71
В понедельник вечером позвонила Лариса.
- Привет. Ты одна?
- Одна, привет.
- Я тоже одна, приходи ко мне, поболтаем.
- А где твои?
- Генка на дежурстве, Дениска ушел к приятелю на день рождения, его тоже часа три еще не будет. А мне скучно одной.
- Давай лучше ты ко мне.
Подруга вдруг примолкла, явно что-то прикидывая, а потом выдала:
- Слушай, Ань, а пошли в кафешку? Посидим, поболтаем, расслабимся хоть немного. Как большие девочки!
- Как большие? – Анна улыбнулась.
- Ну да. А что, мы разве не заслуживаем?
- А Дениска? Его встретить не надо будет?
- Он в соседнем доме развлекается. Так что вернется сам без проблем. Он же парень.
Ну, да, парень… Анна знала, что с сыном Мартыновы не сюсюкают, хотя и оба в нем души не чают. Избалованным и изнеженным Дениску точно не назовешь. А ведь совсем скоро и у нее самой рядом будет такой же юный товарищ мужского пола.
- Ну, пошли.
Подруги выбрали кафе неподалеку от дома. Сделав заказ, Лариса задала, наконец, интересующий ее вопрос:
- Ну, что? Как вчера все прошло? – Подруга была в курсе, что в воскресенье у Анны был маленький гость.
- Нормально, - она чуть улыбнулась, вспомнив прошедший день.
Сейчас уже можно сказать, что нормально… А вчера все они здорово волновались. Оставшийся у нее на ночь Харламов проснулся утром рано, да и самой Анне толком не спалось. Они долго пили чай на кухне, потом собрались и поехали за Кириллом.
Когда мальчик, наряженный в новый вязаный свитер – подарок рукодельницы Светланы Ивановны - переступил порог квартиры, сердце Анны Сергеевны сжалось. Как он себя почувствует на новом месте, понравится ли ему? Сначала им обоим было как-то неловко, словно они и не общались каждый день подолгу в течение уже двух месяцев. Но постепенно, понемногу, и Кирилл и Анна разговорились.
- Что приготовим на обед? – спросила она у мальчика ближе к полудню.
Он помолчал, раздумывая.
- А можно блины? Я уже давно их не ел…
- Блины? Конечно можно! Ты какие больше любишь? Тонкие, пышные или с начинкой какой-нибудь?
- Тонкие с капустой. Мне мама часто такие пекла. – Кирилл осекся.
Анна почувствовала его смятение. Да и ее саму резануло его слово «мама». Даже нет, пожалуй не это, не само это слово, а то, что Кирюша ставит перед ней уже определенные ориентиры, границы, которым бы неплохо ей соответствовать. Мама делала так-то и то-то… Но Анна сразу же поставила себя на место. Ты же знала, на что шла. Мальчик уже довольно большой, и воспоминания о матери будут с ним на всю жизнь. И еще не раз ты услышишь о ней из его уст. Он будет не только говорить о ней, он еще и сравнивать вас будет. И это нормально. Это надо выдержать и принять. С этим надо научиться жить. И вообще жить дальше. Но ведь ты и не должна полностью заменить Кириллу маму, в твои задачи не входит стирание из памяти мальчика его родных матери и отца. Ты должна помочь мальчику в дальнейшей жизни, вырастить его, помочь встать на ноги, дать образование и научить Кирилла быть просто хорошим человеком. Впереди совсем негладкий и неблизкий путь. И раз уж ты сама первая решила ступить на эту дорогу, то будь любезна не вставать в стойку при каждом его упоминании о матери, о родных и вообще о прошлой жизни. Это его собственный багаж, и он очень дорог этому маленькому человеку. Научись и ты принимать и ценить эти воспоминания вместе с ним.
Анна Сергеевна улыбнулась.
- Я и сама такие блины люблю, честно! Видишь, наши вкусы сходятся.
Надо уводить мальчика от неловкости, какую он уже начинает чувствовать. Он не должен стесняться вспоминать о своей маме вслух.
- А ты раньше маме помогал печь блины? – она сделала вид, что не заметила его смущения.
- Нет. – В голосе Кирюши послышалось облегчение.
- Тогда пошли на кухню, я буду тебя учить.
Они пекли блины, жарили капусту для начинки, накрывали на стол. Мальчик по мере сил помогал Анне – потихоньку резал капусту, и даже наливал черпаком на раскаленную сковороду тесто. Постепенно он начинал осваиваться и понемногу заулыбался. Потом они с удовольствием уничтожали эти блины, демонстрируя при этом довольно хороший аппетит. И, делая все это, они словно шли навстречу друг другу, стирая грань между Анной-врачом и Анной-знакомой тетей, и Кирюшей-пациентом и Кирюшей - просто мальчиком. Анне в какой-то степени было все же полегче – она была на своей территории. Кириллу же предстояло открыть для себя совершенно новый мир. И первой ступенью в этом было знакомство с его новым жильем, со всем, что находилось в квартире Анны Сергеевны, а так же с порядками, заведенными на этой территории уже давно…
Пообедав, они уселись в комнате и долго рассматривали семейные фотографии Гореловых. Сразу же после разрыва с Игорем Анна убрала многие снимки, особенно те, где были запечатлены она вместе с мужем, или один Игорь. Выбрасывать совсем не стала, но закинула пакет с фотографиями подальше на антресоли. Это была часть ее жизни, большая ее часть, и, в общем-то, хорошая и даже счастливая. А если точнее, то это была не только ее прошлая жизнь, но и жизнь всей ее семьи, ее детей. Боль и обида уже улеглись, и, кто знает, может когда-то придет время, и эти фотографии снова займут свое место в альбоме…
Кирюша с большим интересом рассматривал снимки, задавал кучу вопросов. Особенно его привлекали кадры, запечатлевшие Артема и Любашу. Да и что удивительного, ведь они теперь должны будут стать его старшими братом и сестрой.
А потом, словно вторя их мыслям, позвонили дети. Анна говорила им, что сегодня у нее будет гостить Кирилл, и они решили познакомиться с мальчиком. Любаша уже, в принципе, была с ним знакома, но все равно пришла к брату, и, переговорив по телефону с матерью, они включили скайп. Бог мой, до чего дошел прогресс! Когда-то о таком чуде люди не смели даже мечтать! А ведь как хотелось порой хоть глазком увидеть своих родных или любимых! А теперь – нате, пожалуйста! Несколько минут – и вот уже они с Кириллом смотрят на улыбающихся с экрана Любу, Артема и сноху Машу. А те в свою очередь с интересом вглядываются в их лица.
Разговаривали они долго, вопросов была целая куча и с той и с другой стороны. Когда, наконец, распрощавшись с детьми, Анна глянула на часы, то стрелки показывали начало пятого. С утра на улице шел дождь, а после обеда прекратился. Сейчас даже солнце начинало проглядывать. Лето в этом году не спешило сдаваться осенней непогоде. И Анна с Кириллом отправились на улицу погулять. Неспеша они прошлись по двору, посидели на детской площадке. Потом Кирилл поинтересовался - в какой школе он будет учиться. Школа была недалеко от дома, и Анна предложила ему прогуляться до нее.
Мальчик с любопытством разглядывал все кругом – ему действительно все было интересно. А Анне было интересно вместе с ним. Ребенок обращал внимание на то, что она не то, что не замечала, просто никогда бы и не заметила. Не зря же говорят, что всегда надо оставаться ребенком хоть чуть-чуть. Дети умеют видеть приятные мелочи, умеют ими интересоваться, умеют радоваться им. Становясь взрослыми, мы теряем такую способность. А жаль. Ведь порой даже кривой ствол дерева и растущие вниз ветки могут навести на мысль, что это все не просто так, а, к примеру, шалаш. А в шалаше кто-то может быть. Честное слово, Анна чуть ли не каждый день проходила мимо, и дерево это видела, но ни разу в ее голове не возникло таких ассоциаций. А ведь похоже!
Вернувшись домой, они приготовили ужин. В больнице у них была договоренность, что Кирилл, если все нормально, останется ночевать у Гореловой. Поев и вымыв посуду, они устроились на диване перед телевизором. День, такой трудный и напряженный (как думалось сначала Анне Сергеевне) подходил к концу. Впереди было еще много всего, но первый шаг был сделан.
Анна постелила Кирюше в Любиной комнате. Она посидела возле его него, понимая, что ребенку может быть неспокойно на новом месте, но мальчик уснул очень быстро. Поправив его одеяло, Анна выключила свет и вышла из комнаты. Остановившись на пороге, подумала, обернулась и перекрестила спящего ребенка. Дверь закрывать не стала – мало ли что ночью может его побеспокоить – и ушла к себе.
Продолжение: https://zen.yandex.ru/media/id/5d9a3989e3062c00b1acae1e/obratnyi-otschet-povest-72-5dac363592414d00ae595d9c