Как-то в августе я шел по овсяному полю. Овес уже скосили, на жнивье там и тут поднимались горбатые стога соломы. В это время начинают табуниться птицы, держатся выводками, стайками, а то и целыми скопищами. Все дни жируют на кормовых местах.
Над полем с шумным роем летали грачи. На фоне желтой стерни они были так черны, что казалось, будто их брали за клюв и обмакивали в смолу. Поэтому белым остался один клюв. Тут же летали вороны, но держались они отдельно, своими компаниями.
Из-под ног то и дело вспархивали жаворонки, разбегались трясогузки, семеня ножками, всполошно взлетали и тут же садились молчаливые сытые овсянки.
Обособленно, вдали от грачей, ворон и пернатой мелкоты, по полю степенно расхаживали на длинных голенастых ногах кроншнепы. Эти большие кулики с саблевидными клювами любят поля. Но не признают никакого соседства. Особенно с воронами. Вероны для кроншнепов. как и для некоторых других птиц, — кровные враги.
Они нападают на плохо замаскированные на земле гнезда кроншнепов, выклевывают яйца, убивают птенцов. Поэтому кроншнепы всегда начеку и чуть завидят ворону, протяжным криком «у-у-лить, у-у-лить» предупреждают об опасности. В одиночку вороны не нападают. Боятся. А вот когда соберутся вместе, начинают разбой. Один раз я видел, как три вороны осаждали гнездо кроншнепа. Кроншнепиха сидела на яйцах и стойко отражала атаки. Когда какая-нибудь из ворон пролетала особенно низко, она мгновенно выпрямлялась на длинных ногах и без промаха разила врага клювом-саблей. Ворона с трудом выравнивала полет, но выровняв, опять заходила на гнездо. Настырные эти вороны!
Зато как сражался отец-кроншнеп! Он все старался залететь сверху, а залетев, вытягивал назад острые тонкие крылья и пикировал на противника. Вороне редко удавалось увернуться, кроншнеп ударял ее лапами, да еще успевал долбануть клювом. Ворона долго не могла оправиться от удара, падала и низом уматывала восвояси, забыв о подругах.
Не поддаются кроншнепы воронам, и наверно из-за этого между ними никогда не бывает мира.
Так вот, шел я, шел этим полем и увидел низко летящих кроншнепов. В это время из-за ближнего стога раздался выстрел. Передний кроншнеп качнулся — мне показалось даже, что он ойкнул — и, теряя высоту, потянул в дальний угол поля. И сел там за межой в зарослях бурьяна.
Из-за стога вышел охотник и направился к кроншнепу. Я тоже побежал, и, когда бежал, видел, как по какому-то сигналу со всех сторон к подбитой птице с радостным гвалтом заспешило воронье. В их жадном, нетерпеливом карканье так и слышалось: «Пока-ажем, пока-ажем...»
Я злился на охотника за то, что он выстрелил в кроншнепа, и когда поравнялся с ним, с досадой крикнул:
— Не видишь, по кому стреляешь?!
Охотник наверно и сам уже покаялся, что выстрелил по редкой птице. Он все замедлял, замедлял шаги, а потом и вовсе остановился. «Ну и оставайся, — с неприязнью подумал я.— Сам подстрелил и даже подобрать не хочет!»
Я еще пуще разозлился на охотника, когда подбежал к меже и увидел птицу: раненый кроншнеп, полуприсев, опираясь на раскинутые крылья, отбивался от наседавших ворон. Сквозь бурьян мне было видно, как он метко долбил длинным клювом то одну, то другую вещунью, и как они с шипеньем и карканьем отскакивали от него.
Прошло минут пять. Вороны смелели все больше, и кроншнепу теперь приходилось отбиваться как заведенному — бить и вправо, и влево, и впереди, и сзади себя. Но он уже обессилел, движения его стали вялыми, удары неточными, и некоторым воронам сейчас нет-нет да и удавалось стукнуть кроншнепа своим клювищем-долотом. Так ведь и заклюют!
Тут я не выдержал, поднялся в рост, и вороны, испугавшись, разлетелись. Подскочил, замахал крыльями и кроншнеп. Он тяжело полетел на другое поле, где не было ворон.
Оригинал статьи размещен в мартовском номере журнала Уральский следопыт за 1968 год здесь http://www.uralstalker.com/uarch/us/1968/03/74/
Автор Леонид Фомин
фотографии из интернета
Подписывайтесь на материалы, подготовленные уральскими следопытами. Жмите "палец вверх" и делитесь ссылкой с друзьями в соцсетях.
