Доброго времени суток, друзья!
Приветствую всех любителей футбола.Ведь футбол-это наша жизнь!
Несколько дней назад я проснулся в постели, обернулся и увидел что-то странное, лежащее рядом со мной на подушке.
Вы знаете это чувство, когда вы просыпаетесь от действительно хорошего сна и все вокруг все еще кажется сном? Ну, моей первой реакцией, когда я увидел эту штуку, было что-то вроде: «Что? Как это сюда попало?»
У меня были туманные воспоминания о том, что я был на церемонии и получил награду. Но это казалось слишком странным, чтобы быть правдой.
Потом я взял эту штуку и подумал: «Вау... Это был не сон. Это было ПО-НАСТОЯЩЕМУ». Они назвали тебя лучшим футболистом в мире. И ты взял трофей с собой в постель!
Хахаха :-D
Мне действительно пришлось долго пристально смотреть на этот трофей, чтобы понять, чего я достиг. Вообще нет, это не совсем так. Если честно, я все еще не до конца осознал это.
Я постараюсь объяснить вам кое-что о поляках, и тогда, может быть, вы поймете. До церемонии я знал, что у меня был отличный год с «Баварией». Я знал, что могу выиграть награду. Возможно, я даже заслужил ее. Но в Польше у нас есть этот комплекс неполноценности. У нас никогда никого не называли лучшим игроком в мире. В детстве у тебя нет суперзвезд, которым хочется подражать. Скауты всегда говорят что-то вроде: «Он довольно умелый... для польского ребенка». Так что у нас есть такое чувство, что никто никогда не будет достаточно хорош — никто из нас никогда не доберется до вершины.
Польские дети не должны быть лучшими в мире. Этого просто не должно было случиться. Поэтому, когда я получил этот трофей, я не мог в это поверить. Я знаю, что люди думают, что это клише, но моя жизнь действительно начала мелькать перед глазами. Я увидел свои первые шаги с мячом, свои первые игры на грязных полях, и всех людей, которые помогали мне добраться до этого момента.
Это было похоже на кино. Вся драма разыгралась в трех действиях, и я хочу поделиться этим фильмом с вами. Потому что я знаю, что сейчас в Польше, или в другом месте, где они не смеют и мечтать, есть хотя бы один ребенок, который оценит это.
В фильме было что-то такое:
Акт I: Причастие
В детстве у меня было первое причастие в местной церкви. Для тех, кто не знаком с католической религией, это действительно особенный день. Он начинается с мессы в церкви, а затем мы празднуем с нашими семьями.
Проблема была в том, что через три часа после мессы у меня был матч, и место ее проведения было очень далеко оттуда.
Так что перед празднованием мой отец, Кшиштоф, немного поговорил со священником. Это было в моем родном городе, Лешно, крошечной деревне в 40 минутах к западу от Варшавы, так что папа знал там всех.
Он сказал: «Послушайте, отец, может быть, мы могли бы начать это дело на полчаса раньше? И, возможно, пропустить последние 10 минут? Понимаете, у моего сына матч....».
Может быть, это звучит немного безумно, но на самом деле священник знал меня настолько хорошо, что задумался об этом на мгновение, а потом сказал: «Эм, конечно, почему бы и нет? Мы знаем, как сильно он любит футбол. Мы быстро».
Когда закончилось причастие, я перекрестился, и мы с отцом побежали к машине и уехали! Ха-ха!
И да, конечно, мы выиграли этот матч. ;-)
Думаю, эта история характеризует мое детство. Она также характеризует моего отца.
Когда я начал играть в футбол в 5 лет, в Лешно не было команд для детей моего возраста, поэтому мне приходилось играть с детьми, которые были на два года старше. Это было тяжело, потому что я был очень застенчивым и худым, и два года – серьезная разница в этом возрасте. В течение многих лет я также играл за команду в Варшаве, и мне приходилось ехать целый час, чтобы добраться до тренировок.
Если бы у меня не было родителей, которые хотели бы отвезти меня туда, моя футбольная мечта закончилась бы еще до того, как она началась.
Они оба были учителями физкультуры, а мой отец оказался моим учителем физкультуры. Поэтому после школы он возил меня на тренировку, ждал два часа до ее окончания, а затем отвозил домой. В клубе не было раздевалок, поэтому я часто бегал под дождем и весь в грязи возвращался в машину. Потом мы ехали в темноте и возвращались домой в 10 часов.
Так что да, это была четырехчасовая поездка для моего отца только ради того, чтобы я мог тренироваться. Другие родители считали его сумасшедшим. Они действительно так думали.
Я не шучу. Я буквально слышал, как другие родители спрашивали моих родителей: «Зачем вы это делаете?»
Они никогда не говорили, что это потому, что они хотят, чтобы их ребенок стал профессиональным футболистом. Вместо этого они бы сказали, что это потому, что у Роберта есть мечта, и он любит эту игру. Это никогда не было чем-то вроде: «О, мы должны сделать все для Роберта, чтобы он стал профессиональным игроком и достиг вершины и чтобы мы разбогатели».
Никогда.
Знаете, многие родители давят на своих детей, чтобы они добились успеха. Я видел, как отцы стояли на кромке поля и кричали на 10-летних. Это не было хорошей мотивацией, когда я был маленьким. И до сих пор ею не является. Потому что эти родители не знают, каково это – быть спортсменом. Они не понимают, что твоя любовь к футболу должна идти от сердца.
Даже когда я был юным, уже были люди, которые считали, что я слишком маленький и худой, чтобы добиться этого. Хейтеры, как сейчас говорят дети! Но мои родители всегда поддерживали меня в стремлении думать за себя и игнорировать, что говорят другие люди.
Они всегда говорили мне об этом, и мне потребовались годы, чтобы понять, что они имели в виду.
Они говорили: «Роберт... Доверяй своим инстинктам».
Это хороший урок для нападающего или для любого другого человека.
Акт II: Отказ
Мне было 16, когда мой отец умер после долгой болезни. Мне до сих пор очень сложно описать, как мне было тяжело. Если ты мальчик, есть определенные вещи, о которых ты можешь говорить только с отцом. О вещах вроде взросления и становления мужчиной.
После его смерти я часто хотел поговорить с ним об этих вещах. Я столько раз хотел просто позвонить ему. Поговорить с ним хотя бы 10 минут. Но я не мог.
Моя мама старалась помогать мне, насколько это возможно, и я очень уважаю все, что она для меня сделала. Она должна была быть и матерью, и отцом.
В то время я играл за «Легию Варшаву II», за резервную команду одного из крупнейших клубов в Польше. Мы играли в третьем дивизионе. Примерно через год, в 2006-м, мой контракт заканчивался, и клуб должен был решить, хочет ли он продлить его еще на год.
К сожалению, я только что получил серьезную травму колена, и некоторые люди в клубе не думали, что я когда-нибудь вернусь к своей лучшей форме. Это было ужасное время, и я спросил клуб, что он собирается делать. Они даже не потрудились послать тренера или технического директора сказать мне. Они послали секретаря... который сказал мне, что они собираются меня отпустить.
Это был один из худших дней в моей жизни. Мой отец умер. Теперь моя карьера рушилась. После того, как я получил эти новости, я вернулся к машине, у которой меня ждала моя мама. Она сразу поняла, что что-то не так. И я просто ничего не мог с собой поделать... Я начал плакать. Я рассказал ей, что случилось.
Она была такой сильной. Она сказала: «Хорошо, значит, нам надо работать над этим. Нет смысла думать о прошлом. Мы должны что-то делать».
Так что она связалась со «Зничем». Тот же дивизион, но клуб намного меньше. На самом деле они хотели подписать меня пару месяцев назад, и я думал, что у них нет никаких шансов. Зачем мне уезжать из «Легии» в «Знич»?
Но теперь я был просто счастлив, что они все еще хотят меня. Я поехал туда и начал восстановление после травмы. Я был в таком плохом состоянии, что даже не мог нормально бегать. Одна из моих ног отставала от другой, как будто у меня был цементный блок вокруг лодыжки. Это выглядело забавно, понимаете?
Представьте, если бы я слушал хейтеров. Может быть, эта травма остановила бы меня. Подумайте об этом: большие таланты уже играли за такие клубы, как «Бавария», «Барса» и «Манчестер Юнайтед».
А я был в польском третьем дивизионе и пытался вспомнить, как нужно бегать.
Конечно, я многому научился после всей этой неопределенности и невзгод. Пришлось много работать над своей уверенностью. И мне нужно было много времени, чтобы набрать форму. Но когда я это сделал, я начал забивать матч за матчем.
Четыре года спустя меня завалили предложениями уйти из польского футбола.
Ходило так много слухов и так много людей говорили мне, что делать. Я мог бы уехать во многие места. Но я вспомнил, что говорили мне родители: «Доверяй своим инстинктам».
В глубине души я всегда знал, куда хочу поехать.
Германия звала меня.
Акт III: Ставка
Однажды я заключил пари с Юргеном Клоппом.
Шел 2010 год, и я уже несколько месяцев играл в дортмундской «Боруссии». Честно говоря, это было так тяжело. Когда я приехал, я едва мог говорить по-немецки. Я знал слово danke. Спасибо. Я знал слово Scheiße. Погода была дождливая и серая. А с Клоппом интенсивность тренировок была очень, очень высокой.
Я отчаянно хотел внести свой вклад, а Юрген хотел бросить мне вызов. Так что в первые несколько месяцев мы заключили небольшое пари. Если бы я забил 10 голов на тренировке, он бы дал мне 50 евро. Если бы я этого не сделал, я бы дал ему 50 евро.
Первые несколько недель мне приходилось платить почти каждый раз. Он смеялся. Но через несколько месяцев все перевернулось. Теперь я был тем, кто загребал деньги.
И однажды он сказал: «Стоп! ХОРОШО! Хватит. Теперь ты готов».
Но если честно, я не был готов. Матчи очень отличаются от тренировок.
В том сезоне я часто выходил со скамейки запасных. Во второй половине сезона я играл больше, но потом в роли десятки под нападающим. Моя любимая позиция была номер 9. Тем не менее, должен сказать Юргену спасибо за эти шесть месяцев. Я так много узнал о том, как играть глубже и как игроки должны были двигаться позади нападающего.
Когда начался второй сезон, мне все еще было тяжело. Я также чувствовал, что Юргену от меня что-то нужно, но я не понимал, что именно. Поэтому после очень тяжелого поражения от «Марселя» в Лиге чемпионов — кажется, мы проиграли 3:0 — я поехал к нему. Я сказал: «Юрген, нам надо поговорить. Просто скажи, чего ты от меня ждешь».
Я не могу вспомнить все, что он мне сказал — мой немецкий все еще был не самым лучшим — но благодаря тем немногим словам, которые я знал, и языку его тела, мы понимали друг друга. Мы отлично поболтали.
Через три дня я сделал хет-трик и еще отдал голевую передачу в матче с «Аугсбургом». Мы выиграли 4:0, и это стало для меня переломным моментом. Это был какой-то психологический момент. И я думаю, что это было как-то связано с моим отцом.
В то время я не думал об этом. Но теперь я понимаю, что мой разговор с Юргеном был похож на тот, который я хотел бы иметь с моим отцом. Один из тех, которых у меня не было много, много лет. Я мог говорить с Юргеном о чем угодно. Я мог доверять ему. Он семейный человек, который очень сопереживает тому, что происходит в твоей личной жизни.
Юрген был для меня не только вторым отцом. Как тренер, он был «плохим» учителем. «Плохим» в лучшем смысле этого слова.
Позвольте мне объяснить. Вспомните свои школьные времена. Какого учителя вы запомнили лучше всего? Не того, который облегчал тебе жизнь и ничего от тебя не ждал. Нет, нет, нет. Ты помнишь плохого учителя, который был строг с тобой. Того, кто давил на тебя и делал все, чтобы получить от тебя лучших результатов. Это тот учитель, который сделал тебя лучше, не так ли? И Юрген был таким.
Он не был доволен, позволяя тебе быть четверочником. Юрген хотел 5+ от своих учеников. И он хотел этого не для себя, а для вас.
Он так многому меня научил. Когда я приехал в Дортмунд, я хотел все делать быстро: сильный пас, только одно касание. Юрген сказал мне успокоиться и при необходимости делать два касания.
Это было совершенно против моей природы, но вскоре я стал забивать больше голов.
Когда я это усвоил, он потребовал от меня увеличить скорость. Одно прикосновение. БУМ! Гол. Он замедлил меня, чтобы ускорить. Звучит просто, но это было правда гениально.
Юрген никогда не забывал, что мы были в первую очередь людьми, а во вторую – футболистами. Я помню, как однажды мы были в раздевалке после выходных. Вы знаете этот классический трюк: после того, как ты пил, нужно съесть много чеснока на следующее утро, чтобы у тебя изо рта не воняло алкоголем. Итак, Юрген пришел перед тренировкой и начал нюхать.
Он был как охотничья собака. В конце концов он сказал: «Я чувствую какой-то запах... это чеснок?»
Конечно, он знал, что это был чеснок. И мы знали, что он знал. Но он просто оставил вопрос висеть в воздухе и ушел, не сказав ни слова больше. На мгновение все замолчали, а потом мы все посмотрели друг на друга и начали смеяться. Хахаха!
Урок: никогда не пытайся обмануть Юргена Клоппа. Этот человек слишком умный!
Конечно, Юрген был не единственным, кто помог мне стать лучше. Когда я перешел в «Баварию», я так многому научился у таких тренеров, как Юпп Хайнкес, Пеп Гвардиола, Карло Анчелотти, а теперь и у Ханси Флика. Просто играть за «Баварию» — это действительно познавательный опыт, потому что требования так высоки, а клубная культура настолько профессиональна. Ты вынужден повышать свои стандарты, и ты это делаешь. Тем не менее, я бы не смог играть на таком уровне без помощи близких мне людей. И самым главным из них была моя жена Анна.
Мы познакомились в университете, когда я играл за «Знич». Она изучала питание и физкультуру. Когда мне было около 26 лет, мы начали изучать, как использовать ее знания для улучшения моего питания и моего психологического подхода к игре. Мы говорили о каждой проблеме. Опять же я понял, что хотел бы, чтобы всех молодых футболистов учили этому: всякий раз, когда вы открыто говорите о своих проблемах, а не хороните их в себе, их мгновенно становится легче решать.
Это был большой, большой шаг в моем развитии и как футболиста, и как человека.
Когда я оглядываюсь назад на все, что произошло в моей жизни – когда этот фильм идет в моей голове, я понимаю, как мне повезло. Вы никогда не выиграете титулы в одиночку. Каждый трофей, который я когда-либо держал в руках — или взял с собой в постель — был выигран всеми товарищами по команде, которые помогли мне стать лучше. Я бы включил в их число друзей детства. Моих тренеров. Мою сестру. Священника, который разрешил мне рано уйти с причастия. Мою маму, которая была рядом со мной, когда я был на самом дне. И, конечно же, моего отца. Он не дожил до того момента и не увидел, как я стал профессиональным футболистом, хотя хотелось бы думать, что сейчас он смотрит все мои игры с места повыше — с самого лучшего места в доме. Он был тем, кто положил мяч к моим ногам и кто никогда не позволял мне забыть, почему я играл в футбол.
Не ради трофеев. Не ради денег. Не ради славы.
Нет. Мы играем, потому что нам это нравится.
Спасибо, папа.
Последняя сцена фильма, которая была у меня в голове... она была с ним.
Это было воспоминание о времени до того, как я чего-то достиг. До того, как кто-то узнал мое имя за пределами нашей деревни. До того, как я выиграл титулы или сделал что-то вообще. Это воспоминание не имеет никакого смысла для вас. А, может, и будет иметь.
Рано утром отец везет меня на матч где-то на другом конце Польши, а мы говорим только о футболе или о школе, или вообще ни о чем.
Мы сидим вместе в машине, и я смотрю в окно на проплывающие мимо деревья, с нетерпением жду очередного матча и представляю, что собираюсь делать, как собираюсь забить и как все будет.
Футбол.
Вот и все. Вот такое воспоминание. Лучшее воспоминание.
Источник: The Players Tribune