Уходящее десятилетие стало едва ли не самым успешным в истории по количеству поражающих воображение блокбастеров. Фарид Бектемиров называет десять не обязательно лучших, но главных проектов в 2010-х.
«НАЧАЛО» (2010) — САМЫЙ ЗАПУТАННЫЙ
Начнем, что характерно, с «Начала». Помните этот гэг из буквально каждого фильма или сериала 90-х, когда герой просыпается после кошмара, но вскоре понимает, что по-прежнему находится во сне? Так вот, в 2010-м Кристофер Нолан снял на его основе полнометражку.
«Начало» (да и все творчество Нолана) нашло как ярых защитников, настаивающих на гениальности режиссера, так и заметных критиков. В их числе оказались, например, создатели «Южного парка», которые в пародийном эпизоде «Новчало» подчеркнули, что сложное — не всегда значит умное. Другой распространенной претензией стала чрезмерная упрощенность и схематичность показанных в фильме человеческих снов, в реальности куда реже поддающихся рациональному объяснению.
И все же нельзя не признать, что Нолан, экспериментировавший с временными аномалиями практически в каждом своем проекте, в «Начале» совершил маленькое поэтическое чудо. Он создал многоступенчатый мир со своими законами и вокабуляром. Кристофер мастерски визуализировал сразу несколько фундаментальных вопросов, с которыми человечество сталкивалось на протяжении истории: насколько относительно наш разум воспринимает время, как он учится преодолевать психологические травмы и почему с таким трудом отличает реальность от фантазии (проблема, которую, по иронии судьбы, исследовал и другой фильм того же года с Леонардо ДиКаприо — «Остров проклятых»). Отдельно стоит упомянуть и побочную тему «внедрения» мыслей, наглядно иллюстрирующую взаимодействие массовой культуры с обществом.
Именно благодаря «Началу» Нолан заработал репутацию главного (а то и единственного) артхаусного режиссера, снимающего коммерчески успешное кино, а визуальный стиль картины оказался столь вневременным, что даже спустя несколько лет оммаж на него достойно смотрелся в «Докторе Стрэндже».
«ДЖОН УИК» (2014) — САМЫЙ РУКОПАШНЫЙ
«Дитя Белоруссии», заслуженный артист балета и защитник животных по прозвищу Баба Яга не только вернул Киану Ривзу статус главного народного любимца современности, но и напомнил Голливуду о старом и добром жанре беспощадной рукопашки. О жанре, казалось, прочно забыли на фоне всеобщей компьютеризации блокбастеров. Конечно, считать, что создатели «Джона Уика» сделали в этой области нечто действительно крышесносное, могут только те, кто не смотрел «Рейд» или «Онг Бак», но по голливудским стандартам местный ган-фу выглядел весьма впечатляюще. Настолько, что режиссер фильма Дэвид Литч стал фактически главным «рукопашным» режиссером Америки, после «Уика» сняв «Взрывную блондинку», сиквел «Дэдпула» и спин-офф «Форсажа».
Особой остроты франшизе о непобедимом наемнике придавала и хорошо проработанная вселенная фильма, целый невидимый мир суперкиллеров, что-то вроде магического сообщества в «Гарри Поттере», со своими законами, иерархией и даже валютой.
Правда, моральная оправданность действий Уика, во всяком случаев в первой части, вызывает определенные вопросы. Кому-то может быть сложно переживать за персонажа, множащего на ноль десятки людей в отместку за убитого пса, несмотря на многократные призывы договориться полюбовно. Но это стало поводом лишь для мемов, а не для серьезной критики: все привыкли, что к собакам в кино часто относятся с большим пиететом, чем к людям. Нечто похожее было, например, в российском фильме «Репортаж», где упоминают, как отечественный супергерой, бывший десантник в исполнении Игоря Бочкина оторвал руку человеку, который заживо сжег щенка, и несправедливо (!) попал в тюрьму, а из голливудских примеров и вовсе можно составить целую подборку.
«БЕЗУМНЫЙ МАКС: ДОРОГА ЯРОСТИ» (2015) — САМЫЙ ЭФФЕКТНЫЙ
Легендарная франшиза, ознаменовавшая расцвет жанра постапокалиптики в 80-е и сделавшая неизвестного австралийского актера Мела Гибсона мировой звездой, спустя 30 лет вернулась на экраны. Заглавную роль на этот раз исполнил более подходящий по возрасту Том Харди, но в режиссерском кресле остался все тот же великий Джордж Миллер, гуманист до мозга костей, известный, помимо «Безумного Макса», еще и фильмами о поросенке Бейбе.
В отличие от большинства современных ремейков и ребутов «Дорога ярости» не просто играла на чувстве ностальгии, пережевывая известные сюжеты. Она во многом расширила оригинальную трилогию, представив новый взгляд на вселенную и умело использовав более совершенные технологии. И это без углубления в слепое поклонение компьютерному графону!
Анимацию применяли только в тех местах, где это было действительно необходимо — например, при создании умопомрачительного песчаного шторма. В остальных случаях обходились старыми добрыми трюками и практическими эффектами, выводя и то, и другое на совершенно недосягаемый уровень. Свою роль сыграла и выдающаяся операторская работа Джона Сила, буквально превращавшего каждый кадр в произведение искусства. А потрясающая цветокоррекция, наполнившая фильм безжизненно-желтыми и кроваво-красными цветами, отлично передала атмосферу безводного ада.
Как в предыдущих картинах серии, в новом «Максе» сохранился и внятный социальный комментарий: размышления о несправедливости распределения ресурсов в обществе, культе силы и маскулинности, личной ответственности за общественное благо и женском бунте против сексуального рабства и неравноправия.
«ДЭДПУЛ» (2016) — САМЫЙ МЕТАЮМОРНЫЙ
Пост-пост и мета-мета сущность киношного Дэдпула проявилась задолго до выхода ленты Тима Миллера. Райан Рейнольдс, большой поклонник наемника в красном костюме, планировал сыграть его еще в 2004-м, но появился в этом образе лишь пять лет спустя — в первом сольнике «Росомахи». Однако эта версия оказалась слишком неканоничной и плохо проработанной (как, собственно, и весь фильм), чтобы понравиться кому бы то ни было. Так что настоящего звездного часа канадский актер дождался лишь в 2016 году, когда его относительно малобюджетный проект с рейтингом R побил все мыслимые кассовые рекорды. Ситуация поистине уникальная: ну какому еще актеру давали попробовать себя в двух абсолютно разных ипостасях одного и того же супергероя?
Дэдпул, разумеется, далеко не первый персонаж в кинематографе, ломавший четвертую стену. Эпизодически такой прием использовали и Тарковский, и Бергман, и Михаэль Ханеке, а для Вуди Аллена — это вообще обычное дело. «Слом стены» не редкость и в более поп-культурных проектах вроде «Карточного домика», «Маски» или фильмов Мэла Брукса.
И все же именно Дэдпулу удалось довести его до совершенства. Отчасти — потому что перемигиванию со зрителем был посвящен не какой-то отдельный эпизод, а весь персонаж, осознававший свою нереальность столь ясно, что мог шутить даже над актером, который его сыграл. Но еще больше — потому что метакомментарии любителя чимичанги по поводу голливудской индустрии и супергеройского жанра подарили зрителям почти идеальную (пусть и не слишком злую) пародию, а их в это десятилетие отчаянно не хватало.
«ЛОГАН» (2017) — САМЫЙ ТРАГИЧНЫЙ
В мире кинокомиксов, где последние годы правили тотальная марвеловская поверхностность и бафос, создание фильма, подобного «Логану», само по себе — вызов. Вселенная Людей Икс и раньше не боялась тяжелых тем (самая первая картина франшизы начиналась со сцены в концлагере, а предыдущий фильм о когтистом мутанте — «Росомаха: Бессмертный» — демонстрировал ядерную атаку на Нагасаки), но именно «Логан» поднял планку серьезности жанра на принципиально иной уровень. В нем без тени иронии рассуждают о старости, смерти, бесцельности жизни и съедающей вине за прошлое.
Джеймс Мэнголд, снявший множество отличных фильмов («Полицейских» со Сталлоне и Де Ниро, «Прерванную жизнь», за которую Анджелина Джоли получила «Оскар», «Идентификацию», ставшую предвестником шьямалановского «Сплита», байопик Джонни Кэша «Переступить черту»), но малоизвестный широкой публике, в «Логане» сделал с экранизациями комиксов то же, что Клинт Иствуд сделал с вестернами в «Непрощенном» — в сущности закрыл жанр. Во всяком случае, в том виде, в каком мы его знаем. После этой точки кинокомиксы (как и вестерны после «Непрощенного»), конечно, продолжили жить, но стали отчаянно искать новые пути развития.
И хотя у «Логана» есть огромное количество недостатков (невнятные антагонисты, глупые сюжетные повороты, недокрученная главная линия о сближении «отца» и «дочери»), можно с большой долей уверенности сказать, что без него современные блокбастеры выглядели бы совсем иначе.
«ЧУДО-ЖЕНЩИНА» (2017) — САМЫЙ ВДОХНОВЛЯЮЩИЙ
Женщины-героини никогда не были постоянными гостями в экшн-фильмах, но, если уж появлялись, нередко становились культовыми. Эллен Рипли, Сара Коннор, принцесса Лея, Невеста Умы Турман, Элис (героиня Милы Йовович из «Обители зла»), Лара Крофт, Китнисс Эвердин, несколько бессоновских наемных убийц и обладательниц сверхспособностей — список можно продолжать еще долго.
Однако супергеройский поджанр долгое время относился к ним с предубеждением. Здесь женщин могли время от времени задействовать на вторых ролях, но после провала сольных картин Женщины-кошки и Электры голливудские продюсеры по традиции возложили вину на гендер персонажей. Дело, конечно же, не в сценарном бардаке и режиссерских просчетах, поэтому студии сосредоточились на более «надежном» ресурсе — мужчинах. К примеру, даже относительно прогрессивному Marvel потребовалось выпустить 20 мужских и командных проектов, чтобы наконец анонсировать первый женский «сольник».
DC оказались куда более отчаянными ребятами, запустив супергероику с female lead и женщиной на посту режиссера уже на четвертом фильме вселенной. Разумеется, «Чудо-Женщину» сложно назвать прогрессивной в каждом аспекте: главная героиня здесь конвенционально красива, носит подчеркнуто сексуальный костюм, есть обязательная сцена с примеркой нарядов, полную женщину используют в качестве комик-релифа, а жертвами войны показываются в основном мужчины. Однако свободолюбие, сильный характер, гуманизм и искренние эмоции сделали Диану одной из главных поп-культурных икон современности, открывшей дорогу многим другим супергеройским блокбастерам с женщинами в главных ролях («Капитану Марвел», «Темному Фениксу», «Черной вдове» и так далее) и подарившей маленьким девочкам по всему миру ролевую модель, которой у них не было долгие годы.
«БЕГУЩИЙ ПО ЛЕЗВИЮ 2049» (2017) — САМЫЙ ФИЛОСОФСКИЙ
Шедевр Ридли Скотта 35-летней давности считался столь цельным и уникальным произведением, что воссоздать его атмосферу, эстетику и философское наполнение казалось почти невозможным. Однако Дени Вильнев в своем сиквеле-ребуте сумел ухватить самую суть. Новый «Бегущий» не только развивает идеи первого фильма о том, что делает человека человеком, о свободе воле, преимуществах и опасностях технического прогресса, богоборчестве и отношениях создания и создателя, но и в совершенно неожиданном ключе переосмысляет навязшие на зубах евангельские штампы.
Причем если в первой картине заимствования из Ветхого и Нового заветов были эпизодическими: имя девушки-андроида Рейчел отсылало к Рахили, праматери двух колен израилевых, а голубь символизировал душу репликанта Роя Бэтти, то Вильнев создал из библейских аллюзий единую сеть, сложную по форме, но с понятной сутью, заодно отдав должное Декарту, Набокову и классикам киберпанка.
Удивительно, но «Бегущий по лезвию 2049» оказался настолько верен духу оригинала, что повторил даже его закадровую судьбу, провалившись в прокате, но став культовым у широкой аудитории.
«ЧЕРНАЯ ПАНТЕРА» (2018) — САМЫЙ РИСКОВАННЫЙ
Это уже тот случай, когда за смелость приходится хвалить не DC, а Marvel. Проект многомиллионного супергеройского фильма с почти полностью афроамериканским кастом был чрезвычайно рискованным предприятием. Один неверный шаг — неудачный сценарий, мискаст, нечувствительность к расовому вопросу — мог стоить авторам и денег, и репутации. И на кону стояли не только их личные интересы, но и будущее всего «темнокожего» супергеройского кино, по поводу которого предубеждений у Голливуда было не меньше, чем по поводу женщин-супергероинь.
Но создатели «Пантеры» сработали почти ювелирно, проявив искренний интерес к африканской культуре, создав новый научно-фантастический поджанр — афрофутуризм и не побоявшись с головой окунуться в политическую повестку. Райан Куглер и компания метафорически осудили риторику нынешнего президента, выдали изящную аллегорию на лидеров движения за права афроамериканцев — радикального Малькольма Икса и более умеренного Мартина Лютера Кинга, и проанализировали главную дилемму внешней политики США: если в мире творится вопиющее беззаконие, нужно ли сильному государству вмешиваться в чужие дела, и если вмешиваться, то как.
В итоге «Пантера» получила потрясающую критику, полтора миллиарда долларов в прокате и номинацию на «Оскар», досрочно заслужив почетное место в истории супергероики.
«МСТИТЕЛИ: ФИНАЛ» (2019) — САМЫЙ ЭПИЧНЫЙ
Можно сколько угодно нахваливать «Звездные войны», «Безумного Макса» или эксперименты DC, но блокбастеры 2010-х — это в первую очередь киновселенная Marvel. Это почти объективный факт: достаточно взглянуть на кассовые сборы или рейтинги Rotten Tomatoes и IMDb. И хотя в истории этого мегапроекта были почти шедевральные главы вроде первых «Мстителей» или вторых «Стражей Галактики», ни одна из них не может сравниться в эпичности с заключительным эпизодом длившейся 11 лет «Саги Бесконечности», закольцевавшим все сюжетные линии и объединившим едва ли не всех персонажей 21 предыдущего фильма.
При этом «Мстители: Финал» оказался не только грандиозных масштабов фансервисом, реализовавшим, кажется, все мечты повзрослевших детей, любивших сталкивать пластиковые фигурки в руках. Это еще и достойное кинопроизведение с внятным захватывающим сюжетом, фирменным марвеловским юмором и парой-тройкой пробирающих до слез трагических моментов. Именно здесь завершились арки двух главных героев Marvel — Капитана Америка и Железного человека. И если первому позволили прожить жизнь, которую у него отняли, то второй вынужден был пожертвовать собой, искупая ошибки прошлых лет (привет, Альтрон, заковианский договор и прочие косяки Тони).
У фильма, разумеется, есть проблемы. Ход с перемещениями во времени многие посчитали слишком дешевым и предсказуемым, а образ «нового Таноса» заметно уступал сложному, почти шекспировскому персонажу из «Войны Бесконечности». Но эти мелочи не помешали «Финалу» стать самым кассовым фильмом в истории кинематографа и одной из лучших картин киновселенной.
«ДЖОКЕР» (2019) — САМЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ
Фильм-триумфатор Венецианского кинофестиваля, вызвавший ожесточенные споры в соцсетях по всему миру, не требует особого представления. Уже, кажется, всем известно, что режиссер Тодд Филлипс отдал дань Мартину Скорсезе, в первую очередь «Таксисту» и «Королю комедии». Образ своего антигероя он построил на нескольких уже существовавших версиях Джокера, в основном из комиксов «Убийственная шутка» и «Возвращение Темного рыцаря», и в то же время сделав его абсолютно уникальным. Настолько, что многие фанаты даже отказались признавать героя Хоакина Феникса тру-Джокером.
Экранизации комиксов и раньше нередко становились метафорой для тех или иных общественных процессов, однако картина Филлипса демонстрировала свой остросоциальный характер откровеннее, чем кто-либо из предшественников. Она буквально заставила людей рассуждать о психофобии, классовом неравенстве и настоящих, социальных истоках насилия и преступности. В отличие от «Дома, который построил Джек» Ларса фон Триера, где автор фактически прямым текстом утверждал, что страсть к насилию заложена в нас самой природой и не может быть толком изучена, «Джокер» называет конкретные причины, приводящие людей к антисоциальному поведению: бедность, невозможность самореализации, домашнее насилие, ксенофобия общества и нежелание правящих кругов справляться с насущными проблемами вроде заполонившего улицы мусора, нашествия крыс или недостатка медучреждений.
В этом смысле картина Филлипса перекликается с победителем последнего Каннского кинофестиваля «Паразитами», но несет даже более радикальный посыл, не оставляя места для компромисса: терроризм, преступность, бунты и экологические катастрофы неизбежны, если общество основано на строгой иерархии.
А если вы решите отдохнуть от блокбастеров, мы всегда рядом.
Ваш Дважды Два.