В настоящее время женщина с юности уже «падшая», потому что ее делают крайней и во всем заранее виноватой: наше российское общество погрузило ее в век мужских игр – мужской безответственности и безнаказанности. А именно безнаказанность порождает вседозволенность. И текут слюнки у новоявленных наполеонов от транслируемого из каждого утюга лозунга «Бери от жизни все!». А кто виноват? Общество. Из-за растления женщин. Вот и получаем плоды.
Упоение безответственностью, самолюбование, ненависть к Отчизне и ее народу, сребролюбие и тяга к извращенному досугу отличает значительную часть нашей сегодняшней российской интеллигенции, выросшей из интеллигенции советской, где почти каждый видный деятель был сыном или внуком не менее видного «марксиста-лениниста». И на примере Соколова и Гусейнова – ярких представителей «новой интеллигенции» – мы все это видим.
Доцент Соколов – больной нарцисс, выезжавший на харизме и ораторском мастерстве. Последние годы, а может и все свои ученые годы, он занимался ревизией войны 1812 года: мол, Наполеон и его армия – герои и красавцы, воевавшие и совершенно правильно уничтожавшие русских варваров в Отечественную войну начала XIX века.
Анастасия – аспирантка, провинциалка «из простых». Соколов же – «новый аристократ», «великий ученый», ну почти Наполеон. Он не какая-то там «тварь дрожащая», он «право имеет». В отличие от Раскольникова, который после убийства заболел и впал в горячку, наш доцент, сохраняя полное присутствие духа, как ни в чем не бывало разговаривал по телефону, принимал у себя гостей, ходил в магазин, покупал алкоголь, выбирал модель пилы, расчленял, упаковывал в сумки. На следующий день ночью понес к реке – избавляться. Он всего лишь не рассчитал дозу алкоголя и свалился в Неву. Знак. В тюрьме, протрезвев и осознав, что совершил, не рвет на себе волосы, не воет, не бьется в истерике, не царапает себе лицо в кровь. Не совершает попытку самоубийства. Нет.
Он спокойно и бестрепетно общается с адвокатом, требует себе очки, книги, тетради, рассуждает о качестве тюремного питания. К нему на следующий же день приходит представитель правозащитников. Ну, а как еще, он же из «своих»… Такие, как Соколов и профессор Гусейнов, – они же все белая кость. Они над толпой. Им можно. Им все можно.
А нам остается только молча взирать на их «проделки» – с придыханием, с восторгом и обожанием. Мы, по их мнению, можем лишь верно им служить, выполнять их команды. Мы, мелкие сошки, пигмеи, не смеем их осуждать за совершенное беззаконие, не смеем критиковать их деяния и поступки, не смеем применять нормы морали и нравственности, я уже не говорю про заповеди Господни.
Так было положено взирать и несчастной замученной аспирантке на своего идола – «доцента-Наполеона». Да и всем нам «элита» отводит только роль статистов-обожателей. Мы должны знать «свой шесток» и «не сметь свое суждение иметь». А иначе на нас может пасть их карающий меч. Ведь ба́рам – новоиспеченной элите –позволено по праву рождения наказывать холопов за дерзость и неповиновение.
Но ведь вторая заповедь Моисеева гласит: «Не сотвори себе кумира» – и более того: «…не поклоняйся им и не служи им» (Исх. 20:4-5). А нарушение заповеди рано или поздно, но неизбежно приведет к катастрофе.
Вспомним отрывок из «Преступления и наказания» – из разговора Раскольникова с Соней: «Не для того, чтобы матери помочь, я убил – вздор! Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор! Я просто убил; для себя убил, для себя одного: а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, всё равно должно было быть! И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил; не столько деньги нужны были, как другое… Я это всё теперь знаю… Пойми меня: может быть, тою же дорогой идя, я уже никогда более не повторил бы убийства. Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…» Многие ли из нынешних наполеонов способны на осознание своих слов и поступков, на покаяние?
Иеромонах Венедикт (Мочалов)
P.S. Друзья, если вы хотите видеть материалы моего блога, то в левой стороне надо поставить лайк, а по-другому – палец вверх. Также вы можете подписаться на мой блог в Яндекс Дзен, оставлять комментарии и поделиться этой статьей в соцсетях.
Также по этой теме: