Однажды мы с моим многолетним партнером вылетали из командировки в Монреаль в сторону Нижнего Новгорода с несколькими пересадками в разных городах. Монреаль – это чудесный и веселый город, в котором можно было поесть лягушачьих лапок и без всякой надежды поиграть в местных казино. Проделав все это, и чуть навеселе, мы выдвинулись в сторону местного аэропорта.
Начали регистрироваться на рейс у стойки авиакомпании. И тут случилась первая странность. В процессе регистрации служащая строго посмотрела на нас и попросила подождать конца регистрации. Мы понуро дождались окончания очереди, подозревая самое плохое. Однако в конце концов нам выдали посадочные талоны и разрешили пройти дальше – в зону security control.
Там тоже было не все в порядке. Опять нас заставили дождаться конца очереди, не очень вежливо препятствуя попыткам получить все же хоть какое-то объяснение. Бесполезно. Серьезные взоры, мало слов.
Наконец-то предпосадочная проверка перед заходом в трубу. Мы уже практически не сомневались в грядущих больших неприятностях и сразу встали в конец очереди. И точно: по громкоговорителю прозвучали наши фамилии с предложением срочно подойти к руководителю полета и начальнику смены регистрации.
В отдельном небольшом помещении нас ждали несколько серьезных сотрудников в авиационной форме, которые сообщили нам следующее:
……………………………………………………………………………………………………………………….
(но сейчас придется сделать небольшое отступление и рассказать короткую предысторию).
Итак, мы летим в Монреаль. Совершенно трезвые и полные планов. Где-то над Ирландией, а может быть Исландией, но точно не над Гренландией, по внутрибортовому самолетному радио командир корабля спросил у пассажиров, нет ли среди них врачей. Отозвались двое. Я и средних лет немец. Мы были препровождены в переднюю часть салона, где на полу лежал пожилой мужчина. Он был в очень тяжелом состоянии, с ускользающим сознанием, что называется, готовый к уходу. Мы кратко поговорили с моим коллегой. Оказалось, что он сотрудник университетской клиники где-то в Германии, где он отвечал за эксперименты на животных. Людей он не лечил. Однако, судя по всему он был хорошо образован и руки у него были натренированы на медицинские манипуляции. Это было уже хорошо. Что касается пациента, то дела там обстояли так себе. Неравномерно вздутый живот со множеством послеоперационных рубцов (как говорили старые врачи – косопузие), сильнейшие боли, помраченное сознание, интоксикация. Явные признаки послеоперационной непроходимости кишечника. Причина этой непроходимости – или спайки, или рецидив опухоли, которую ему удаляли ранее.
Командир экипажа и старший стюард стояли возле нас с коллегой и смотрели нам в глаза. На заднем плане суетились девушки стюардессы. Главный вопрос – объявлять вынужденную посадку (вроде бы в Гренландии в небольшом аэропорту), констатировать его смерть во время полета, или…
Мы решили попробовать. Ход моих размышлений был таков. Оперировать его прямо сейчас, даже в условиях отличного госпиталя нельзя. Надо готовить. А почему бы не попробовать сделать это время полета, благо на борту был ящик СО ВСЕМ НЕОБХОДИМЫМ!!! Даже скальпели, даже зажимы для операций, даже растворы и наркотики для инъекций. Абсолютно все. Первым делом мы ввели обезболивающие, чтобы снять шок и поставили капельницы с жизненно важными препаратами (гормоны, обезболивающие, спазмолитики, дезинтоксикационные препараты, даже антибиотики с целью подготовки к операции). Мой коллега научил меня пользоваться современными канюлями для внутривенных инъекций, которых еще не было в России. Сам он делать ничего не мог, так как не было лицензии для манипуляций на человеке. Но помогал здорово.
Пациенту стало легче, и он задремал. Давление стабилизировалось, и мы с командиром решили лететь в Монреаль. После приземления самолет задержали на взлетной полосе, куда прибыла машина скорой помощи, эвакуировав больного.
Потом мы благополучно вышли из самолета и спокойно поехали по своим делам.
………………………………………………………………………………………………………………………
Итак, при посадке в самолет в аэропорту Монреаля нам сообщили следующее. Компания Air Canada выражает нам искреннюю благодарность за помощь тяжело больному человеку на борту. Сделанные нами манипуляции помогли предотвратить вынужденную посадку и спасти жизнь пассажиру. Он перенес операцию в госпитале и пошел на поправку.
Компания в знак благодарности предлагает нам обратный полет в условиях повышенной комфортности за «счет фирмы». Далее нас с Л.Г. препроводили в салон первого (не бизнес, а именно первого!) класса. Посмотрите на фото, как это выглядело. И посмотрите в Сети, сколько это стоит.
Но уже через 10-15 минут полета мы с коллегой воспринимали это как должное. В ход пошли еврейские анекдоты и односолодовый виски Macallan, который именно здесь я впервые и попробовал.