- Видок у тебя, Саша, будто всех родственников похоронил. Юлька сама спровоцировала его, на репетициях ничего подобного не было, а на премьере… ты бы видел, как она к нему подошла… ей аплодировали. У мужика крышу и сорвало. Спектакль потом партком запретил, скандал был… Ладно, сменим тему, откуда узнал? Сама рассказала? М-да, даже не знаю, что сказать. Пришли, заходи, раздевайся. Сбрую-то сними. Тут стрелять не в кого, ну, ладно, не хочешь, носи на здоровье. Ужинать будешь?
- Чаю покрепче, если можно, есть не хочу.
- Чаю можно, но если покрепче, хоть бутерброд съешь, а то будет подташнивать. Спать будешь в кресле-кровати, тебе на работу к девяти? Разбужу, если разоспишься.
Уснуть не мог, воображение рисовало картинки, от которых сжимались кулаки. Не выходили из головы слова Светки: «Добьется он своего… она готова, Саша». Юлька –Юлька, как же ты могла? Да и я хорош, какие у нас с ней общие интересы? Только дети, даже в кино последний раз ходили больше года назад. В отпуск на море собирались, тоже не получилось.
- Не спишь, Саша? Плохо тебе, если хочешь, ложись рядышком – пошепчемся.
- Спи, Света, спи, и я усну. Уснул под утро.
Проснулся разбитый, с головной болью. Подошла Светка, присела на краешек постели.
- Я тоже плохо спала, все думала. Одиннадцатый год пошел, как вы с Юлькой познакомились, а это, Саша, срок, так просто из жизни не выкинешь, дети у вас. Ты ушел, и вокруг ее образовалась пустота. Не горюй, Саша, еще не все потеряно. Юлька сегодня в первую смену, я опять во вторую, может, узнаю что. Скрывать от тебя ничего не буду. Вставай, завтрак ждет. Ключ от квартиры на столе, не забудь взять.
Начальник отделения посмотрел на меня с некоторым недоумением.
- Какой-то ты сегодня подавленный, Саша, случилось что? Ну, не хочешь, не отвечай. Бумагами займись, опять проверяющие с управы едут, а у тебя завал.
В таком настроении только бумагами и заниматься, путался, ошибался, мял испорченные листы и кидал их в корзину. Младший опер, сержант Снегирев смотрел удивленно, таким он меня еще не видел. Ладно, хоть с расспросами не лез, а то бы нарвался на грубость. Кое-как дотянул до конца смены. Собрался уходить, зазвонил телефон, трубку поднял сержант.
- Товарищ капитан, вас.
- Слушаю, Юля? Говори. Надо поговорить? О чем, Юля? Ты подумала, решила? Нет, Юля, говорить нам не о чем, думай, решай, если что, на развод подам сам, не утруждай себя. Все.
Показал кулак сержанту.
- Держи язык за зубами, понял? Вот и хорошо.
С нетерпением ждал с работы Светку, не задержалась, и то хорошо.
- Ну, что, Саша, порадовать тебя нечем, до обеда ходил он довольный, веселый. В столовой их не было, где-то уединились. А вот после обеда настроение у Алексея было уже другое, говорят, был вид удрученный, обескураженный. Но с работы они ушли вместе. Хочешь, Саша, посмотреть на него? Я могу это устроить.
- Нет, Света, это плохо для него кончится, я могу не сдержаться, а она, добрая душа, бросится жалеть его… нет, лучше не надо.
Значит вместе, куда? Домой она его не поведет, в этом я был уверен, значит к нему? Где дети, у тещи? Надо позвонить домой, может дети дома, если ее нет.
- Света, я до телефона бегаю, надо позвонить домой. Трубку взяла Юля.