Музыкант, режиссер и актер Гарик Сукачев празднует в этом году свое 60-летие. Размах впечатляет: выход нового альбома, юбилейный тур Go!, возвращение на театральную сцену спектакля «Анархия», ретроспектива фильмов и многое другое! В преддверии больших столичных концертов, которые пройдут 16 ноября в Москве («ЦСКА Арена») и 22 ноября в Санкт-Петербурге (БКЗ «Юбилейный») «Линия полета» пообщалась с главным московским рок-н-ролльщиком о предстоящем туре, судьбе песен, которые не попадают на пластинки, и о новом жизненном рубеже.
Игорь Иванович, расскажите о работе над новым альбомом «246». Участвовали ли в его создании музыканты «Бригады С», есть ли у него какая-то единая концепция или это сборник разрозненных новых песен?
Участвовали в нем не только музыканты «Бригады С», но и группы «Неприкасаемые», которая вновь собралась. И, помимо них, еще и другие музыканты. Новый альбом, конечно, никакой не сборник, это единое музыкальное произведение. Безусловно, существует единая концепция.
Остались ли вы довольны вашей биографией, написанной Михаилом Марголисом?
Для меня как для читателя это было увлекательное, временами веселое, а временами – не очень чтение. Поэтому как читатель, который себя никак не ассоциирует с человеком, о котором все это написано, я получил огромное удовольствие.
Сейчас многие музыканты занимаются сбором средств на новые релизы через краудфандинговые платформы. Понятно, когда этим занимаются малоизвестные артисты, но возникает вопрос, неужели такие культовые рокеры, как вы, Борис Гребенщиков, Андрей Макаревич, Константин Кинчев, Дмитрий Ревякин и другие, испытывают сложности в записи и издании новых пластинок?
Не буду апеллировать ко всем остальным, но я никаких сложностей в записи пластинок не испытываю. В моем случае краудфандинг делается не для того, чтобы собрать деньги на пластинку и дальше издать ее. Главное, зачем мы это делаем, – это чтобы напечатать то количество виниловых пластинок и CD, которые будут предварительно заказаны, минуя промежуточные организации, роль которых прежде, например, выполнял издатель. Помимо этих и цифровых носителей, мы предлагаем людям еще и какие-то уникальные вещи, которые можно приобрести. Таким образом, конечно же мы возвращаем себе деньги, которые истратили на производство. Это всегда очень немаленькая сумма. И, с другой стороны, мы получаем прибыль. Это ровно такой же бизнес, как и все остальные.
Каково было снова воссоединиться с Сергеем Галаниным и Сергеем Вороновым спустя столько лет? Как удалось сохранить доброжелательные отношения?
Было весело, чудно и прекрасно! Мы никуда и не расходились далеко друг от друга. В первую очередь, это удалось потому, что мы – друзья, это самое главное. Мы любим друг друга лично, просто как люди, с одной стороны. С другой стороны, благодаря нашей профессии (ненавижу это слово!) мы можем оценить достоинства друг друга как музыкантов. Это здорово.
В последнее время регулярно выходят роскошные переиздания уже знакомых альбомов, тот же «Белый альбом», например. Не планируете ли в обозримом будущем выпустить переиздание ваших пластинок с ранее не издававшимся материалом?
Пока не планирую, но почему нет? Хотя у меня нет не издававшегося материала. Для того, чтобы выпустить такой альбом, нужно было бы написать такое количество песен, которые тебе совсем не нравились и не вошли ни в одну из предыдущих пластинок. У меня таких нет. Песни, которые не нравятся мне, вы никогда в жизни и не услышите. Если я их и записываю, то потом выкидываю безжалостно в корзину.
Как человек одаренный и много лет занимающийся творчеством, вы, должно быть, не раз испытывали своего рода озарение, когда художественное произведение появляется словно бы ниоткуда и превосходит все ваши ожидания. Сделали ли эти озарения вас религиозным человеком?
Эти озарения являются религиозными, и в контексте озарений это, конечно же, религия. Может быть, это религия завтрашних дней, как поет Владимир Шахрин.
Есть ли кто-то на нашей сцене, кто вас по-прежнему радует и вдохновляет, чьи новые альбомы вы с удовольствием слушаете?
Довольно много людей, которые меня радуют и вдохновляют. Я не готов называть одни имена, а другие не называть. Оставим это за скобками.
Влияет ли на вас как-то общественно-политическая жизнь в стране или вы стараетесь от этого абстрагироваться?
Я всегда стараюсь от этого абстрагироваться. И, не взирая на это, общественно-политическая обстановка в стране влияет на меня. Даже тогда, когда я сплю, когда я на рыбалке или иду за грибами.
Стало ли 60-летие для вас значимым событием, заставившим задуматься о каких-то философских вопросах, или это просто дата?
У меня довольно скверный характер: я подозреваю, что я со своего рождения задаюсь философскими вопросами. Правда, не имею философских ответов. Это не то, что дата – это, конечно, рубеж. К кому-то философские мысли никогда не приходят, а к кому-то приходят. Я из тех, к кому приходят.
У вас есть отличный сборник каверов Владимира Высоцкого. Не возникало желания перепеть композиции других патриархов бардовской или рок-сцены?
Пока нет. Но когда возникнет такое желание, я это сделаю. Когда такие желания возникают, берешь и делаешь, не ради денег, а ради вечного и прекрасного.