Хипстеры хотят потребления «с человеческим лицом»
Я бы не пошел в магазин без продавцов и кассиров, если только потому, что я вообще стараюсь не ходить в магазины. Мне все равно, куда не ходить – в магазин с продавцами или без. Но миллениалы ведутся на разные модные штуки, и когда открылся магазин косметики без людей, редактор (я намеренно теперь буду использовать феминитивы только там, где их не используют активисты, и не буду использовать там, где они их используют) Афиши немедленно отправился проверить, каково это – быть наедине с товарными полками и пустым залом.
Я когда-то читал в правом журнале The Atlantic, что миллениалы стараются избегать человеческого общения, поэтому заказывают еду так, чтобы не соприкоснуться с курьером; пользуются интернет-магазинами; избегают общественного транспорта. Эти хрупкие создания хотели бы, чтобы их никто не трогал, иначе это разрушит их внутренний баланс. Они находятся в состоянии постоянной депрессии, и контакт с другим человеком может только ухудшить их состояние. Поэтому магазин без продавцов и кассиров должен был стать исполнением заветной миллениальской мечты. (Интересно, что первым таким магазином в Москве стал магазин косметики: депрессия депрессией, а краситься все равно надо.)
Однако редактор Афиши оказалась разочарованной таким безлюдным магазином. Она пишет: «На стенах нет часов, а в подобной пустоте чувство времени теряется полностью — если на вас медитация оказывает депрессивный эффект, то он выглядит именно так». Но разве не усиления своей депрессии хотят все миллениалы? Журналистку напугала общая безлюдная атмосфера, ощущение пустоты и слежки. Но разве не этого хотели все те, кто так щедро выкладывает свои персональные данные в сеть? Отдавая все данные добровольно всесильным корпорациям, миллениалы и не только понимают, что эти данные будут использованы для манипулирования и контроля, но все равно с радостью данными делятся! Так, либералы, агитирующие за свободные рыночные отношения, пугают нас тоталитаризмом с путинским лицом, тогда как не нужен никакой тоталитаризм, если граждане сами добровольно делятся данными о себе и хотят, чтобы их контролировали.
Так, либералы, агитирующие за свободные рыночные отношения, пугают нас тоталитаризмом с путинским лицом, тогда как не нужен никакой тоталитаризм, если граждане сами добровольно делятся данными о себе и хотят, чтобы их контролировали.
Редактор жалуется, что в новом магазине «в почти карцерной пустоте, перемешанной с красотой старого дома, загаженного распечатанными кислотными вывесками так, что один указатель еле виден из‑под другого, начинаешь чувствовать, как на самом деле бессмысленно все, что находится вокруг». Если бы все было бессмысленно, редактор (и другие) вообще бы не пошли за косметикой. Дело тут в том, что само потребление уже само по себе не самоцель и не приносит никакого удовлетворения. Потребление обязательно должно сопровождаться документированием акта потребления или социальным контактом. Приобретенная вещь ничего не стоит, если о ее приобретении не узнали другие. Потребление в магазине, полном других потребителей, как раз получает социальное измерение: потребитель существо социальное.
Собственно, этот пример всего лишь подтверждает правило, что мечты сбываются, но совсем не так, как нам всем бы этого хотелось.
Ray Garraty