Мария Закревская отравила Максима Горького?
Однажды, находясь в Италии вместе с Максимом Горьким, его спутница заметила, что за «гением соцреализма» все время следят. Чтобы прояснить ситуацию, Мария Закревская добилась встречи с самим Бенито Муссолини. «Мы присматриваем за Горьким», — не стал отпираться дуче. «И потом, нам не совсем понятно, почему вы, представительница высшего сословия, общаетесь с человеком низкого происхождения?» Баронессе это не могло не польстить.
Когда была такая бабушка…
Современникам она представлялась правнучкой известной красавицы Аграфены Закревской, жены московского губернатора. «Искать примеров, как нужно жить, не нужно, когда была такая бабушка!» — восклицал поэт Владислав Ходасевич. На самом же деле к «музе великих», о которой слагали стихи Баратынский, Пушкин и Вяземский, Мария Игнатьевна Закревская не имела ровно никакого отношения. Однофамилицы — не больше. Но Закревская не могла не воспользоваться обстоятельством, подаренным ей самой судьбой, поместив столь приятное и выгодное совпадение в основу собственной «творческой биографии».
Мария Закревская была младшей дочерью сенатского чиновника, перебравшегося с семьей в Петербург из Черниговской губернии. В столице Мура, как называли ее близкие, получила образование в Институте благородных девиц. А после отправилась в Англию, где в русском посольстве служил ее сводный брат по отцу. Здесь Мария познакомилась со своим первым мужем — прибалтийским дворянином Иваном Бенкендорфом. Вскоре молодые сыграли свадьбу, а через год, в 1911‑м, перебрались в Берлин, где Иван Александрович получил место при дипломатической миссии. Перед супругами были открыты все двери высшего света — респектабельный быт, охота и теннис, пышные приемы… На императорском балу Мария вальсирует с самим императором Вильгельмом II. И он покорен обаянием и грацией 20‑летней фрау.
С началом Первой мировой Бенкендорфы вынужденно возвращаются в Россию. Как им кажется, ненадолго. Но случается непоправимое: в канун Рождества 1919 года взбунтовавшиеся крестьяне убивают главу семейства и сжигают его родовое поместье под Ревелем. Детей Бенкендорфов — пятилетнего Павла и трехгодовалую Таню — лишь чудом удается спасти гувернантке. Известие о гибели мужа настигает Марию в Петербурге, куда она уехала за несколько месяцев до трагедии. По одной из версий, для решения квартирного вопроса. По другой — ради спасения от провинциальной скуки. Вернуться обратно в Эстонию она уже не могла: из-за войны железнодорожное сообщение было прервано. А может, просто не захотела. Ведь уже тогда в ее жизни появился молодой иностранец, потомок древнего шотландского рода, 32‑летний дипломат Роберт Брюс Локкарт.
Любимый агент и милый стражник
Жизнь послереволюционного Петрограда разительно отличалась от блистательного Санкт-Петербурга. Голод, тиф, разруха. Одна в безнадежно чужом городе, без денег и теплых вещей, она нашла приют в английском консульстве, куда забрела в поисках старых друзей. Там Муру и представили Локкарту, в прошлом генконсулу Великобритании в России, а ныне — специальному агенту, прибывшему для установления неофициальных отношений с Советами. Крайне скупая на откровения Мария Игнатьевна назовет его «своей единственной настоящей любовью».
Их встречи становились все чаще, и вскоре Закревская вместе с Локкартом уезжает в Москву. «Мы сутками не выходили из спальни, раз в неделю посылая слугу в контору американского Красного Креста за консервами и хлебом», — делилась подробностями своего безумного романа с англичанином Мура.
«Что-то вошло в мою жизнь, что было сильней, чем сама жизнь. С той минуты она уже не покидала меня, пока не разлучила нас военная сила большевизма», — напишет в мемуарах Локкарт.
«Военная сила большевизма» вероломно вторглась в их квартиру в Хлебном переулке на следующий день после выстрела Фани Каплан в вождя мирового пролетариата. Чекисты полагали, и не без оснований, что к покушению на Ленина причастны иностранные агенты. Локкарта с подругой доставили на Лубянку. Перспективы обоих выглядели удручающе, особенно с учетом того, что за дело взялся лично заместитель председателя ВЧК Яков Петерс. Он принадлежал к той небольшой группе революционных карателей, которым было позволено единолично решать судьбы заключенных. Худощавый шатен с холодными серыми глазами отличался редкой безжалостностью. Марии Закревской, впрочем, он открылся совершенно с другой стороны: «Мой милый стражник был со мной предельно вежлив. Я почувствовала, что могу завладеть им в любой момент». Как развивались отношения между ними, остается только гадать. Но факт остается фактом: в разгар красного террора, когда счет расстрелам без суда и следствия шел на тысячи, Яков Петерс освобождает из камеры Марию Закревскую, а вслед за ней и Локкарта. Вскоре англичанина выслали из России без каких-либо объяснений, целым и невредимым, задним числом оформив смертный приговор.
Слуга двух господ
Некоторые исследователи полагают, что Мария Закревская была завербована разведками сразу двух стран: СССР и Великобритании. Англичане, опираясь на агентурные данные, считали Марию Закревскую агентом Советов с 1918 года. К слову, эта дата совпадает с первым арестом «русской миледи» и ее чудесным освобождением. В СССР же ее подозревали в связи с англичанами. Григорий Зиновьев был уверен, что Закревская работает на Ми‑5. Возможно, что так оно и было. Закревская благодаря своему кругу общения вполне могла исполнять роль информатора. Прежде всего это касалось Локкарта и Горького, которых она никогда не теряла из поля зрения.
Неверная подруга «Буревестника»
Зимой 1919 года в коридоре вагона третьего класса вновь одинокая Мура возвращается в Петроград. Ее финансовое положение близко к катастрофе, и она устраивается в издательство, только что организованное Максимом Горьким. Получить работу помог Корней Чуковский, с которым она была неплохо знакома еще по дореволюционным временам. Переводческие таланты Муры, а она претендовала на должность переводчика иностранной литературы, Чуковский не оценил. Действительно, Мария Игнатьевна даже говорила по-русски медленно и с сильным акцентом, как будто подбирая правильные слова. А вот с конторской рутиной вполне могла справиться.
Алексей Максимович занимал огромную 11‑комнатную квартиру на Кронверкском проспекте, в которой по приглашению хозяина мог поселиться каждый. «В его доме жили разные люди. Великий князь, и писатели, и несколько художников. Какие-то нищие старики», — вспоминает Закревская. Мура тоже пришлась «ко двору», но с переездом решила повременить. Главное место подле «буревестника революции» в ту пору принадлежало актрисе и его гражданской жене Марии Андреевой. И Закревская просто не стала спешить. Ждать долго ей не пришлось.
Разложив вещи в доме Горького, уже через неделю Мура стала в нем полновластной хозяйкой. Она взяла в руки все домашние дела, давала поручения прислуге и, конечно же, превратилась в незаменимую помощницу Алексея Максимовича. Закревская занималась его корреспонденцией, вела переписку на трех языках, а главное, умела долго и внимательно слушать великого советского писателя. Говорят, это качество в женщинах Горький особенно ценил. Их трудный роман растянулся на полтора десятка лет. Современники на полном серьезе утверждали, что Мура, которая была моложе классика литературы на четверть века, как будто гипнотизировала Горького. В разлуке с ней он становился раздражительным, без повода злился на домашних и замыкался в себе. «Мне он дал очень много, рассчитывая на полноценную отдачу, — скажет потом Закревская. — Но моя противная натура всегда старалась отдавать поменьше».
Горький и правда сделал для своей Муры все, что только мог. Он не раз спасал ее от повышенного внимания ЧК. Известно, что после очередного ареста в ответ на хлопоты Горького влиятельный партийный функционер Лев Каменев пообещал, что Закревскую выпустят «в качестве красного яичка ему на Пасху». Горький устроил и оплатил ее фиктивный брак с погрязшим в долгах эстонским бароном Николаем Будбергом. Теперь новоиспеченная баронесса Будберг могла беспрепятственно ездить в Эстонию навещать детей, а заодно и свободно путешествовать по Европе. Он передал ей доверенность на заграничное издание своих книг и посвятил роман «Жизнь Клима Самгина». И, наконец, привел Закревскую в свой круг, где без преувеличения собирались лучшие люди того времени. И где она тут же изменила ему с Гербертом Уэллсом.
В поклонниках прекрасной Муры числились поэт Райнер Мария Рильке и писатель Корней Чуковский. А вот на Александра Блока ее колдовские чары почему-то не подействовали. Поэт ограничился лишь посвящением:
Вы предназначены не мне.
Зачем я видел Вас во сне?
Невенчанная жена фантаста
Знаменитый писатель-фантаст был добрым другом Страны Советов и лично Максима Горького. Как-то раз, приехав в гости к писателю, Уэллс долго бродил по бесконечным коридорам горьковской квартиры, маясь от бессонницы. И случайно «заглянул на огонек» к Марии Игнатьевне, которой тоже не спалось. Горький был в бешенстве. «Даже для самой любвеобильной женщины сразу два знаменитых писателя — это слишком много», — успокоила его Мура. Но солгала.
Их отношения с Уэллсом возобновились через несколько лет и продолжались вплоть до его смерти в 1946 году. Ради своей пассии писатель был готов оставить семью. Предлагал Закревской стать его женой, но она отказалась. Жизнь по правилам навевала на Муру зевоту. Ее страстная натура вообще не терпела формальностей. По меткому выражению Нины Берберовой, автора единственной биографии Закревской, «она была свободна задолго до всеобщего женского освобождения». Уэллс этого не принимал, чувствовал себя «нелепо женатым» и безуспешно искал поводы разочароваться в своей «невенчанной жене». В его дневнике читаем: «Ей исполнилось 43. В темных волосах седые пряди. Она склонна к полноте. Однако всякий раз, когда я видел ее рядом с другими женщинами, она определенно оказывалась и привлекательней, и интереснее остальных. Но на фотографии обычно — чистое уродство. Лицо дикарки с приплюснутым, сломанным в детстве носом и раздутыми ноздрями». Остается добавить, что баронесса много курила, не чуралась непечатной лексики и любила выпить, однако никогда не теряла головы. Головы обычно теряли от нее.
Пепел сокровенных тайн
К середине 30‑х годов Мария Закревская окончательно перебралась в Лондон. С тех пор в СССР она приезжала лишь несколько раз как британская подданная. Жила безбедно, получая гонорары за зарубежные издания Горького и тратя наследство, оставленное Уэллсом — 100 тысяч долларов, баснословные деньги по тем временам. Осень своей жизни Мария Игнатьевна встретила в тихом предместье итальянской Вероны, перебравшись на ферму к сыну. Туда же, по слухам, она перевезла и свой многолетний архив. Правда, узнать сокровенные тайны «русской миледи» так никому и не удалось. Ни литературоведам, ни историкам, ни разведкам европейских стран, которых необычайно интересовал круг общения баронессы. В 1974 году, за два месяца до смерти Закревской, пожелтевшие от времени документы сгорели при пожаре. А их хозяйка по-прежнему продолжала хранить молчание. В своем единственном интервью английским телевизионщикам Мария Закревская сказала: «Я никогда не жила по заранее спланированному сценарию, скорее, это был набор случайностей. Однажды я была у гадалки. Она сказала: «Странно, но ваша судьба противоречит типу вашей личности». Я спросила, что она имеет в виду. И гадалка ответила, что моя судьба складывалась без моего участия». Старая баронесса явно поскромничала.
Стакан воды для Горького
Существует версия, что смерть Максима Горького наступила при непосредственном участии Марии Закревской. Якобы она по прямому указанию Сталина подсыпала писателю в стакан с водой яд. Необходимость устранения Горького была связана с тем, что разочарованный в идеях коммунизма «трибун революции» собирался передать своим друзьям из Европы документальные свидетельства о зверствах советского режима. Закревская действительно навещала Горького перед его смертью на даче в Горках по личной просьбе писателя. Более того, именно она убедила его вернуться в СССР из Италии, умело сыграв на том, что на родине его начинают забывать, а на Западе его творчество мало кому интересно. Однако никаких документальных свидетельств о причастности Закревской к смерти писателя никто предоставить не смог.
Автор текста: Надежда Мадзалевская
Читайте о том, как женщины работали на КГБ:
https://zen.yandex.ru/media/history1ru/tainy-kgb-verbovka-cherez-postel-5ce54b6c2a3dbc00aff2394c
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал и приобретайте архивные номера «Тайного советника» —https://history1.ru/archive
Не забывайте делиться материалами в соцсетях, если они вам понравились :)