Глава 4.
Отработав свой блок в ночном клубе, «патрули» разъезжались по домам. Белов и Мазур отправились на такси, Говоров же привычно двинул к машине Морозова, но, вспомнив, что тот сегодня с Кристиной, досадливо повернул назад.
– Саня, Кристина здесь? – Дима сам спешил ему навстречу.
– Здесь только я, – иронично усмехнулся Сашка. – Но я уже удаляюсь.
– Подожди, Кристина найдётся, вместе поедем. – Морозов достал телефон и сделал звонок. – Опять трубу не берёт. С отцом, что ли уехала…
– Да в баре она. Сам видел.
– Бл-лин!.. – Морозов нервно повторил дозвон, но снова безуспешно. – Как меня это всё достало!
– Ты, конечно, можешь мне не отвечать. Чё у вас происходит-то?
– Да нормально всё.
– А со стороны, как будто вы прожили вместе лет пятьсот и жутко друг другу надоели.
– Не парьтесь, Александр. Думайте о прекрасном. – Всегда сдержанный Морозов и сейчас предпочёл отделаться шуткой. Даже в разговоре с лучшим другом.
А поделиться было чем… Их отношения с Кристиной, действительно, зашли в тупик.
– Димон, ты не обижайся. В музыке ты, конечно, виртуоз. Но по жизни инертный, как сто черепах.
– Взаимно.
– Ты чё, до сих пор не понял, из-за чего Кристи бесится?
– Догадываюсь.
– А все давно догадались. Она ждёт от тебя каких-то действий. Колечка в коробочке, например. А ты завис, как винда под вирусом. Даже сейчас… Она засела в баре и не отдупляется. Ждёт, когда ты прискачешь на белой лошади и увезёшь её в тёплую постельку. А ты тут стоишь как нефритовый стержень и бессердечно психуешь.
– Не ваше дело, Александр.
– Это общее дело, Димыч. Если бы Кристи была обычной тёлкой, которая выносит тебе мозг где-то там, в параллельном мире, вот тогда это было бы только твоим делом. Но она – типа член коллектива, с претензией на авторство всех наших хитов. Поэтому ваши бодалки сотрясают общее пространство. И надо их как-то прекращать. Если ты боишься Лапу, то зря. Мы ему столько бабла приносим, что ваши с Кристи отношения для него – второй план.
– Ладно, Саня. Разберёмся.
Кристина появилась только через четверть часа. От неё неслабо пахло алкоголем, видимо, посиделки за барной стойкой не прошли даром. Возможно, именно поэтому девушка предпочла всю дорогу молчать. Высадив по пути Говорова, Морозов вскоре притормозил у её дома. Изучив за много лет характер Кристины, можно было не сомневаться: напилась она не с горя и не с радости, а по умыслу. Чувствовала Димкино охлаждение, боялась, что уйдёт. А сейчас куда ему деваться? Не бросит Дима пьяную девушку на произвол судьбы: и в квартиру поднимется, и на ночь останется, и скандала при этом не закатит.
– М-м-м-ммм… Как я устала!.. – оказавшись дома, Кристина с ходу плюхнулась на широкий кожаный диван. – Ди-и-им!.. Дима-а-а!..
– Ну, чего? – раздевшись в прихожей, Дмитрий появился следом.
– Сними с меня туфли?.. И джинсы…
Действительно, сценарий не менялся.
– Кажется, ты хотела сказать что-то важное. – Сняв с Кристины только туфли, Морозов уселся рядом.
– Ах, да… Точно. У меня есть к тебе важный разговор. – Девушка нетрезво подняла вверх указательный палец, закинула ногу на ногу. Судя по блеску в глазах, выпитый алкоголь был хорошей крепости. – Я хочу, чтобы ты ушёл из группы.
– Ты опять?! – Морозов нервно хлопнул ладонью по подлокотнику, резко встал, прошёлся по комнате. – Кристина, сколько можно?! Я думал, что тема закрыта!
– Эта тема не будет закрыта никогда! Мы замутим новый проект, Дима! Твой персональный проект! Деньги будут! Песен напишем, сколько хочешь! Я сильный автор, ты знаешь! Ты – сильный композитор! Я тебя раскручу! Просто мы будем с тобой вдвоём, понимаешь?! Я хочу быть с тобой вдвоём! Я не хочу тебя ни с кем делить, даже с твоими «патрулями»!
– Ты зачем напилась? Я не буду разговаривать на эту тему. И вообще уйду.
Услышав слова Морозова, Кристина вскочила и бросилась к двери, загородила руками проём.
– Ты не уйдёшь! Я не разрешала тебе уходить! Слышишь, Морозов?! Если ты уйдёшь, я… я… Я выброшусь в окно! Ты никогда себе этого не простишь!
Для пущей убедительности девушка пробежала к окну и повернула ручку стеклопакета.
– Отойди от окна.
– Не веришь?! – Кристина рванула на себя створку. Сентябрьский ветер всколыхнул дымчатый тюль, пробежался по комнате. – Сказала, прыгну, значит, прыгну!
– Ложись спать Кристина. – Дима из последних сил проявлял терпение. – Если хочешь, я останусь. Только, пожалуйста, ложись спать.
– Хорошо, я лягу… – девушка пьяно мотнула головой. – Но только с тобой.
Утром Дмитрий опоздал на лекции. Кристину рвало, поэтому пришлось оказывать ей «первую помощь». Хотелось уйти, но бросить девушку в таком состоянии он не мог. Когда позвонила мать, Диме пришлось соврать, что он в университете. Анна Сергеевна была не против отношений сына с Кристиной Лапиной, она их даже поощряла. И, если звонила с утра «загулявшему» Димке, то лишь пожелать хорошего дня и передать привет «Кристюше».
– Ну, как ты? – усевшись рядом на постель, Дмитрий провёл рукой по волосам девушки, поправил на лбу мокрое полотенце. – Лучше?
– Когда ты рядом, то лучше.
– Я рядом.
– Ты далеко. Морозов. Ты очень далеко…
– Что с тобой происходит, Кристина? Зачем эти истерики на ровном месте?
– А ты не догадываешься?
– Опять!.. – Устало вздохнув, Морозов нервно сцепил пальцы рук. – Ты можешь ответить нормально, а не вопросом на вопрос? Вчера ты хотела, чтобы я приехал к тебе, а сама напилась. Где логика?
– Напилась и напилась. Извини, так вышло.
– Нормально. Я на лекции не пошёл… Тебя всё утро тошнит… Как-то не очень вышло!
– Тошнит… – усмешка получилась горькой. – А ты в курсе, что женщину может тошнить не только с похмелья?
– Что ты хочешь сказать?
– То, о чём ты подумал. Что, Морозов? Страшно стало? Тебе что, и вправду не приходило в голову, что я могу быть беременна?
– Ты бы не напилась вчера. Ну, а раз ты не беременна, я, наверное, поеду. Мне в студию нужно. Если хочешь, поедем вместе.
– Ладно, езжай один… – Кристина устало прикрыла глаза. – Наверное, нам и вправду нужно отдохнуть друг от друга.
– Я такого не говорил.
– Ты такое подумал.
***
Идею «отдохнуть друг от друга» первой начала воплощать в жизнь сама Кристина. Она так и не сказала Дмитрию о причине своих истерик. Удивительно, но, сам того не подозревая, её озвучил Говоров ещё вчера. Колечко в бархатной коробочке… Белое платье, свадебный лимузин… Кристине хотелось, чтобы Дмитрий сам принял решение и сказал заветные слова… Однако, на свадьбу он даже не намекал. Через день после их последнего разговора Кристина вернулась в дом родителей. Она надеялась, что Дима соскучится и будет уговаривать вернуться… Возможно, так бы всё и вышло. Но раньше Морозова в доме Лапиных появился зарубежный партнёр Леонида Борисовича – восточный красавец по имени Мухаммед. Он отлично говорил по-русски, к тому же, был русским по матери. Кристина знала его и раньше, в приезды Мухаммед бывал в доме её родителей. Он был старше Кристины на десять лет, и проявлял к девушке пристальное внимание. Желание отомстить Морозову, помноженное на обаяние Мухаммеда, сыграло злую шутку… Мухаммедом Кристина увлеклась вполне искренне, его горячая восточная страсть не шла ни в какое сравнение с морозовской чувственной, но северной романтикой… да, собственно, и романтика была на исходе.
– Ну, и что ты теперь скажешь Димке? – крепко сцепив пальцы обеих рук, Лапин исподлобья смотрел на дочь. Стоя перед огромным, в пол стены зеркалом, Кристина примеряла подаренные Мухаммедом серьги.
– Я не обязана ему ничего говорить. Он мне не муж.
– Я думал, у вас всё серьёзно.
– Я тоже так думала. – Девушка повернулась боком и, всё так же любуясь собой, разгладила на бёдрах дорогое стильное платье.
– Что изменилось-то? Подумаешь, поругались. Знаешь, дочь, я не настолько богат, чтобы прикармливать всех твоих поклонников! – Тон Лапина был довольно грубым, но, судя по всему, Кристина мало обращала на это внимания.
– Не нужно больше никого прикармливать. И спонсорской помощи хватит. И вообще… расторгнул бы ты с ними договор. Я тебе других музыкантов найду.
– Не говори глупости. Зачем другие музыканты, если у меня есть «Ночной патруль»? Кто же режет курицу, несущую золотые яйца?
– А, хочешь, я тебе за две недели подберу новую группу? Бомбовую! Хочешь?
– Ты сначала подбери. А там посмотрим. А с Мухаммедом завязывай. Это не твой вариант.
– Почему?
– Ты была в его стране, сама всё видела и не раз. Это человек другого мира, другого менталитета. Он для тебя – инопланетянин, поняла?
– А, может, я хочу улететь на его планету.
Услышав последние слова дочери, Леонид Борисович взвился. Видимо. Кристина всколыхнула его тайные страхи.
– Ты – дура?! – от нахлынувших эмоций Лапин с силой постучал себе по макушке. – Ты вообще соображаешь, что ты говоришь?!
– А что такого? По-моему, он вот-вот сделает мне предложение. Или, скажешь, он опять прилетел по вашим общим делам?
– Кристина! Опомнись! Он женат! - со злостью выдвинув вперёд нижнюю челюсть, Лапин сжал и без того тонкие губы.
– Да, он женат! Но он хочет развестись! И, вообще, мне его семейный статус – фиолетового цвета!
– Боже… Какая же дура! – Лапин души не чаял в единственной дочери, но в крепких выражениях не стеснялся. – Ты такая же дура, как и твоя мать! Это он тебе сказал про развод?
– Да! – Кристина обиженно отвернулась.
– У них не разводятся!
– Разводятся, если нет детей! А у них детей нет! И он её не любит!
– Да у него может быть пятнадцать жён! И все без детей, все не любимые! Шестнадцатой будешь?
– Буду! – Характером Кристина была всё же в отца.
– Тогда ты мне не дочь!
– Ну, раз я тебе не дочь, тогда указывать мне, с кем встречаться и за кого выходить замуж, ты не имеешь права. – Кристина сердито взяла со стола зазвонивший телефон. – Да, солнце! Ты подъехал? Уже выхожу. Передать папе привет? Какому папе? Я теперь сирота.
***
Ночной клуб, в который приехали Кристина и Мухаммед, был ещё практически пуст: несколько ранних посетителей и персонал. Кристина не случайно выбрала заведение отца. Несмотря на новое увлечение, обида на Морозова не прошла. Ей очень хотелось, чтобы слухи о связи с богатым партнёром Лапина достигли Димкиных ушей, а ещё лучше – его собственных глаз. Прошло два месяца с их расставания, а Морозов только пару раз и позвонил, на встречах не настаивал, её «прощай» воспринял если не равнодушно, то без особого трагизма. Анна Сергеевна предлагала свою материнскую помощь в примирении, и в другой ситуации Кристина за неё бы ухватилась… Но теперь она сказала гордое «нет». Впрочем, о причинах отказа вежливо промолчала. Было неловко говорить матери Морозова о своём новом любовнике.
– Здравствуйте, Кристина Леонидовна! Вам как всегда? – администратор угодливо расшаркался перед дочерью хозяина.
– Да, Петя, как обычно.
Пройдя к стойке бара, Петя собственноручно приготовил любимый Кристинин «космополитен».
– Раненько вы сегодня, Кристина Леонидовна.
– Так получилось.
Облокотившись о стойку, девушка обворожительно улыбнулась своему спутнику. В ответ спутник что-то прошептал ей на ухо, непринуждённо положил руку на колено. Сквозь негромкую музыку послышались шаги нескольких человек.
– Вот и музыканты приехали! – не без намёка произнёс Петя. Несмотря на готовность к встрече с Дмитрием, Кристина внутренне напряглась. В зеркальной стене отразилось, как «Ночной патруль» в полном составе прошествовал к эстраде.
Стараясь не смотреть в зал, девушка продолжила мило общаться с Мухаммедом. Она даже не заметила, как к стойке подошёл Морозов, поняла это, лишь услышав знакомый голос.
– Добрый вечер! – Дима выглядел спокойным. – Мне как всегда, и не из холодильника.
– Дмитрий, добрый вечер! – Петя хорошо играл роль гостеприимного бармена. Ловко протерев бутылку минеральной воды, с шиком поставил её перед клиентом. – Что-нибудь ещё?
– Нет, спасибо.
Спокойно расплатившись, Дмитрий вернулся на эстраду. Персонал и немногочисленные посетители, наблюдавшие эту сцену, облегчённо выдохнули. Ожидаемого скандала не случилось. Кристина тоже решила не испытывать судьбу и вскоре увела своего спутника.
Около часу ночи музыканты, наконец, сложили инструменты. Чего стоило Димке его внешнее спокойствие, не узнал никто. Никто, кроме друзей. Вернувшись из клуба в студию, четверо парней не разошлись по обыкновению, а, разливая по пластиковым стаканчикам водку, молча пили, пока литровая бутылка не опустела. Глядя куда-то вперёд, Морозов первым нарушил молчание:
– Есть идея новой композиции.
– Хорошая идея! – Слегка опьяневший Мазур с готовностью поднялся со стула. – Чё, я в ночник?
– Я – пас. – Совершенно трезвый Дмитрий поменял дислокацию, переместившись за клавиши студийного «корга». Саш, не помнишь, мы куда-нибудь забивали текст «Он, как и я»?
– Если мне не изменяет память, это последний текст Кристи? – Говоров бросил на друга осторожный взгляд. – Мы его не забивали, а заливали.
– В смысле?
– Ну… Пива с Мазуром как-то попили. Но очень неосторожно попили… Я бы сказал, варварски! Ладно… Я сейчас. Может, и повезёт!..
Достав из угла мусорную корзину, Говоров перевернул её прямо на пол. Порывшись в груде пивных банок и пачек от чипсов, извлёк на свет мятый, залитый пивом листок исписанной бумаги. Аккуратно развернув, подал Димке. – Вот, Димыч. Ты на нас орёшь, что мы мусор редко убираем, а оно видишь, как вышло?
– Давай сюда… – Отобрав листок, Морозов кое-как примостил его на пюпитр, пробежался по клавишам…
– Димон, может, лучше за водкой сбегать? – с сомнением в голосе хохотнул Витька.
– Да всё правильно. – Немногословный Никита поднялся из-за стола. – Пойдём, покурим на улице, мужики. Не мешайте.
– Давай, хоть текст забьём? – Сашка сделал попытку исправить свою оплошность. – А то листок изжёванный, будто Мазур им закусывал.
– Нет, Саня. Листочек что надо. Как раз в тему.