Не знаю, как остальным читателям, но зиновьевские высказывания о Сталине и его периоде правления не перестали отдавать душком антисоветчины и 30 лет спустя после “Нашей молодости...”, которую Зиновьев написал в далеком 1983 году к юбилею смерти вождя. В последнем социологическом романе “Русская трагедия” 2002 года формулировки советского философа о том периоде приобрели большую четкость, но социалистической эйфории не вызывают.
Судите сами:
“Сталинская эпоха была трагической и страшной эпохой. В ней совершались бесчисленные преступления. Но сама она как целое не была преступлением и не является преступным общество, сложившееся в эту эпоху, каким бы плохим оно ни казалось с чьей-то точки зрения. Потому сталинизм представляется как всего лишь обман и насилие, тогда как в основе своей он был добровольным творчеством многомиллионных масс людей, лишь организуемых в единый поток посредством обмана и насилия среди прочих средств”.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
Интересно, считали ли сами Сталин или Ленин эпоху начала социалистических революций, строительства первого в мире социалистического государства без угнетения и эксплуатации трагической и страшной? Не нужно быть знатоком истории, чтобы ответить отрицательно на поставленный вопрос.
О каком обмане твердит Зиновьев? На мой субъективный взгляд, честнее власти при Ленине и Сталине специалистам еще придется поискать в истории человечества. Большинство сказанных с высокой трибуны слов вождями мирового пролетариата не расходились с последующими делами и не могли разойтись, т.к. творились на благо большинства, а обманывать народ в этом случае просто не имело смысла. Другое дело - те искажения и перегибы политического и экономического курса, которые были на местах, но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Тем более руководство при Ленине и Сталине старалось ошибки, допущенные на местах, исправлять.
О каком насилии вспоминает философ? Кого над кем? На мой субъективный взгляд, миролюбивее большевиков проводил политику только выдуманный Иисус Христос и тот в библейских сказках разгонял менял и ростовщиков пинками из храмов. С другой стороны, а разве бывает классовая власть (диктатура пролетариата, диктатура буржуазии) без насилия либо меньшинства над большинством, либо большинства над меньшинством? Пока сохраняются антагонистические классы и их элементы, сохраняется и необходимость насилия. Если политическое руководство страны отказывается от насилия, значит оно связывает себя по рукам и ногам, значит такое руководство власть не удержит. Посмотрите на нынешнюю власть, она что, отказалась от насилия? Большевики с головой дружили и “непротивленцами” не были. Отсюда и применение насилия как инструмента классовой борьбы против помещиков, кулаков, капиталистов и их прислужников.
Возможно, только мне кажется хитроумной комбинация зиновьевских мыслей в абзацах про Сталина? Но обратите внимание, зачем так вуалировать отрицательными характеристиками нарождающийся советский строй, чтобы подвести читателя к положительным выводам? Такое усердие автора достойно лучшего применения для какой-нибудь царской цензуры, однако пишется это в начале 2000-х годов “сталинистом”.
“Само формирование нового общественного строя сопровождалось буквально оргией преступности во всех сферах общества, во всех регионах страны, на всех уровнях формирующейся иерархии, включая сами органы власти, управления и наказания. Коммунизм входил в жизнь как освобождение, но освобождение не только от пут старого строя, но и освобождение масс людей от элементарных сдерживающих факторов. Халтура, очковтирательство, воровство, коррупция, пьянство, злоупотребления служебным положением и т. п., процветавшие и в дореволюционное время, превращались буквально в нормы всеобщего образа, жизни россиян (теперь советских людей). Партийные организации, комсомол, коллективы, пропаганда, органы воспитания и т. д. прилагали титанические усилия к тому, чтобы помешать этому. И они действительно многого добивались. Но они были бессильны без органов наказания. Сталинская система массовых репрессий вырастала как самозащитная мера нового общества от рожденной совокупностью обстоятельств эпидемии преступности. Она становилась постоянно действующим фактором нового общества, необходимым элементом его самосохранения”.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
Чем отличается подобное зиновьевское правдорубство от тех либеральных восклицаний, что революция - это реки крови, море слез, голод и разруха? Посмотрите, мол как рождается коммунизм. Что за зверя Вы выпускаете из клетки?! А остановить непотребства можно только репрессиями, насилием над насильниками и т.п. Но уж, если взялся Зиновьев рассказывать о становлении коммунизма в России, так нужно дополнить картину краткой предысторией. А предыстория - это три года мировой бойни, коллапс на транспорте, перебои с подвозом продовольствия в крупные города, обнищание население и пир высшего общества во время чумы на костях рабочих и крестьян. Затем две революции 1917 года: Февральская и Октябрьская, в последней взятие власти большевиками было практически бескровным. Затем, по определению Ленина, триумфальное шествие Советской власти - овладение местными советами практически без сопротивления городов и губерний России, национализация земли, банков, начало экспроприации крупной промышленности. А после полугодового затишья (если не считать короткого наступления немецких войск в феврале 1918 года, обусловившее подписание кабального сепаратного мира) интервенция иностранных государств на окраинах страны и контрреволюционные восстания белогвардейцев внутри России, все это вылилось в четыре года гражданской войны. Итого 7 лет войны с 1914 по 1922 годы, ей богу, озвереешь.
А сталинская система массовых репрессий, если таковая вообще имела место быть, могла сложиться только в 30-е годы после разгрома Сталиным оппозиции. Но, что для философа 10-15 лет строительства коммунизма, так - мгновение! Если уж оставаться до конца честными, то укреплялись не только репрессивные органы, но и вышеперечисленные Зиновьевым партийные организации, комсомол, коллективы, пропаганда, органы воспитания. А самое главное - выстраивалась экономическая система социализма, основанная на общенародной собственности на средства производства. Жизнь миллионов трудящихся становилась лучше, жить становилось веселей.
Но что по-существу можно предъявить поклоннику “реального коммунизма” Зиновьеву, кроме экстравагантного стиля изложения, что в его романе криминального? Например, отрицание марксизма-ленинизма как науки - вполне себе серьезное обвинение для коммуниста, но не для Зиновьева. В одном своем видеоинтервью философ признавался, что еще с конца 1940-х годов не воспринимал всерьез диалектический материализм и марксизм-ленинизм, поэтому занимался строительством альтернативной системы логики.
“Марксистское учение о коммунизме («научный коммунизм») было явлением чисто идеологическим. С наукой оно не имело ничего общего, хотя и претендовало на статус некой высшей науки. Его презирали даже сами идеологи. Естественно, советские идеологи истребляли всякие попытки развить научный взгляд на коммунизм. Впрочем, серьезных попыток такого рода вообще не было не только из-за идеологических запретов, но и по ряду причин иного рода”.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
В этом отрывке не совсем понятно считает ли Зиновьев ненаучным только научный коммунизм, как составную часть марксизма-ленинизма, или марксизм-ленинизм в целом? С другой стороны, если одна из составляющих частей определенной науки оказывается ненаучной, то автоматически распадается и научное целое.
Как известно марксизм-ленинизм состоит из трех органически связанных частей и помимо научного коммунизма вбирает в себя политическую экономию и философию. Целенаправленно и основательно Зиновьев не критикует в своем романе ни марксистскую политэкономию, ни марксистскую философию, но пинает их при возможности. Больше всего тумаков достается научному коммунизму, наверное, из-за той самой неразработанности (читай беспомощности), на которую сетовал Зиновьев.
Для Зиновьева полный коммунизм есть идеализм, недостижимая мечта человечества о светлом будущем. Но такая мечта необходима руководству страны, считает философ, она помогает направить взор масс в одну точку, заставляет большинство шагать в ногу и в нужном направлении. К сожалению, в ней нет никакой научности, но и веры нет, ведь мечта - это еще не вера, человек может мечтать, не веруя. Полный коммунизм есть обман масс, а науки об обмане масс быть не может, значит марксизм-ленинизм лишь идеология с претензией на научность.
“Райский коммунизм. Учение о высшей стадии коммунизма (о полном коммунизме) образует своего рода райскую часть марксизма. Здесь этот рай спущен с небес на землю. И обещается он хотя и в неопределенном будущем, но все же не после смерти всех людей, а при жизни наших потомков. В принципе этот рай земной можно откладывать бесконечно, так что практически все равно получится, что он наступит после того, как на Земле не останется ни одного человека”.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
К такому выводу пришел советский философ и в свою очередь решил бросить якорь в действительности, вернее в прошлом. Зиновьев назвал систему, которая сложилась в СССР при Сталине, а затем при Хрущеве и Брежневе, “реальным коммунизмом”. Да, он был несовершенным, да, со своей иерархией, но уже налично сущим, осязаемым. Зачем искать счастья в светлом будущем, выдумывать и теоретизировать, когда есть брежневский СССР! Как говорится, и такой сойдет.
Не хочется открывать Америку советскому философу, который уже почил, но “реальный коммунизм” по-Зиновьеву есть социализм по-Марксу. Первая стадия коммунизма, в которой сохранились родимые пятна старого капиталистического общества. Просто Зиновьев, создавая свой инструмент и понятийный аппарат для анализа советского общества, переиначил, перекроил, обошел марксистско-ленинские определения и выводы. Почему Зиновьев так сделал? Потому ли что не понял марксизма или наоборот усвоил настолько хорошо, что решил обвести плохо знающих марксизм вокруг пальца?
Повторюсь, выводы Зиновьева в общем и целом, где речь заходит о массах людей, об объективных законах общества, не отличаются от марксистских. Однако звучат они на зиновьевском языке более загадочно и с непривычки эти выводы можно принять за некое откровение. Не знаю, осознавал ли Зиновьев, что разговаривал всю жизнь марксистской прозой, но к самому учению беглый советский философ относился до конца дней предубежденно и определил место марксизму на свалке истории.
“Критик (герой романа, - прим. авт.) прав, марксизм – не наука, а идеология. И в качестве идеологии он свою историческую роль уже исчерпал. Он мог продолжать играть роль, если бы оставался государственной идеологией коммунистической России. А в посткоммунистической России он не имеет никаких шансов завоевать сознание масс”.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
Ну, хорошо. Марксизм выброшен Зиновьевым в утиль, что вместо марксизма предлагает философ? Зиновьев предлагает опереться на науку! Еще бы, раз религию он на дух не переносит, а ненаучность марксизма Зиновьевым определена, деваться некуда. Итак, во главу угла современные коммунисты должны поставить науку о “реальном коммунизме”, т.е. социализме, который был в СССР. Пик его, как мы помним, по мнению Зиновьева, пришелся на Хрущевско-Брежневские годы - годы зрелости “реального коммунизма”. Так вот, научно изучив тот период, коммунисты должны предложить такое же устройство общества и те же блага, что были при Хрущеве и Брежневе массам. Соответственно, люди измученные нарзаном, ой, капитализмом будут готовы на все, чтобы вернуться назад в будущее и восстановить брежневскую систему по образу и подобию. И никакого машенства. Красиво? Красиво. Научно? Вроде как.
Какой субъект, по мнению Зиновьева, должен повести многомиллионные массы к таким свершениям? Партия? Нет. Мафия? Да. Социально-политическая мафия. Партий в стране как собак нерезаных, ну, или было столько на момент написания книги Зиновьевым, поэтому в партию народ не поверит, а вот в мафию… Кому, как не крестному отцу, вера то? Смех смехом, если бы это не писал философ с мировым именем, но не будем ставить крест на изысканиях бывшего диссидента. Некой партии Зиновьев оставляет место в будущем и своем романе. Только она не должна быть марксистско-ленинской, но должна быть революционной, не должна опираться на определенный класс, но выражать интересы наемных работников.
Думаете, я сошел с ума? Вы Зиновьева почитайте.
Диалог №1. Между Главой семьи и Критиком:
– Что же остается?
– Собирать и сохранять своих.
– Новая партия?
– Что вы! В стране сейчас более двух тысяч политических партий,
общественно-политических движений и организаций. Еще одна партия ничего не меняет.
– Что-то вроде масонской ложи?
– Нет, это не русское дело. И ложей немедленно завладеют чужие. А нам нужно
собирать, повторяю, своих и только своих.
– Так что же это такое?!
– Трудно выразить словами. Свои – это не просто единомышленники. И даже не
обязательно единомышленники. Свои могут быть врагами. Это некое родство, которое рационально не объяснишь.
– Догадываюсь! Вы имеете в виду что-то вроде мафии.
– Верно! Надо создавать национальную русскую социально-политическую мафию. Между прочим, наш партийный аппарат эволюционировал в направлении к организации мафиозного типа. Сложилось множество мафиозных групп. Но русская мафия как целое сложиться не успела. Помешали. Искусственно разрушили партийный аппарат изнутри.
– Речь идет не о преступной, а о социально-политической мафии. Такая мафия должна, очевидно, иметь опору в обществе. Из кого-то она должна вербоваться. Среди какой-то массы людей должна работать. Какой?
– Думаю, это очевидно: все те люди, которые живут за счет своего труда, получают заработную плату и не имеют других источников дохода, в своем жизненном уровне зависят от состояния общества в целом. Число таких людей огромно. Оно растет. И роль их в обществе растет. Это государственные служащие, офицеры армии, научные работники и профессура, студенты и др. Они разбросаны по всем сферам общества, разъединены. Мафия, о которой я говорю, должна их объединить.
– Но кто-то должен начать создание такой мафии. Кто?
– Я для этого слишком маленькая сошка. Тут должны вступить в дело крупные фигуры, с большим весом в политике и со средствами. Тут большие деньги нужны.
– Такое возможно лишь на уровне высшей власти.
– Похоже, что так.
– И к чему же такая мафия поведет массы, на которые она будет опираться и с
которыми будет работать? К революции?
– Ни в коем случае! Задача мафии – постепенно забрать в свои руки ключевые позиции везде, где только можно. Подготовить глубокий заговор. Подчеркиваю, не революцию в марксистском смысле, а именно заговор. И в подходящий момент осуществить переворот в пользу тех категорий граждан, о которых я говорил как об опоре мафии.
– Знаете, ваши идеи действительно кристально ясны. Не могу ничего возразить. Меня только смущает один вопрос.
– Какой?
– Способны ли мы, русские, на образование достаточно большой мафии? Ведь мы не евреи и даже не итальянцы!
– Этот вопрос смущает и меня. Но почему бы не попробовать?! Вдруг что-то
получится! Во всяком случае, это наш последний шанс.
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
Диалог №2. Между Главой семьи и Критиком:
– А как вы представляете себе коммунистическую партию, в которую вы сейчас вступили бы?
– Эта партия должна быть революционной.
– Почему вы на этом настаиваете?
– Потому что коммунистический социальный строй в России теперь, как и в прошлом, может быть установлен только путем революции. Парламентский путь исключен. И задачу такой партии я вижу в подготовке страны к такой революции – в подготовке людей, способных совершить революцию именно коммунистическую.
– То, что делали большевики во главе с Лениным?
– Похоже. Но не совсем так.
– А в чем отличие?
– У нас за плечами семидесятилетний опыт реального коммунизма. Мир изменился. Запад не тот. Структура российского населения не та. Положение России в мире не то.
– Значит, мыслимая вами партия – не марксистская и не ленинская?
– Да. Она должна исходить не из идей прошлого, а из понимания советской реальности.
– Какие идеи марксизма отпадают?
– Все учение исторического материализма. Весь бред с базисом и надстройками. Идеи отмирания государства и денег. Идеи отмирания классов. Идеи «по потребности» и т.д. Короче, все то, над чем издевались даже в самом партийном аппарате.
– Но такую партию не разрешат!
– Конечно! Более того, ее запретят. Даже объявят преступной. Будут клеветать на нее, поливать помоями. Обвинят в терроризме. Она должна сложиться нелегально и суметь отстоять себя нелегально.
– Такая партия не может быть массовой.
– Конечно. Но в случае революционной ситуации она может выйти из подполья и мгновенно стать массовой. А после переворота она должна образовать аппарат власти.
– Должна такая партия быть классовой?
– Она должна предлагать социальный строй, какой фактически был в Советском Союзе. А какие социальные категории поддержат это, это зависит от конкретных обстоятельств. Никакой диктатуры пролетариата или трудящихся. Просто определенная организация общества, и прежде всего системы власти. Предельно откровенно. Никаких сказок о земном рае. То, что фактически было достигнуто в Советском Союзе (в особенности – социальные права и гарантии), будет цениться выше всяких райских обещаний.
– Вы верите в возможность такой партии?
– Нет, конечно. Я же не идиот. – А возможна ли партия, подобная КПСС, но не коммунистическая?
– Конечно, возможна. Но для этого нужно по крайней мере миллион человек подкупить деньгами, привилегиями, выгодными должностями. Такими средствами «Кремль» не располагает. Да и как на это посмотрят западные хозяева?!
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
Надеюсь, читатели меня простят за такое объемное цитирование сочинений Зиновьева, но краткий пересказ мыслей философа иногда кажется со стороны полным бредом, особенно для тех, кто знаком с марксистской теорией.
Заключение
Данная статья (три части) отнюдь не исчерпывает всех достоинств и недостатков последнего социологического романа Зиновьева “Русская трагедия”. Скорее всего это расширенная рецензия на книгу философа, которая оказалась одновременно бредовой и интересной, познавательной и неожиданной. Почему хочется посоветовать эту книгу всем “больным непереносимостью совка”, потому что пишет ее переродившийся антисоветчик, бывший совок в себе, а потом и для себя А.А.Зиновьев. Его пытливый ум, его критический взгляд на советскую действительность не остановился на голом отрицании СССР и всего советского. Набравшись опыта и знаний в эмиграции, философ переосмыслил свою точку зрения на Советский Союз, на социалистический строй и стал смотреть на советское прошлое максимально объективно, принимая во внимание и анализируя как положительные, так и отрицательные моменты.
Антисоветчик Зиновьев полюбил СССР, полюбил без идеологии, без марксизма-ленинизма, но вместе с Лениным, Сталиным, Хрущевым и Брежневым. Как у него так вышло, ума не приложу, но у всех свои тараканы в голове. Не примирился Зиновьев только с предательством Горбачева и его клики, которого сам опосредованно, а может и непосредственно поддерживал во времена Перестройки, о чем жалел в начале книги. Закончил же Зиновьев свой последний социологический роман такими словами:
"На вопрос, какое бы время и место жизни он (Критик, - прим.авт.) выбрал бы, если бы вдруг стало возможным повторить жизнь, он ответил: Россию советского периода. А ты, спросил я себя, как бы ты ответил на этот вопрос? Так же. Ответил бы без всяких колебаний, абсолютно искренне, без всякой задней мысли. И не в силу привычки и какой-то идеологической оболваненности – я достаточно образованный человек, я имею представлению о том, как живут люди на планете, я не был идеологически оболванен, – а в силу свободного выбора духовно свободного человека. Я счастлив, что я появился на свет в советское время в России, в это случайное исключение в человеческой истории, во время реализовавшейся социальной утопии. Я счастлив, что прожил в это время лучшую часть жизни. Я счастлив, что получил возможность оценить мою жизненную удачу, увидев гибель утопии. Аминь!"
А.Зиновьев, “Русская трагедия”
На мой взгляд, Зиновьев остановился в шаге от марксизма-ленинизма, но из-за гордыни так и не признал, что в своих социологических и философских изысканиях уперся именно в Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина. Возможно, Зиновьеву не хватило времени сделать полный круг по спирали истории и оказаться на новом качественном уровне понимания прошлого и настоящего. А может, Зиновьев был слишком умным и талантливым и поэтому не смог примириться с “простотой” марксистско-ленинского учения? Спросить об этом философа уже не придется, поэтому все ответы на вопросы необходимо искать в его работах самостоятельно.
Мне еще не скоро предстоит расстаться с творчеством А.А.Зиновьева. Впереди маячат его научные работы, написанные до диссидентства, да и “Идеологию партии будущего” тоже придется прочесть. Не исключено, что с течением времени мое мнение о Зиновьеве тоже изменится, а пока он останется для меня советским диссидентом, полюбившим СССР.
К.Поляков
Источник:
https://beskomm.livejournal.com/131706.html