Бывают моменты в жизни, когда вспоминаешь прошлое, как правило, это радостные, чем-то знаменательные события: свадьба, первые шаги ребенка, первый слова, школьная беззаботная жизнь. Но иногда мозг подкидывает и такие воспоминания, от которых мурашки бегут по коже, и кажется, что это было не с нами.
Наш первый ребенок Ксюха, шустрая и шаловливая девочка, требовала постоянного присмотра, так как часто падала с горок, ступенек, качелей и набивала себе шишки. Однажды неудачно упала с качели на руку, вывихнула ее, неделю проходила в лангете (но и с ним умудрялась кувыркаться через голову).
Был августовский воскресный день. Мы приехали к бабушке в гости. Дочери в этот день исполнилось 1,5 года. Готовились к обеду, суета на кухне. Ксюха крутилась под ногами, бегала из комнаты в комнату. Я видела ее боковым зрением, казалось, что присматриваю.
Внезапно раздался жуткий крик ребенка.
Я даже сначала не поняла, откуда доносится ее голос. Бегу, сердце не бьется, чувствую – беда! Дочь сидит на полу в коридоре, трет глаза и кричит не своим голосом. Пытаюсь понять, что случилось, вижу, что-то попало в глаз. И тут наступаю на открытый тюбик супер-клея, который за секунду схватывает все, что можно. Услужливый мозг восстанавливает картину произошедшего, пока я пытаюсь промыть глаз ребенку. На тумбочке в коридоре лежал тюбик (откуда он там взялся, понятия не имею), мимо пробегавшая Ксюха схватила что-то необычное, без особого труда открыла и выдавила. Что потом было - не знаю. Результат: слипшиеся от клея ресницы, сильно зажмуренный глаз (то ли от боли, то ли от страха) и слипшиеся пальцы. Вызвали скорую. Пока они ехали, дочь не переставала кричать, бабушка плакала, муж орал на нас всех, что не следим за ребенком.
А мое воображение рисовало картины, как Ксюха осталась без зрения, а может и без глаза. И виновата я.
Приехавшая фельдшер предложила вести пострадавшую в стационар, там врач-офтальмолог разберется. Поехали. Врача на месте нет (все-таки выходной). Пока ждали врача, наоравшаяся Ксюха заснула на руках от изнеможения.
Офтальмолог осмотрела дочь, сказала, что нужно срезать ресницы и попытаться открыть глаз. Если клей затек за глазное яблоко, то везти ее в краевую больницу, здесь помочь не могли. Пока убирали ресницы, я молилась, чтобы все оказалось не так страшно, и клей схватил только волосинки, не попав внутрь. Бабушка не могла заставить себя переступить порог приемного покоя и ходила от угла до угла больницы на улице.
Всевышний услышал нас! Дочь успела закрыть глаз прежде, чем страшная жидкость протекла вглубь глаза. Остатки ресниц еще содержали кусочки клея, но это были уже мелочи. Неделю покапали капли от воспаления и инфицирования.
Вечером пришедший с работы дед давал нагоняй всем взрослым, не уследившим за ребенком.
А на следующий день, собираясь с Ксюхой на улицу, я обнаружила, что стоявшая рядом дочь пропала. Чувствую, что побежала в комнату. Я за ней. Вижу: окна открыты настежь (3 этаж, внизу все в асфальте), дочь влезла на подоконник, держится за раму и смотрит вниз, видимо, ищет гуляющих детей. Не помню, как я пересекла комнату, о чем думала. Понимала, что нельзя окликнуть или напугать. Когда в руках оказалось ее мягкое тельце, меня начало трясти. Дошло, что могло сейчас произойти. Слезы сами катились по лицу, а Ксюха говорила: «Мама, не пачь».
После этого бабушка поставила всем свечки за здравие, а Ксюхе заказала сорокоуст.
Прошло много лет. Ксюха уже подросток, в семье подрастают пацаны, все идет свои чередом.
И те жуткие события мы стараемся не вспоминать.