Я водил караваны и жег города,
Много видел обычаев, стран и людей,
Скольких женщин забыл я давно, навсегда,
Лишь одна мне была всех на свете милей...
Её темные кудри волною легли,
А бровей был и горд и изящен изгиб,
Для её ожерелий я жег корабли,
За улыбку её я и жил, и погиб.
Мои кости на этом лежат берегу,
Мне предсказано было в последний мой час,
Что ее я увидеть еще раз смогу
Лишь на Страшном Суде. Что ж! Хотя б еще раз!
(с) моё. Темная Кэт