«Имя его пользуется такой же всемирной известностью, как имя Ротшильдов. С векселями его, как с чистыми деньгами, можно объехать всю Европу, побывать в Америке и в Азии. Нет городка в Европе, где бы не приняли его векселя». Эти громкие слова — о бароне Александре Людвиговиче фон Штиглице. «Живом кошельке» Российской империи и основателе «Мухи».
Александр родился в 1814 году в семье придворного банкира, основателя банкирского дома «Штиглиц и Ко». Когда умер его отец, Людвиг Иванович, вся Россия погрузилась в траур — была закрыта даже столичная биржа, что являлось из ряда вон выходящим случаем.
Александр не торопился последовать по стопам отца — хотел посвятить себя искусству, благо размер наследства позволял. Поспешное решение остановил сам Николай I — единственный сын унаследовал не только банкирский дом, но должность придворного банкира.
Его финансовые возможности стали истинно безграничными, но барон не желал пользоваться своим положением для достижения личных интересов. Наоборот, он на собственные деньги строит Петергофскую и Балтийскую железные дороги. Чтобы потом подарить их государству.
Александр Людвигович, будучи от природы дальновидным человеком, понимал, что огромные размеры России — это и ее богатство, и ее беда. Железная дорога заметно помогает навести порядок в государстве, сокращая месяцы пути до считанных дней.
Популярность барона растет и за рубежом. Что значило: «доверяют Штиглицу — доверяют и России». Александр Людвигович использует известность во благо родине — держит свои активы исключительно в российских бумагах. Тем самым подтверждая, что уверен в финансовой системе, которой руководит:
«Отец мой и я нажили все состояние в России; если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять с ней вместе все свое состояние».
Фон Штиглицу не была чужда и благотворительность: в обществе обсуждались его пожертвования на Крымскую войну, на детский приют в Коломне, на учебные заведения и содержание собственных рабочих. Но главным делом барона стало Центральное училище технического рисования (1876).
Прозорливый Штиглиц понимал, что наступает новая эпоха: тульского Левшу сменят просчитанные и экономически выгодные технологии. А основа для них — детальный, убедительный и объемный чертеж. Учреждением своего училища Александр Людвигович опередил эпоху, но с хитрым расчетом: чтобы современники смогли увидеть и оценить его труды.
Сам же барон, владелец сказочного состояния, был без прикрас скромным человеком. Чурался роскоши, занимал в театрах самые дешевые ложи. Основанное училище хотел назвать в честь отца, однако из-за путаницы в документах стало фигурировать имя Александра Людвиговича.
Поступление в училище было открыто для желающих любого пола, выдержавших экзамен. По окончанию курсов студенты обретали престижные профессии промышленных скульпторов и художников, преподавателей черчения.
Барон продолжает свое дело — открывает при созданном училище музей. В его основе — личная коллекция мецената: посуда, мебель, гобелены, камины и печи. И снова заметна дальновидность Штиглица: он понимал, что в скором времени дизайн станет частью истории.
Училище с каждым годом становилось востребованнее — стало одним из престижных заведений Петербурга. В советское время ему присвоили имя В.И. Мухиной — в неофициальной среде училище стали называть «Мухой». Сегодня детище барона — Санкт-Петербургская художественно-промышленная академия им. А.Л. Штиглица.
После смерти мецената появились слухи, что он завещал на благотворительность 100 млн рублей. В действительности все было скромнее — 38 млн. Училищу же отписывалось «всего» 9 млн рублей. Но тут не было никакой экономии: одних только процентов с суммы хватало для безбедного существования заведения.