На афганском КПП Султан-Ишкашим у нашей группы нежданно-негаданно отобрали бензин.
Пограничники очень удивились, когда при досмотре вещей обнаружили купленный еще в России целлофановый пакет с изображением дамы неглиже. За порнографию и эротические изображения в Афганистане полагается очень строгое наказание. Но на наше счастье, пока мы мариновались в Ишкашиме, Бахмуров ночью заклеил на пакете голые женские сиськи армированным скотчем. Пограничники были поражены и попросили нас сначала отдать этот пакет, а потом и продать. Но тщетно. Громов сказал им по -русски: «Что моё, волкИ, — то моё!»
А вот бензин мы так и не уберегли.
Пришлось кормить примуса бензином, купленным на шумном рынке в Султан-Ишкашиме. Пока мы делали разрешения — пермиты, и регистрировались в местном МВД, мимо нас дефилировал представитель местных служб, в чёрной олимпийке, который сначала наблюдал за нами, стоя невдалеке от КПП, а потом проявлялся на нашем маршруте до Казидеха, сохраняя, впрочем, дистанцию.
В Казидехе, мы стали жертвами местного гостеприимства, и потеряли ещё один день. Весь вечер представитель фонда Ага-хана пытался навязать нам проводника, который знает тропу, и поможет избежать мин. Но позже оказалось, что одному ему будет скучно, и поэтому надо оплатить двоих проводников, а также ишака… Ишаку в свою очередь, тоже могло быть скучно, поэтому неизвестно, чем бы закончилась эта эпопея, если бы мы согласились на условия местных жителей.
Оказалось, что местный «полупроводник» выше 2500м не поднимался, потому что для выпаса скота там мест практически нет.
Группа решительно отказалась от проводников, спокойно переночевала в местном саду, никому не заплатив ни копейки, и утром, отвязавшись от назойливых хозяев, стартанула по ущелью наверх. Приезжая в Афганистан, надо приучить себя торговаться до последнего, иначе есть риск уехать вообще без копейки.
Скорость несколько снижалась на опасных участках тропы, где следовало быть внимательными к тому, что имеется под ногами. Некоторое время в голове колонны шёл Ренат, и тщательно осматривал лежащее перед ним пространство на предмет мин.
После набора 500м по высоте, опасных участков стало меньше, а идти стало легче. Скорость увеличилась, однако потеря времени навёрстывалась медленно. Перекусывали на хрустальных ручейках, отдыхали по очереди, и потратив час-полтора шагали выше.
Из человеческих следов на тропе были только следы резиновых сапог одного пастуха, что встретился нам на второй день пути.
Тропа ясно читалась под ногами, и по карте выверяли только пройденный километраж. Но и так всем было ясно, что надо идти вперёд и вверх по ущелью реки Казиди.
Около третьего дня пути набор увеличился, и дышать стало труднее, всё чаще приходилось стоять, уперев палки в плечи и глотать сухой воздух. А в горле в это время было ощущение битого стекла и великая сушь. Однако головные Чижик и Апраксин с Бахмуровым, держали такой темп, что иногда, смотря снизу верх, на их уверенные шаги по склону, приходилось только диву даваться, их маршевой тренированности.
На стоянке Андрей Громов, который соединял функции фотографа и медика, наделял группу витаминками, умудряясь при этом фотографировать обгоревшие и опухшие рожи, со следами простуды на губах.
На 5000м поставили базовый лагерь. Когда группа восхождения и группа сопровождения, стартанули наверх, мы с Ренатом соорудили по периметру лагеря невысокую каменную стенку, расчистили место под ещё одну палатку, на случай экстренного спуска групп.
С каждым днём стенка всё росла и росла в высоту.
Слева от пяти точек, ползущих вверх по леднику, с оглушительным грохотом сошла пушистая белая лавина. Навредить им она не могла, однако нам было тревожно наблюдать это снизу.
Группа сопровождения, (Андрей и Валера), вернулась через два дня. Как раз успели к чаю, который мы приготовили, используя сжигаемый мусор как топливо.
Ночью смотрели на вспыхивающие в тёмном небе зарницы.
На следующий день Валера, Ренат и я отправились потренироваться в ледовом лазании по леднику. Это действие имело своей целью, улучшить нашу высотную акклиматизацию, и отработать экстренный подход к группе восхождения, на случай несчастья. В общем, кувыркались мы часа четыре, и к ужину вернулись в базовый лагерь. После набора и спуска спалось очень спокойно. Воздуха хватало, никто не задыхался. Однако лица у всех были, как после недельного запоя.
Само восхождение Чижик, Денис и Юра начали неожиданно, взошли на 7492, что называется, на кураже, опережая все запланированные сроки, и начали нелёгкий спуск. Потому что спуск, это всегда тяжёлое мероприятие, намного тяжелее набора. Их решительность подарила группе пять лишних дней. В тот же день в базовом лагере собралась вся группа и отпраздновала успешное восхождение. Излишек раскладки мы оставили в мешках, привалив их камнями, весь мусор нещадно пожгли, и не теряя времени начали скатываться вниз. Предстояли долгие диалоги с обитателями афганского КПП, так как мы попадали в их странный график выходных при переходе границы. Погода благоприятствовала нашей концессии, вплоть до 31 августа. Потом вдруг неожиданно начало моросить, небо стало хмуриться и, погода, словно подгоняла нас вниз. Но чем больше группа делала сброс по высоте, тем легче дышалось и шагалось.
Опасные участки тропы мы пролетели достаточно стремительно. Словно гора говорила нам: — вам дали насладиться победой, пора и честь знать. Перед выходом в Казидех, мы встали на небольшой удобной площадке на берегу реки, и решили переночевать, чтобы наутро выйти «в люди».
По вечерам вокруг селения могло быть опасно. На обратном пути нас ждали приятные сюрпризы. Муродбек договорился о том, что нас, как дорогих гостей примет в Казидехе местный духовный лидер — Шо Лянгари. Смотреть на нас прибежали почти все обитатели близлежащих домов. Мы раздали детишкам остатки шоколада из раскладки, и они довольные, побежали по домам. Их родители приходили смотреть на русских по очереди. Мужчины, заходили и выходили в дом. Женщины хихикали, глядя на нас через открытое окно. А группа спала себе безмятежно.
Продолжение вот тут, тут и тут. Окончание здесь и здесь.
