Из воспоминаний морского пехотинца старшего матроса Виктора Леонидовича Сумникова.
В апреле 1945 мы, 750 десантников 88 -го сводного десантного батальона морской пехоты Балтийского флота, высадились на небольших кораблях на берег косы Фрише-Нерунг в Восточной Пруссии . Необходимо было захватить плацдарм, перерезать косу и не допустить, чтобы немцы использовали косу при отступлении от Пилау к Данцигу и не прорвались к союзникам.
Был апрель 1945 года. Четыре часа утра. Еще светало. Мы прыгали прямо в воду. Суда на которых пришли поддерживали, обстреливая тяжелыми пулеметами берег. У немцев там были установлены артиллерийские батареи и высаживались в секторе их огня. Разведка как всегда отсутствовала даже в апреле 1945... Они накрыли нас почти сразу.
Но все же до берега доплыли с минимальными потерями Рота была боевая, командир лейтенант - отчаянный. В атаку всегда поднимался первым. А тут не повезло, как только он высунулся из-за укрытия, в каску ударил кусок шрапнели. Она раскололась пополам. Сразу наповал.
Мичман - командир первого взвода взял на себя командование .
Полдня топтались на месте. Побили нас капитально - активных, боеспособных оставалось человек 80. Многие были ранены. Без поддержки тяжелого вооружения продвигаться трудно.
Я был контужен и ранен в ногу. Контузия была настолько тяжелой, что пришел в себя только в августе, через четыре месяца.
Когда выходили в рейд, нам было приказано не брать с собой никаких документов. И вот меня, раненого и без памяти, эвакуировали в госпиталь в Литву под Друскининкай. Рана скоро зажила, но контузия не отпускала я был не в себе - память напрочь отшибло.
В августе на госпиталь напала банда литовцев, "лесных братьев". Паника . Люди все куда-то бежали. Крик. Как будто началась рукопашная схватка... во время этой паники, я пришел в себя.
Придя в себя, увидел на своей койке табличку: "Неизвестный матрос".
А домой из штаба батальона, отправили извещение, что я пропал без вести …
В августе перед возвращением в часть я написал домой, что жив и был контужен.
"Лесные братья" напали на госпиталь из-за еды. Голодали в своем лесу. Они не тронули тяжелораненых.
Но батальон выздоравливающих, который оказывал сопротивление перерезали весь.
У них тоже были автоматы и гранаты. Многие из раненых выпрыгивали из окон и бежали по шоссе в сторону Каунаса. Когда я пришел в себя, я тоже побежал по этой дороге. Нас подбирали проезжающие машины. У нас не было оружия. Мимо нас колонна грузовиков с войсками НКВД уже мчалась на большой скорости в сторону Друскининкая. Я помню: на погонах у них были цифры.
Придя в себя, я спросил ребят, какой это день. Они сказали. "Какой Месяц?» – «Август 1945 года!». Это был мой день рождения.
Я стал совершеннолетним - 18 лет!