Сентябрь в этом году подарил москвичам и гостям столицы тёплые солнечные дни, наступило настоящее «бабье лето». Грибники занялись остервенелой охотой на осенние грибы, которых оказалось хоть коси косой. После кратковременной осенней прохлады влезли из под земли на свет божий деликатесные чёрные и белые грузди. Замысловатыми магическими кругами заполнили поляны и опушки лесов мясистые серые и фиолетовые рядовки, а многочисленные пни просек и стволы поваленных и высохших берёз облепили семейства многодетных опят. Рыбаки ушли в массовые отгулы и оккупировали берега озёр, прудов, рек и речушек ближнего и дальнего Подмосковья в надежде попасть или на карасий шабаш или щучий жор. Дачники, не любители «третьей охоты», рванули на свои участки откушать на лоно природы хотя бы ещё по паре аппетитных шашлычков под беленькую водочку или красненькую наливочку. Эти ежегодные осенние марафоны, в основном для гражданского населения, а российское воинство с первых дней осени стремиться в госпитали кто на профилактику или же планово-предупредительный ремонт, а кто, перед увольнением в запас, на медицинскую комиссию.
Я прибыл в неврологическое отделение госпиталя на плановое лечение в конце августа и в палате за две с половиной недели был уже аборигеном. Пациенты, отдавшие по 25-30 лет служению Отечеству, комиссию проходили за 7-10 дней и с радостью убывали в свой последний армейский отпуск. Палата была на 4 человека и одно место, со вчерашнего вечера, пустовало: выписался полковник Ершов, который очевидно навечно войдёт в историю неврологического отделения. О нём будут знать все, вернее о его невинной шутке, которая повергла медсестру, по прозвищу Санта Барбара, в шок, все кто хотя бы на сутки попадёт в госпиталь. Медсестра Станислава Борисовна, женщина уже пенсионного возраста, приходила на работу только в ночные смены, которые начинались в 18 часов вечера и заканчивались в 8 часов утра. Она была женщиной незамужней, хотя в молодости была фавориткой многих больших начальников госпиталя, и очень любила свою престарелую маму и сериал «Санта-Барбара», который транслировался с 20 до 21 часа. Её мама, ровесница века, не пропускала ни одних телевизионных новостей, смотрела их целыми сутками, переключая канал за каналом и не давала возможности своей дочери смотреть ненавистные ей мыльные сериалы. Станислава вынуждена была с этим смириться и уговорила старшую медсестру ставить её на дежурства только в ночные смены. Начинался сериал и хотя это время было отведено для «клизмения» больных, она, бросив все дела, а порою и уже «заправленного» пациента в клизменной, цокая каблучками неимоверной высоты, грандиозно дефилировала в холл, переключала канал на сериал и, усаживалась перед телевизором в мягкое кожаное кресло из которого её мог поднять лишь какой ни будь экстра ординарный случай или настойчивые просьбы посыльных от пациентов «клизменной». Ни жалобы к лечащему врачу, ни к начальнику отделения результатов не давали. Очень быстро очередь экзекуции дошла и до Ершова. Для рентгеновских обследований пояснично-крестцового отдела позвоночника необходимо, чтобы толстый кишечник был пустым и чистым, а для этого наша отечественная медицина использует оригинальный метод времён Коха и Луи Пастера – клизму и нет ничего лучше и проще, чем клизма. Для этой экзекуции в каждом отделении существует специальная комната с броским названием «Клизменная», от которого даже прошедшим огонь, воду и медные трубы, становится как-то не по себе. Невозможно представить и передать те ощущения, которому вставили в задний проход мундштук с трубкой, по которой в толстый кишечник, самотёком, тонкой струйкой вливается 2-3 литра слегка подкисленной тёплой воды. Процедура для опытной медсестры не сложная, а для пациента – безболезненная, хотя для полной очистки толстого кишечника приходится повторять процедуру до трёх, а то и до пяти раз.
Ершов попал в госпиталь в экстренном порядке. Вечером он с женой должен был ехать в один из сочинских санаториев, но перед отъездам решил сделать любимому внуку Игорьку подарок. Он заехал на рынок и купил большой, килограмм на 10-12 арбуз. Подъехав к подъезду дома он открыл багажник, нагнулся за арбузом и…боль пронзила тело от поясницы до пальцев правой ноги. В такой позе его и завезли в палату на каталке. Врач-иглотерапевт, за один сеанс снял боль и мышечное напряжение, но необходимо было обследовать позвоночник, а значит пройти процедуру клизмения. После завтрака, во время очередного перекура, мы всё обговорили, распределили роли и с нетерпением ждали вечера. Где-то около 20 часов ребята из соседней палаты отвезли Ершова на моей инвалидной коляске в клизменную комнату, когда Санта – Барбара уже собиралась совершить свой первый вояж к телевизору. Ершов смог убедить её, что чем быстрее она сделает ему, назначенную лечащим врачом процедуру, и не когда ни будь, а ровно в 20 часов, так как в 21.00 он будет видеть сладкие сны. Он долго мостился на кушетке, сетуя на то, что ничего не получается: на левом боку больно, на правом - ноги сводит судороги. Наконец-то пришли к компромиссу и выбрали позу для клизмения. Ершов на кушетке встал на колени, оголил заднюю половину, что находится ниже пояса и, опёрся на локти. Санта Барбара ловким движением вставила в задний проход клизменный мундштук, открыла зажим и убедившись что вода пошла в толстый кишечник со словами – Дышите глубоко, но медленно и периодически поглаживайте живот, я через минуту появлюсь- выпорхнула из клизменной, закрыв за собой дверь. Шум удаляющихся каблуков стих, значит, Санта Барбара уже в плену сериала. Из клизменной раздался условный сигнал, похожий на разбойный соловьиный свист и ребята приоткрыли дверь. Ершов попросил стакан воды и, как договаривались, дал отмашку. Все собравшиеся у двери клизменной комнаты во всю мощь заорали : «Сестра, сестра… больному плохо…сестра…», - а молодой лейтенантик, бегом, преодолев дистанцию коридора за несколько секунд уже стоял перед Сантой Барбарой и теребя её за рукав : «С пациентом в клизменной комнате твориться что-то очень странное, ему нужна помощь». Увидев в конце коридора мчавшуюся во весь опор медсестру, ребята закрыли дверь и выбрали выжидательную позицию. Подбежав к клизменной комнате Санта Барбара резко открыла дверь и взору собравшимся и сгорающим от любопытства предстала умопомрачительная картина: Ершов стоял на кушетке в позе готовящегося к прыжку тигра у которого в зад был воткнут клизменный мундштук соединённый трубкой с большой ёмкостью, подвешенной на высоком штативе. Голова была повёрнута в сторону двери. Глаза выражали и боль и страдания и готовы были вылезти из орбит, а изо рта фонтанировала тонкая струйка воды под мычащий внутриутробный звук. Создавалось впечатление, что вода, заполнив весь кишечник, не только толстый, но и тонкий, попала в желудок и наполнила его под самое «не хочу». Затем, пройдя пищевод, вырвалась наружу через рот тоненьким фонтаном. Дрожащими руками Санта Барбара, даже не перекрыв зажимом трубку, выдернула мундштук и остатки клизменной жидкости окатили её довольно – таки не слабым напором, с головы до ног. Досталось и причёске, и лицу и белоснежному халату. Мощный взрыв смеха заполнил весь коридор отделения. Ребята смеялись до слёз, хлопая в ладоши и притопывая ногами. Поняв наконец-то, что это хорошо продуманный и виртуозно исполненный розыгрыш, Санта Барбара, закрыв лицо руками, пулей вылетела из клизменной комнаты.
В следующую ночную смену, вместо Санты Барбары вышла другая медсестра, Елена. У неё – то мы и узнали, что Санта взяла отпуск по семейным обстоятельствам, а после отпуска, с радостного согласия начальника неврологического отделения, переходит на работу в хирургическое отделение.
В курилке мы ещё долго обсуждали это событие, восхищались находчивым балагуром, мастером рассказа анекдотов и шутником Ершовым и, расходясь по палатам, дружно выразили сочувствие всем пациентам хирургического отделения, страдающим, из-за неподвижного образа жизни, запорами, так как они стали подопечными любительницы мыльных сериалов "Санта Барбара".