В 1990-х я работала учителем русского языка и литературы в средней школе посёлка Кировского, у себя на родине, в Приморье. Где родился, там и пригодился... Никуда уезжать я не собиралась. У меня была семья, двое детей и собственная двухкомнатная квартира. Казалось бы, живи и радуйся. Но не всё складывалось так безоблачно, как можно представить. Каждый учебный год — в сентябре и марте — у меня пропадал голос. Приходилось уходить на больничный недели на три. Я выполняла все предписания врачей, но эффект от лечения был временным. Врач-фониатр из краевой поликлиники во Владивостоке дала справку о том, что по состоянию здоровья мне противопоказана голосовая нагрузка. Кроме учительской работы, я не умела делать ничего. Показала справку директору школы, но какие варианты она мне могла предложить? Место библиотекаря занято, перспектива работы лаборантом в кабинете химии или уборщицей по понятным причинам меня не прельщала.
Когда освободилась должность замдиректора по воспитательной работе, директор школы её предложила мне. Остался всего один класс, где я вела русский язык и литературу. Зато появилась другая нагрузка и ответственности прибавилось. Я писала сценарии школьных праздников и, если требовалось, переделывала тексты известных песен. Сочинять мне очень нравилось. Я любила свою работу, не представляла себя вне школы, но иногда возникало ощущение, что я проживаю какую-то чужую жизнь, не ту, какую бы хотела.
В мае 2002 года в возрасте 38 лет умер мой муж, а через три недели по пути на работу меня сбила машина. Водитель нарушил правила, въехал под запрещающий знак, мчался с большой скоростью. Я отделалась ушибами, ссадинами и сотрясением мозга средней тяжести. Врач рекомендовал лечение в стационаре, но я отказалась — не могла оставить детей одних. Отлёживалась дома недели три. За это время о чём только ни передумала. Всё время точила мысль, что надо как-то поменять свою жизнь.
В шкатулке лежали билеты до Москвы и обратно на два лица — мы с дочкой ещё с зимы планировали осуществить эту поездку на летних каникулах. Только теперь было непонятно, буду ли я в состоянии куда-то ехать или пора сдать билеты, пока не поздно.
После такой убийственной во всех смыслах весны хотелось сменить обстановку, развеяться. Поездка в итоге состоялась. Мы побывали в Москве и Санкт-Петербурге и вернулись домой в августе. За это время я ещё больше укрепилась в мысли, что надо уехать в Москву, попробовать устроиться корректором или найти какую-нибудь другую работу, не связанную с голосовой нагрузкой.
По натуре я домоседка. Развести на подоконниках филиал ботанического сада, собственноручно сшить или связать наволочки для диванных подушек — это всё обо мне тогдашней. Как подхватиться с насиженного места, где быт устроен и рядом родные люди, подруги и знакомые, и уехать туда, где тебя никто не ждёт, а из родных — двоюродная тётя, которую я видела один раз в жизни, будучи ребёнком? А с библиотекой как расстаться, которую всю жизнь собирала? Сейчас я думаю, что никто, кроме мамы, сестры и лучшей подруги, не верил, что мне удастся как-то устроиться в Москве. Знакомые спрашивали, кем я собираюсь работать и советовали устроиться дворником, потому что были уверены в том, что дворникам предоставляют служебное жильё. Некоторые шутили: «В Москву за песнями? Ну-ну». После таких разговоров мне хотелось навсегда выбросить из головы крамольные мысли о переезде.
Невероятно трудно далось это решение. Тем не менее в январе 2004-го мы с сыном сели в поезд «Владивосток — Москва». Денег на авиабилеты не было. Младшая дочь временно осталась жить у моей сестры. Не хотелось срывать её посреди учебного года.
В пути, где-то между Красноярском и Новосибирском, мне исполнилось 40 лет. Какое страшное это число, до меня дошло позже, когда я в поисках работы стала обзванивать разные места. «Сколько вам лет? Сорок? Извините, вы нам не подходите».
В первой же редакции газеты, куда я дозвонилась, мне ответили, что учитель русского языка и корректор — две большие разницы и что только наивный учитель может думать, что он справится с обязанностями корректора. Только в шестом по счёту месте мне не отказали и даже пригласили приехать на собеседование. Это была редакция крупного российского таблоида, в просторечии «жёлтой прессы». Но для приобретения опыта ничем не стоило брезговать. Я прошла тест на компьютере. Мне обещали перезвонить. На третий день, когда я потеряла всякую надежду, раздался звонок. Меня пригласили приехать с трудовой книжкой для оформления в штат. Платили скупо, особенно первые три месяца, которые считались испытательным сроком. Съёмная квартира требовала немалых вложений, и я стала подрабатывать в выходные дни репетиторством. А через восемь месяцев меня пригласили на вакансию корректора в серьёзный журнал с финансовой тематикой, где я проработала четыре года, до самого его закрытия.
В редакции этого журнала произошло знакомство, которое повлияло на мою дальнейшую жизнь. Корректоров было много, работали по скользящему графику. Иногда мы оставались с коллегой Настей вдвоём в корректорской, и она распечатывала на принтере какие-то работы. Однажды спросила у неё, мол, что ты там всё печатаешь? Она показала титульный лист: «Контрольная работа студентки сценарно-киноведческого факультета ВГИКа им. С.А. Герасимова...» Сердце моё забилось, как сумасшедшее. Когда-то, ещё в старших классах школы, я мечтала поступить во ВГИК, правда, в то время я хотела быть режиссёром, стать похожей на Динару Асанову, фильмы которой знала наизусть. Мама запретила мне уезжать учиться за тридевять земель, поэтому после окончания школы я поступила на филфак пединститута в Уссурийске. И вот теперь, через много лет, возможность осуществления мечты сама плыла мне в руки. Когда я не знаю, как поступить, то всегда выбираю попытку. Пусть не получится, но надо хотя бы попробовать, чтобы в будущем не сожалеть. Да и как не попробовать, живя в Москве? Правда, я сразу подкорректировала мечту (корректор я или кто?) и решила поступать на сценарно-киноведческий факультет. Собрала на творческий конкурс небольшие рассказы, нигде не опубликованные. Получила подтверждение, что конкурс прошла. Удивилась. Стала готовиться к вступительным экзаменам. Второе высшее образование — платное. Учитывая, что аренда квартиры по-прежнему требовала вложений, необходимость оплачивать обучение меня всё-таки не остановила. Итак, летом 2008-го, в возрасте 44 лет, я сдала вступительные экзамены, прошла собеседование с мастером — знаменитым сценаристом Рустамом Ибрагимбековым.
Следующие пять лет жизни выдались очень интересными, хотя и трудными в финансовом отношении. Мне приходилось работать без выходных и учиться. Сначала мы писали этюды, затем — сценарии короткометражек, а на последнем курсе — полнометражный сценарий. Это была дипломная работа.
В 2013 году я окончила ВГИК и стала предлагать свою дипломную работу киностудиям. Но никому не был нужен мой оригинальный сценарий. Я получила несколько ответов, где предлагалось «доработать сценарий, включив в него...» В частности, рекомендовалось добавить эпизод похищения ребёнка. «Сейчас и так в каждом фильме — похищение ребёнка!» — подумала я. В общем, у меня пропало всякое желание иметь дело с посредниками. А желание рассказывать истории не пропало. Не буду живописать последующие полтора-два года после получения диплома ВГИКа. Крах иллюзий… Вложено столько труда, сил и денег — и всё впустую... Однако знак Зодиака у меня — Козерог, а это что-нибудь да значит.
Я стала писать рассказы и публиковать их в соцсетях. Оказалось, есть люди, которых волнует то же, что и меня. Они читали рассказы и требовали ещё. В марте 2017 года в литературном журнале «Урал» был опубликован рассказ «Омут». В три сборника проекта «Народная книга» издательства АСТ вошли рассказы «Старые письма», «Счастье», «Что-то светлое». В 2019 году вышел сборник моих рассказов «Цветок с коротким стебельком». До конца 2019-го должны увидеть свет ещё две книги: «Куда возвращаются ласточки» и «У королевы был кавалер». Рукопись последней повести в 2018 году вошла в шорт-лист Корнейчуковского фестиваля в Одессе.
Сейчас я пишу роман — семейную сагу об украинцах-переселенцах, которые в начале XX века оставили свою родину и уехали в поисках лучшей жизни в Уссурийский край, на новое место, чтобы начать всё сначала. И мне кажется, я их очень хорошо понимаю.
«И при чём тут песни?» — спросите вы. А вот при чём. Непостижимым образом в Москве мне вдруг стали приходить в голову мелодии, а затем и тексты песен. «Слова-то какие! Со смыслом. Сейчас таких песен мало», — говорят мои друзья. И кто знает, возможно, их когда-то услышат люди, а не только мои кастрюли и сковородки. Ведь никто не способен предугадать, куда принесёт его бурлящая река с названием «жизнь».
У каждого — своя река.
Мани́т вперёд своя дорога.
За нами выбор: против волн,
А то ли по теченью плыть.
От маленького ручейка
И до последнего порога —
У каждого своя река.
Дай Бог об этом не забыть.