вас слышали выражение «пиковая дама», читали одноимённую мистическую повесть Александра Сергеевича Пушкина, смотрели одну из экранизаций и киноинтерпретаций или даже слушали оперу Петра Ильича Чайковского.
Но мало, кто знает, что "пиковая дама" существовала на самом деле. Это была фрейлина, пережившая несколько императоров, которая будоражила умы публики тех лет. Не стал исключением и популяризировавший её Пушкин, жизнь которого после написания одноимённой повести была наполнена печальной нумерологической мистикой.
Начнём с детства. Княгиня Наталья Петровна Голицына ( в девичестве Чернышёва) родилась 28 января 1744 года в Берлине. Отцом Натальи был граф Пётр Чернышёв, а матерью Екатерина Ушакова. Таким образом, получается, что она относилась к "новой" ветви знати, возникшей при Петре I из числа его "любимчиков-простолюдинов". Стремительный карьерный влёт её деда Григория Чернышёва, бывшего при Петре простым денщиком, произошёл благодаря выгодной женитьбе на бесприданнице Евдокии Ржевской. Пётр хотел найти девушке хорошего мужа, и в благодарность за согласие на брак подарил Григорию 4000 душ, а родившимся от этого брака сыновьям жаловал на зубок деньги и деревни.
В светских кругах ходила молва, что Наталья Петровна приходилась императору родной внучкой. Императрица Елизавета Петровна, как и её отец, осыпала Чернышёвых дарами и деньгами: жаловала доходные поместья и графские титулы. Так Чернышёвы стали одним из богатейших семейств России. Дед по матери был тем самым жестоким и беспринципным начальником розыскной канцелярии графом Ушаковым, о котором немало написано книг и снято фильмов и сериалов.
Детство Наталья провела в Англии. Она получила блестящее европейское образование и говорила на пяти языках. При этом по-русски говорила с акцентом. Всё потому, что её отца часто посылали на службу в разные страны Европы, а в родной стране они бывали лишь набегами.
Так, в начале 60-х годов XVIII века подросшая Наталья блистала при дворе Людовика XV. Да не просто блистала, а была знакома с ним лично и являлась желанной гостьей на балах в Версале. Портреты сестёр Чернышёвых рисовали лучшие живописцы тех лет — Людерс и Друэ. Однако, в 1762 году их отца назначили сенатором, дипломатическая карьера закончилась, и семья вернулась в Россию.
В 21 год по ходатайство фаворита Екатерины II и по совместительству её кузина Захара Чернышёва Наталья Петровна стала фрейлиной при её величестве. Она полюбилась Екатерине игрой в домашнем театре Шереметьева и победами в турнире-карусели, конкурсах красоты, танца и притворств. Среди её украшений даже имелась персональная золотая медаль с изображением императрицы Екатерины II. При этом её красота не была эталонной. Скорее, Наталья была женщиной с изюминкой. У неё даже были заметные усики над верхней губой! В обществе её так и прозвали «Princesse Moustache» и «Fée Moustachine» (с французского «Усатая княгиня» и «Усатая фея»).
Будучи фрейлиной, даже если бы она не была столь популярна у мужчин, она могла себе позволить любого мужа. Выбор Натальи пал на симпатичного 35-летнего графа Владимира Голицына, который кроме внешности и знатной фамилии был мало примечателен. Он слыл меланхоличным и слабохарактерным человеком. 30 октября 1766 года они стали мужем и женой. Императрица самостоятельно украшала бриллиантами из своей сокровищницы прическу Натальи Чернышёвой, благословила её в Придворной церкви и присутствовала при венчании.
Став княгиней, Наталья Петровна постоянно при Дворе не находилась и бывала там лишь изредка, когда оглашались высочайшие повеления или когда получала высочайшее приглашение. Наталья Петровна подолгу жила в имениях своего отца и мужа, занималась воспитанием и образованием детей. Энергичная, с твёрдым мужским характером, она взяла управление хозяйством мужа в свои руки и вскоре не только привела его в порядок, но и значительно увеличила.
В 1783 году Голицына с семьей уехала в любимую Францию. Причиной поездки было плохое влияние русского климата на здоровье мужа и детей. При дворе их отъезд не поняли и осудили.
Наталья Петровна вернулась в привычную стихию, теперь уже при дворе Марии Антуанетты, с которой быстро подружилась. Голицына стала непременной участницей всех приёмов и балов, где её величали «Московской Венерой».
Из непродолжительной семейной поездки в Лондон в 1789 году Наталья Петровна, привезла портрет будущего короля Георга IV, который невзирая на мужа и детей, активно ухаживал за русской гостьей, а в конце поездки подарил на память своё изображение.
В 1790 году Голицыны по политическим причинам были вынуждены вернуться на родину и поселились в Петербурге, на Малой Морской 10. Каждую среду в её доме проходили балы, а по воскресеньям подобные устраивала её сестра, Дарья Петровна Салтыкова.
Время шло, а все по-прежнему были ей очарованы. И Павел I, и позднее его сын Александр I, при коронации которого ей пожаловали крест Святой Екатерины 2-ой степени. Дальше больше - на её балы стала ходить вся императорская семья. На коронации Николая I ей пожаловали крест уже 1-ой степени. Когда она стала плохо видеть, специально для неё изготавливались увеличенные карты для пасьянса; по её желанию в голицынское имение в Городне могли прислать придворных певчих.
Так о ней пишет в своих воспоминаниях Феофил Толстой:
" К ней ездил на поклонение в известные дни весь город, а в день её именин её удостаивала посещением вся царская фамилия. Княгиня принимала всех, за исключением государя императора, сидя и не трогаясь с места. Возле её кресла стоял кто-нибудь из близких родственников и называл гостей, так как в последнее время княгиня плохо видела. Смотря по чину и знатности гостя, княгиня или наклоняла только голову, или произносила несколько более или менее приветливых слов. И все посетители оставались, по-видимому, весьма довольны. Но не подумают, что княгиня Голицына привлекала к себе роскошью помещения или великолепием угощения. Вовсе нет! Дом её в Петербурге не отличался особой роскошью, единственным украшением парадной гостиной служили штофные занавески, да и то довольно полинялые. Ужина не полагалось, временных буфетов, установленных богатыми винами и сервизами, также не полагалось, а от времени до времени разносили оршад, лимонад и незатейливые конфекты."
Другой современник В. Сологуб пишет о ней:
"Почти вся знать была ей родственная по крови или по бракам. Императоры высказывали ей любовь почти сыновнюю. В городе она властвовала какою-то всеми признанною безусловной властью. После представления ко двору каждую молодую девушку везли к ней на поклон; гвардейский офицер, только надевший эполеты, являлся к ней, как к главнокомандующему."
Константин Булгаков писал о ней брату:
…Вчера было рождение старухи Голицыной. Я ездил поутру её поздравить и нашел там весь город. Приезжала также императрица Елизавета Алексеевна. Вечером опять весь город был, хотя никого не звали. Ей вчера, кажется, стукнуло 79 лет, а полюбовался я на её аппетит и бодрость… Нет счастливее матери, как старуха Голицына; надо видеть, как за нею дети ухаживают, а у детей-то уже есть внучата.
Историк А. Тургенев писал другу:
Вот тебе хроника П.<етер>бургская: вчера праздновали мы столетнее бытие княгини Нат.<альи> Петр.<овны>, не танцевали, но съезд был довольно многолюдный. Несколько генераций теснились вокруг пра-пра-бабки; розы доморощенные увивались вокруг векового дуба <…> Государь прислал княгине две великолепные вазы.
Если с чужими людьми Голицына была строга и сурова, то с близкими даже жестока в своей строгости.
Её сын Дмитрий, прославленный московский генерал-губернатор, не мог позволить себе сидеть в присутствии матери без её разрешения, потому что она обиделась на него из-за женитьбы на "нищей" Татьяне Васильчиковой. Из вредности она ещё и почти без содержания его оставила. Только после её смерти он стал обладателем имений на 16 тысяч душ. А до этого времени он жил в постоянных долгах, даже Николаю I его было настолько жалко, что он лично просил Голицыну выделить ему деньги на содержание.
Сыну Борису повезло ещё меньше, она год не пускала его на порог и не читала его писем. Впрочем, он ей "отомстил", разбавиви знатную кровь. Князь Борис, никогда не будучи женатым, умер, оставив двух внебрачных дочерей от цыганки. Они носили фамилию Зеленские и воспитывались в семье Дмитрия Голицына, где от Натальи Петровны до последнего скрывали их существование.
Княгиня Голицына была очень богата. После её смерти остались тысячи крепостных, множество деревень, домов и поместий по всей России. Умерла Наталья Петровна в Петербурге 20 декабря 1837 года и была похоронена в Москве, в усыпальнице Голицыных.
Где же тут Пушкин, спросите вы?
С возрастом Наталья Петровна начала обрастать усами и бородой, хотя ни на одном портрете не видно этой особенности. Пушкин собрал все впечатления о ней воедино и начал писать. Так появилась "Пиковая дама", которую поэт представляет читателю в образе ветхой старухи, обладавшей отталкивающей, непривлекательной внешностью «в сочетании с острым умом и царственной надменностью».
Сам Пушкина, когда его раскусили, писал: "При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной и, кажется, не сердятся."
Согласно легенде, внучатый племянник Голицыной, князь Сергей Голицын-Фирс, рассказывал Пушкину, что однажды начисто проигрался в карты и в отчаянье бросился к Голицыной с мольбой о помощи. От её французского друга, небезызвестного графа Сен-Жермена, Наталье Петровне была известна тайна трёх карт — тройки, семерки и туза. Эта комбинация помогла ему отыграться.
В Петербурге Голицыну иначе как «Пиковой дамой» не называли. А дом 10 на Малой Морской, где она проживала, в истории города навсегда останется «домом Пиковой дамы». После смерти Голицыной дом был куплен казной для военного министра Александра Чернышёва и является памятником архитектуры.
А вы верите в проклятье "Пиковой дамы"? Считаете, что Голицына была колдуньей или просто женщиной, умеющей себя правильно подать и продать?
Понравилась статья? Тогда подписывайтесь на канал и читайте другие публикации.
