Часть первая. Беспокойное утро.
Часть вторая. Мониторинг.
Часть третья. Дрейф.
“Слушай Алик, я тут подумал, может попросить плазму ещё в пробирки собрать для более тщательного анализа, - язвил неугомонный Кристиан, - а то как-то странно получается, три молекулы в стратосфере на километр - это уже шизофрения”
“Не нравится, мне эти образования, Крисс.. Не могу понять почему”
“Я знаю, это твоя русская чуйка. Дрейф тоже по чуйке будешь делать или включим уже автоматику?”
“Да, конечно… меня чуйка за двадцать лет работы ни разу не подвела. Ты молод, тебе этого не понять”
“Я "улучшенный", мне не требуется чуйка. У меня симбиоз с компьютером. Ты же знаешь.”
“Этого я и боюсь” - хмыкнул себе под нос Алик.
“Ну как хочешь, - все еще иронизировал второй пилот, - в третье и пятое солнце не врежься, а то они тускнеют, вон наша звёздочка за горизонт ушла. Кстати, поступление энергии в Мегаполисы сейчас просядет. Потом будут разбираться что да как - скажут, что ты “газиков” испугался - продолжал хихикать Кристиан, - а из-за этого встала работа клиник, кислородных завод, опять же люди остались без воды и света. Твой рейтинг поползет вниз и потеряешь ты депутатский мандат...”
Алик игнорировал подначки своего пилота. “Улучшенным” он был только по бумагам. Но когда его ДНК собирали в пробирке, то, видимо, забыли много главных цепочек, отвечающих за человеческие качества. Всё что было хорошо в Кристиане - его реакция по работе с компьютером. После вживления чипов в модифицированный головной мозг, Кристиан мог легко и быстро выстраивать и переписывать программные коды для автоматических систем. Такой ценный сотрудник был незаменим там, где требовалась постоянная корректировка компиков. Но парень был молод и самоуверен. Автоматика была для него панацей, а то что его программа могла иметь ошибки или сбои, его юношеский максимализм не допускал. Эгоистичное воспитание единственного ребенка в семье не позволяло Кристиану полноценно работать в команде. Алик был достаточно мудрым для своих лет, он понимал, что в глубине души “полуробот” Кристи ему завидовал. И прежде всего, дело было в особенной чуйке Алика, которая ни раз спасала всю бригаду. У “искусственных” такого шестого чувства быть не могло, оно передавалось только по мощным родовым линиям. Большинство людей вообще считала такие чувства мифом. Но Алик точно знал, что они есть. А ещё командир надеялся повлиять на сознание Кристи, что со временем он “перевоспитается”. Может сия надежда была и призрачной, но выгнать из бригады второго пилота с образованием программиста и ядерщика он не мог, ибо просто было не кем заменить.
“Маршруты Дрейфа выстроены, вышел в эфир командир бригады, - включить режим след в след Третьему и Второму. По пути постоянно мониторим и берем заборы проб воздуха на каждой высоте”
“Третий принял”
“Второй принял”
Алик аккуратно повёл лайнеры через заданные квадраты формирования атмосферного солнца. В камеры стали бить блики орбитальных зеркал и слепили картинку. Она была нечеткой.
“Алик! Ты доведёшь меня до инфаркта, -сказал Кристиан, мысленно выводя на своё смотровое стекло очередную карточную партию пасьянса, - просто бы включил автоматику дрейфа и не парился. Идеально же написанная программа. Столько раз по ней юзали. А так можно на мусор налететь или разбить зеркала оставшихся солнц, автоматика же не только камерами смотрит, как ты, но и радиоволнами прощупывает и хрен знает чем ещё”
“Кристи, лучше помоги, а ещё лучше подстрахуй, поупражняйся в ручном управлении. Тебе ли не знать, как второму пилоту, что автоматика выберет самый безопасный путь, где никаких проб толком не возьмешь!”
“Ты самоубийца, Алик, и я в нём участвовать не хочу. Лучше умру за партией пасьянса! “ - засмеялся Кристиан и начал раскладывать карты.
Алик не хотел продолжать ненужный разговор. Все как всегда надо было делать самому. Ответственных людей практически не осталось на планете. Вот там внизу живет только в Северных Мегаполисах порядка десяти миллиардов человек. А кто среди них был более ответственен, чем Кристиан. Большинство людей - это дети пробирок. Можно сказать, генетические инвалиды медиков. Только в его бригаде из семи человек - пять являются”усовершенствованными” в той или иной степени. Да и все они молодые ребята. Старшее поколение либо погибло зажигая солнца или доживает свой век в борьбе с болезнью Альцгеймера. Он один работоспособный старик, с большим опытом работы. Коллеги не друзья, с ними “в разведку не пойдешь”. Вот только выбора у него не осталось.
Все движения за управляющей панелью Алика Фраймера были слажены, курс он проходил легко и быстро и, наконец, смог перевести бригаду на автоматический дрейф, ожидая повторного захода над нужным квадратом. Откинувшись на спинку командирского кресла он наблюдал за миганием приборной доски и мысленно уносился в далекие студенческие годы. Пётр Варнер, лучший друг детства, бросил карьеру лётчика ещё на втором курсе и ушёл в промышленность питания. Он полетел на Марс создавать биологически открытую зону. Друг изучал материалы по возрождению планеты и не без основания полагал, что на Марсе можно провести такой Старт-ап. Его жена - обворожительная девушка, едва закончившая школу разделяла с ним все идеи. Они тогда создали целый кружок “Возрождениус”, в который входили многие их друзья. Только Алик был пассивным его участникам, он, хотя и радел за биологически чистый образ жизни, но был категорически против радикальных методов таких как пикеты и митинги, выступления и прокламации, незаконные опыты без санкции научников. Однако, именно этот кружок подтолкнул его получить второе образование - физика-ядерщика на факультете практикующей плазмы. В то время было запущено первое ядерное солнце, согревающее зимой северные Мегаполисы и освещающие их в ночное время. Благодаря своей первой профессии пилота он и стал одним из руководителей бригад, отвечающих за данный вид освещения и энергии. Пётр всегда одобрял и поддерживал друга в его нелегком научном труде. Даже какое-то время хотел стать вторым пилотом и штурманом, вернувшись в авиацию. Но жизнь сложилась по другому. Как-то, на их очередной семинар пришел старый профессор, который стоял у разработки проекта “искусственного солнца” и рассказал о возможностях сделать Марс второй планетой Земля: чистой и нетронутой. А подогревать её будет второе солнце, оно же может контролировать и циклы обращения планеты вокруг своей оси. Тогда все начали спорить, как введение такого мощного солнца повлияет на движение других планет системы, но аргументы профессора были убедительны.
Потом с профессором случилась беда - он попал в крупную лайнерскую катастрофу. Случилось это во время мощной вспышки настоящего Солнца, автоматика вышла из строя, а лётчик не смог в ручном режиме справиться с управлением. Пассажирский Лайнер с учеными, летевшими на разработку “искусственного солнца” для Марса расшибся о двадцать седьмую космическую орбитальную станцию. Погибло много народа, в том числе и большинство учёных. Но дело их продолжили активисты. Среди них был и Пётр Варнер. Но почему-то после очередного пикета в поддержку идеи развития биологической зоны на Марсе он вдруг записался в Колониальную Экспедицию на Сириус вместе с женой. Они сдали единственную дочь в интернат и, не попрощавшись с друзьями, отправились в неизвестность.
С Сириуса иногда приходили короткие сообщения, что корабли доходят, что грузы колонии получают, что вроде как нашли пригодные для жизни планеты. Но двухсторонней связи установить до сих пор так и не удалось. Последнее сообщение пришло лет пять назад, а экспедиция Петра Варнера вообще ещё не долетела. Полёт в криосне занимает порядка двадцати пяти лет. По расчетам Алика, они должны были достигнуть звездной системы только года через три. Воспоминания юности проплывали перед Аликом также, как голубая планета в нижнем видеоокне во время дрейфа.