У вас бывало, что вы впервые слышите исполнителя, но он кажется вам до боли знакомым, как будто вы уже не раз в своём плеере слышали его приятный тембр, интересную музыку и крутые тексты? Мы абсолютно уверены, что наш сегодняшний собеседник для многих из вас является именно таким музыкантом: будто сосед по коммуналке, чьи песни вы слышали каждый вечер в детстве, через тонкую стенку. При всей многогранности его творчества, он удивительно чётко «заходит» каждому любителю музыки...
Павел Фахртдинов — музыкант, автор, исполнитель, лидер группы «Проект ХБ» и человек, готовый всегда честно ответить, даже на не самые простые вопросы.
Это самое большое интервью, которое нам удавалось сделать к настоящему моменту. И, конечно, были опасения, что у Павла из-за постоянной занятости совсем не будет времени ответить на достаточно большое количество наших вопросов. Но всё сложилось как нельзя лучше, это интервью увидело свет и, как нам кажется, оно несомненно удалось. Про качество вопросов мы говорить не будем — это решать вам, дорогие друзья. Но ответы Павла сами по себе являются полноценным литературным трудом, что во многом и отличает просто талантливого музыканта от талантливого человека.
Самой главной своей жизненной стезе он отдаёт всего себя и взамен получает то, чего нам всем порой не хватает — счастье. И пока этот бесконечный круговорот продолжается, он раз за разом будет выходить на сцену, радуя поклонников своими песнями.
Павел, привет!
Сразу о самом актуальном. Какие у тебя ближайшие студийные и концертные планы в рамках сольного творчества и/или «Проекта ХБ». Когда нам всем ждать новых альбомов или синглов, и где тебя можно будет услышать вживую этим летом?
Я сейчас пишу новый альбом, но, к сожалению, он продвигается довольно медленно. Это зависит от сложности состыковки времени студии, музыкантов и моего личного. Потому что студия крутая, дорогая, очень хорошая, она часто бывает занята, музыканты тоже великолепные, лучшие музыканты вообще… Планеты. И, соответственно, они тоже все довольно заняты. Ну, и я постоянно на гастролях, поэтому альбом продвигается не так быстро, как хотелось бы.
Что касается концертных планов, то летом это в основном фестивали. В августе будут фестивали под Москвой и по всей России: Иркутск, Алтай, Томск... Потом я улетаю на фестиваль в Германию, потом на Кипр – это будет уже в сентябре.
И вообще, на осень большие, грандиозные планы. Я очень надеюсь сделать большие презентации моего нового альбома в Москве и в Петербурге. Надеюсь, что я его наконец-то всё-таки допишу и выпущу к этому времени. Также планируем повторить совместные концерты со Славой Сэ. Если вы знаете, есть такой замечательный писатель, умный, добрый, весёлый, ироничный, остроумный. И у нас с ним получилось такое интересное сотрудничество. В основном он читает какие-то свои блестящие рассказы, а я разбавляю его рассказы песнями или стихами. У нас уже было три концерта: два в Москве и один в Питере, все они прошли с переаншлагами. И теперь мы уже будем выбирать залы побольше, те, которые смогут вместить всех желающих. Также со Славой мы поедем на гастроли в Америку и Израиль.
Ну, и, конечно, с Проектом ХБ мы осенью поедем в ежегодный традиционный тур по России.
Вопрос, который всегда нас интересует, когда мы говорим с артистами, которые добились успеха в разных жанрах музыки. Зачем тебе, как успешному в своей ипостаси музыканту, было создавать «Проект ХБ»? Понятно, что в рамках одного жанра иной раз сложно выразить всё то, что хочется сказать людям, но, всё же, может быть, были и другие причины?
Ну, во-первых, я не считаю себя очень успешным. Точнее, я не очень заморачиваюсь на том, успешный ли я музыкант или не успешный. Я просто хочу заниматься разной музыкой. Мне она просто интересна. Я постоянно говорю, что хочу заниматься музыкой, а не стилем музыки.
Неважно, будет ли это авторская песня, или это будет панк-рок… Мне нравится играть с моими друганами, с Вдовиным, Максом Демидовым, Димоном Дубровым, мне нравится сигать по сцене, трясти башкой, играть на бас-гитаре. Нам нравится играть в группе. Нам кажется, что те песни, которые мы играем в Проекте ХБ должны звучать именно в этих аранжировках. Они в этих аранжировках звучат хорошо. Да и вообще вопрос, зачем заниматься музыкой, Проектом ХБ, мне кажется, немножко странным. Потому что, повторюсь, мне очень нравится заниматься любой музыкой, неважно, в каком стиле она будет.
Виктор Цой однажды сказал: «Чтобы сочинять музыку, в голове должен стучать барабан», подчёркивая тем самым важность ритмической основы для своей музыки. Расскажи, пожалуйста, что для тебя ритм? Насколько твои композиции подчинены ритмической основе и является ли она для тебя некими жёсткими рамками? Расскажи подробнее о том, как чаще всего происходит у тебя процесс написания песен?
Да, наверное, у Виктора Цоя действительно барабан в голове, но, я думаю, что это скорее такая метафора. Виктор Цой просто нашёл очередную громкую фразу. Мне кажется, что Цой вообще писал такими слоганами, яркими, запоминающимися плакатными фразами. И эта фраза, что чтобы написать песню, в голове должен звучать барабан, вполне себе поэтичная, в духе Цоя, да.
Но, лично для меня, в песне главное – гармония. И вообще мне кажется, что хорошая песня состоит из четырёх факторов: текст, музыка, исполнение, и самый главный фактор – Чудо. Я не знаю, как это объяснить, но если Чуда нет, то песня не получится. Это может быть блестящий текст, великолепная музыка, удивительное исполнение, харизматичное, но ты слушаешь всё это, и оно почему-то не радует, потому что вот этого Чуда нет, а оно должно быть. Или наоборот: можно услышать какую-нибудь песню с обычными, казалось бы, словами, простенькую музыку, исполнение так себе, на троечку, а качает невыносимо круто…
Как у меня это в голове происходит, как я пишу песни, я не знаю. Это довольно часто не особенно подконтрольный мне процесс. Я могу написать песню за 15 минут, а могу писать два года. И никакого определённого рецепта нет. Если бы я понимал, как писать песни, я бы был главным автором вообще на планете!
Вопрос непосредственно связан с предыдущим. В одном из интервью ты говорил о том, что в твоём творчестве музыка всегда идёт от текста. Вместе с тем, читая некоторые тексты твоих песен, звучание которых нам не слишком хорошо известно, ловишь себя на мысли о том, что это именно песенный текст, не стихотворение – они подчинены иной ритмике, нежели та, что обычно характерна для стихов. То есть создаётся ощущение, что текст изначально подчинён музыке, некоему музыкальному ритму. Как часто твои стихи, написанные как стихотворение, впоследствии становятся песнями? Или же стихи и тексты песен для тебя - два разных жанра, и ты предпочитаешь их не смешивать?
Да, вы совершенно правы, песенный текст и стихотворение – это, как правило, разные вещи. Я не считаю себя поэтом, да я даже не считаю себя песенным текстовиком. Я пишу песни. Вообще как-то характеризовать себя, что вот я – поэт, или я поэт-песенник – это всё какие-то рамки, которые вообще не моего ума дело. Я уже сказал, что в песне самое главное – это Чудо, всё должно быть в гармонии, и тогда, может быть, получится хорошая песня, где текст и музыка не могут существовать друг без друга.
Как правило, по моим стихам, которые пишутся именно как стихи, почему-то сразу понятно, ещё при написании, что это – стихотворение и из этого не получится песни. А песню я пишу вот сразу как песню. Как-то так у меня происходит.
То что изначально ты, как автор, работал в жанре авторской песни – дань семейной традиции, или же тебе всегда была близка эта музыка? Насколько серьёзное влияние на выбор жизненного пути оказали твои родители и, в частности, твой отец?
Родители всегда оказывают на жизнь любого человека огромное влияние, позитивное или негативное – это вопрос второй, но родители – это самый главный фактор становления любой личности. Ещё, как мы знаем, есть гены и социум, но родители – это, в общем, конечно, фундамент, поэтому отрицать роль родителей в развитии человеческой личности – это просто глупо и неправильно.
Мой папа с детства мне играл на гитаре, он участник Клуба Самодеятельной Песни «Ключ» в городе Электросталь. И, соответственно, папа, как участник этого КСП «Ключ», постоянно ездил во всякие походы, потому что песни нужно же было где-то петь, а их практически нигде нельзя было исполнять, потому что они были полузапрещёнными, поэтому люди собирались по лесам и пели их там. Папа, разумеется, брал меня с собой, и, соответственно, жанр авторской песни мимо меня пройти никак не мог. Но, опять же, мне всегда было наплевать, как называется та или иная музыка: это авторская песня, или это не авторская песня – меня одинаково завораживали и Галич, и Башлачёв, и Nirvana, и Егор Летов, и Окуджава... Мне никогда не было важно, в каком стиле та или иная музыка.
У моих родителей дома одновременно звучал и Высоцкий, и Led Zeppelin, и Jethro Tull, и Grand Funk, и тот же Визбор, понимаете? Вот эти композиторы, например, Виктор Берковский, Сергей Никитин – что это, это авторская песня? Они большие, грандиозные композиторы, чьи произведения, например, оркестр Поля Мориа исполняет! Или вот Сухановскую «Зелёную карету» взял в свой репертуар тот же оркестр Поля Мориа. Это, согласитесь, довольно круто. И какая мне разница, авторская песня это или что-то другое – это прекрасная музыка в первую очередь. И стихи этих песен написаны огромными поэтами: Левитанский, Слуцкий, Заболоцкий, Кушнер, Мориц… И у кого повернётся язык назвать этих поэтов, чьи стихи стали известны в том числе из песен Никитина или Берковского, допустим, КСПшными поэтами?! В общем, мне кажется, что разделение творчества на жанры не заслуживает совершенно никакого внимания.
Меня вот барды за своего не считают, они считают меня довольно рокерским, а рокеры считают, что я довольно бардовский, потому что я в основном один с гитарой…
И вновь вопрос, логически связанный с предыдущим. В своих интервью ты говорил о том, что в детстве и юности слушал самую разную музыку. И всё же. Кто в наибольшей степени повлиял на тебя, как на музыканта и поэта, в процессе становления? Насколько сильно трансформировались со временем твои вкусы и чьё творчество сейчас служит для тебя неким ориентиром?
В предыдущем ответе я уже назвал несколько имён: Никитин, Берковский – это те люди, которых я слышал в детстве. Опять же, Галич, Высоцкий, Окуджава. Из условного рока, это, конечно, Башлачёв, Гребенщиков, Шевчук – всё по классике, в принципе, ничего особенно необычного нет.
Позже в мою жизнь пришла более тяжёлая музыка: сначала гранж, панк, потом я слушал совсем тяжёлую-тяжёлую музыку. Периодически я и до сих пор люблю послушать какой-нибудь тяжеляк. Вообще, у меня совершенно точно нет кумиров, но мне очень интересно, я всегда кидаюсь слушать новые записи Аквариума, АукцЫона… И, конечно же, я стараюсь следить за рэп-сценой, российской в основном, потому что я не всегда успеваю за английским языком, если рэп на английском языке.
В общем, мне кажется, что я пытаюсь быть в какой-то теме музыкальной. А так у меня в плеере всегда есть хотя бы один альбом Гребенщикова, хотя бы один альбом Летова, и хотя бы один альбом, конечно, Иващенко и Васильева – это вообще культурный код, по ним ты узнаёшь «своих».
Сергей Калугин, будучи не только серьёзным поэтом, но и незаурядным гитаристом, всегда стремился к тому, чтобы его песни обрели полновесные аранжировки, выйдя за рамки чисто акустического формата. Насколько для тебя важно то, играешь ли ты сольный концерт, или же за твоей спиной находится полноценный состав? Насколько полно твои проекты отражают именно твоё видение аранжировок песен и как происходит работа над аранжировками? Вовлечена ли в этот процесс вся группа, или же в большей степени это результат твоей работы?
Да, это интересный вопрос. Вы знаете, мне нравится играть концерты вообще, в любом составе. Но когда я, например, играю один - это бесконечная свобода. То есть я могу делать на сцене всё что угодно: с ритмом, с темпом, с тональностью и так далее…
Слава Богу, что он мне подарил такого прекрасного друга и замечательного гитариста, как Александр Родовский, который мгновенно ловит все мои изменения и аранжировочные новшества, когда мы играем вместе.
А когда мы делаем песни с ХБ, то мы все вместе придумываем аранжировку. Обычно это происходит так: мы с Лёшей Вдовиным встречаемся у меня на кухне, накидываем «рыбу» песни, записываем её на диктофон, посылаем пацанам. Пацаны в свою очередь что-то ещё придумывают. Потом мы встречаемся с Максом, подбираем какой-то бит, а потом Плотник накладывает уже свои стрекоталки и клавиши, которые мы потом вместе корректируем. В общем, ХБ – это, безусловно, именно такая общая аранжировочная работа.
А вот когда я пишу, как сейчас, свой сольный диск, там, конечно, я тиран и деспот. Там почти ни одной ноты без моего ведома или без моего одобрения не сыграно. Ну, мне приятно чувствовать себя хозяином на этом поле, это круто! Посмотрим, что из этого получится на сей раз, когда выйдет новый альбом.
Первым пунктом в твоей дискографии обозначена работа «Два ангела» - музыка и песни к одноимённому спектаклю по произведениям Андрея Платонова. Расскажи, пожалуйста, подробнее об этой части твоей творческой биографии. Был ли у тебя подобный опыт работы в дальнейшем?
Ну, на самом деле «Два ангела» - это не первый пункт биографии. Первые записи у меня ещё какие-то были. Я уже, слава Богу, не особенно их помню, но совершенно точно были. Сначала я играл в группе «Сквозняк» в городе Электросталь, но, по-моему, записей никаких толковых не осталось, а, может быть, и остались, но у меня их точно нет. Потом была первая моя самостоятельная группа «Пси» - вот там совершенно точно остался диск, альбом, но я его не слышал давно, и, если честно, рад этому, чтобы не расстраивать себя лишний раз.
Что касается записи «Два ангела» по послевоенным рассказам Платонова – это довольно интересная была работа. Я написал несколько песен по просьбе театрального режиссёра Александра Александровича Минаева. Одну из этих песен написала Юля Тузова – «Я убит на войне», я её переаранжировал, дописал куплет с ведома Юли, и как раз это была одна из песен, звучащих в том спектакле. Спектакль показывали не так много раз, мне кажется, раз пять. Это было невероятно тяжёлое действо, очень важное. Я его видел один раз, имеется в виду не в подготовке, а в конечном виде, и мне кажется, это правильно, потому что нервы не выдержат. Непростой был спектакль.
Потом у меня ещё было несколько театральных работ. Мне вообще нравится озвучивать спектакли, я озвучил где-то восемь спектаклей, писал музыку… И до сих пор я иногда пишу песни на заказ для всяких телепередач, для всяких там заставок, реклам, для детских мультфильмов. По условиям контракта я не всегда могу показывать эти песни, даже как правило не могу показывать, и даже не могу говорить, что это написал я.
В одном из интервью ты говоришь о том, что множество рок-групп исходят скорее из желания заработать, чем творить. Есть ли для тебя критерии подобной коммерциализации, или же ты прислушиваешься скорее к собственным ощущениям: это настоящее, а это – коммерческий продукт? Вопрос не праздный, ведь многие группы на разных этапах творческого пути получали обвинения в коммерциализации. Причины разные: изменилось звучание, изменилась общая тематика творчества (если таковая изначально чётко прослеживалась) и т.д. и т.п. При этом альбомы, становившиеся «яблоком раздора» и объектом критики, часто входят в золотой фонд мирового рока. Ярчайший и самый банальный пример – альбом Metallica (Black album), споры вокруг которого и всего последующего творчества группы не утихают до сих пор.
Если честно, я не очень помню, чтобы я такое говорил, но если говорил, то это, видимо, было давно, потому что я ничего плохого не вижу в том, чтобы зарабатывать деньги своей музыкой. Собственно, я именно так и живу – я зарабатываю деньги музыкой. Ничего плохого в том, чтобы делать коммерчески успешную музыку, я не вижу. Лишь бы только она была честной и клёвой, понимаете? А так, в принципе, художник никому ничего не должен. Сколько раз Пикассо менял свою манеру, да? Потому что скучно становится в старых рамках. Группа «АлисА» после «Чёрной метки» выпускает альбом «Джаз» - и всё, сколько копий было переломано. Я «Алису» никогда особенно не слушал, но я помню, что я даже перед рьяными алисоманами тогда их защищал. Я говорил: «Слушайте, ну пусть люди делают, что хотят». Если человеку стало тесно в тех штанишках, которые он раньше носил, то дайте ему возможность сделать шаг в сторону.
Я записал альбом «Формация» с джазовыми музыкантами, это джазовый лайф с группой «Jim Beam Band». О, если бы вы знали, сколько я услышал всего в свой адрес в духе: «Всё, Фахртдинов уже не тот…»! А мне нравится, например. Правда, это не был коммерчески успешный проект, но тем не менее…
А вообще, нет ничего плохого в том, чтобы зарабатывать деньги. Наоборот, прекрасно, когда артист зарабатывает тем, что ему нравится. И большое спасибо поклонникам, которые дают возможность артисту жить, и не отворачиваются от него.
Одно из интервью с тобой озаглавлено «Для бардов я не бард, для рокеров – не рокер». А можешь ли ты составить некий портрет слушателя, который чаще всего посещает твои концерты? Пол, возраст, социальный статус, вкусы и предпочтения, уровень образования и прочее. Что, на твой взгляд, объединяет твоих слушателей, есть ли у них некие общие черты?
Люди, которые ходят ко мне на концерты, это люди от 12-ти до 60-ти лет, они совершенно разного статуса, разного личностного успеха, социального положения и так далее. И единственное, что их объединяет – это то, что все они думающие люди. Они все честные, интересующиеся, живые духом, понимаю, что слово такое «вчерашнее» – интеллигенты, но не знаю, какое другое слово подобрать.
Думаю, что мы все читали примерно одни и те же книжки, или будем читать... Мы все понимаем примерно, что такое хорошо и что такое плохо – и я, и слушатели мои, неважно, где они живут: в России или в Америке, в Канаде, во Франции… Главное, что нас объединяет интерес к жизни, интерес к музыке и готовность удивляться и радоваться, делиться радостью с другими. Вот, я думаю, это основные качества моего слушателя.
Среди людей творческих бытуют разные мнения на предмет того, должен ли быть настоящий художник бессребреником, или же наоборот – признание и успех, в том числе материальный, не менее важны, чем внутренняя удовлетворённость созданным. В подобных спорах сломано немало копий. Известно, что Александр Сергеевич Пушкин обоснованно гордился тем, что имеет возможность зарабатывать литературным трудом. В его блестящем стихотворении «Разговор книгопродавца с поэтом» звучат такие строки:
"Наш век — торгаш; в сей век железный
Без денег и свободы нет".
Как ты относишься к этой проблеме? Насколько, на твой взгляд, правомерно утверждение о том, что лучшие стихи пишутся теми, кто голоден или влюблён (с последним спорить не станем)? Может ли романтизм уживаться со здоровым прагматизмом? Или же одно исключает другое? Как ты относишься к идее самоотречения ради искусства? Имеет ли, на твой взгляд, автор внутреннее право на такое самоотречение, если на карту поставлены не только его жизнь и судьба, но жизнь и судьба тех, кто ему близок и дорог?
Я думаю, что голодный художник будет думать в первую очередь не о том, как ему написать какие-то прекрасные картины, стихотворения или роман, а о том, как заработать деньги на то, чтобы перестать быть голодным, понимаете? То есть, конечно же, эта романтическая фраза о том, что художник должен быть голодным – это поэзия, и не больше. Истинный её смысл, как мне кажется, заключается в том, что поэт должен быть постоянно творчески голодным, не физически, то есть к деньгам это не имеет вообще отношения.
Я знаю массу прекрасных художников, которым удаётся обеспечивать себя. Ромарио тот же самый – прекрасный автор, он замечательно пишет песни, и помимо всего прочего обладает продюсерским и организаторским талантом. И я знаю ещё массу людей, которым тоже удаётся совмещать одно с другим. Нет универсального рецепта, нельзя говорить о том, что все должны быть голодными, и если кто-то зарабатывает деньги, значит, это попса. Мне кажется, это ерунда.
Это прекрасно, когда художник зарабатывает тем, что он делает, деньги, потому что он эти же самые деньги может вкладывать в развитие своего, допустим, звука, в студию, в какие-то планшеты с особенной цветопередачей, или компьютер, где особенно хорошо различимы цвета, в гитары, в примочки, в конце концов…
Конечно, художнику нужны эмоциональные потрясения, всплески, которые потом он может переработать в написание, например, песен. Но романтизм вполне может и не исчезнуть на фоне прагматизма. Это просто совершенно индивидуальная история.
Вопрос, непосредственно не связанный с музыкой. Известно, что по профессии ты - экономист (так, во всяком случае, следует из твоих интервью, в которых сказано также, что ты получил два образования – юриста в области гражданского права и психоаналитика). Чем был обусловлен такой выбор, ведь ты родился в творческой семье и сам занимаешься творчеством с юных лет? Насколько занятия музыкой позволяют тебе сейчас «держаться на плаву» и есть ли необходимость в том, чтобы работать по специальности?
Да, я юрист по первому образованию. Почему? Я не знаю. Мои родители мне оплачивали репетиторов и они предложили мне эту профессию. У меня очень хорошие отношения с родителями и они такими были всегда. Они настолько умные люди, что как-то умудрились совершенно замечательно вписаться в мой переходный период и вписать мой переходный период в социум и в свои отношения со мной, так что, в общем, я не оказывал особо сильного сопротивления, когда они мне предложили попробовать поступить на юриста. И я помню, они меня спрашивали, хочешь ли ты стать профессиональным музыкантом, а я, в общем, если честно, не очень хотел, потому что я учился в музыкальной школе по классу классической гитары, и я помню весь этот ужас от музыкальной литературы, сольфеджио и прочего. То есть, помимо того, что нужно было играть на гитаре, у тебя есть куча сопутствующих каких-то дисциплин учебных, которые мне тогда были совершенно неинтересны. Это я сейчас понимаю, что я балбес, и мне, конечно, сольфеджио бы не помешало, мягко говоря…
Но, так получилось, что я пошёл учиться на юриста и, опять же, я благодарен судьбе за то, что я поступил в такой институт, где было учиться довольно легко. У меня хватало времени на занятия музыкой, на новые знакомства, на изучение Москвы – я же ведь из Подмосковья, мне нужно было время, чтобы навести какие-то контакты, мосты с новыми знакомыми. И институт мне в этом очень помог.
Почему пошёл учиться психоанализу? Да потому что я всю жизнь был довольно рефлексирующим человеком, с массой комплексов, неудовлетворенностью и тому подобным. И мне всегда, всю жизнь интересно всё с приставкой психо-, или с корнем «психо». То есть психология, психиатрия, психоанализ – разумеется. Поэтому, как только появилась такая возможность плюс к своей юридической специальности получать ещё и, пусть факультативно, но всё же, образование психоаналитика, конечно, я кинулся это изучать, потому что просто было интересно. И, слава Богу, что я получил образование, и юридическое, и психоаналитическое, потому что теперь у меня есть профессия, в конце концов. Я после института шесть лет вполне себе работал по юридической специальности. И не будь у меня образования, я бы, конечно, тогда не прокормился.
Как ты считаешь, есть ли прямая зависимость таланта от возраста? Ведь ты и в довольно юном возрасте писал очень талантливые и зрелые вещи. Ты – скорее исключение из правил и талант всё-таки – это процесс постоянного саморазвития? Или же таланту все возрасты покорны и писать талантливую лирику и музыку можно в любом возрасте?
Если честно, я не очень знаю, как отвечать на этот вопрос, потому что вот вы говорите, что я в юном возрасте писал талантливые и зрелые песни… Сейчас мне так не кажется, что они были зрелыми и талантливыми. Собственно, 90% из того, что написано, я не могу слушать, а если слушаю, то мне кажется, что это всё, в общем-то, довольно смешно и незрело, беспомощно и беззубо… С другой стороны, недавно, перебирая черновики, я стал читать какие-то стишки свои, тексты песен какие-то, которые были написаны довольно давно, и несмотря на всю их, в общем, беззубость, с моей сегодняшней колокольни, в этих текстах можно видеть, конечно, человека горящего, интересующегося и готового разговаривать на любые темы.
Сейчас же у меня повысился ценз, самоцензура моя дошла до каких-то сумасшедших и неправильных, нездоровых, наверное, границ. Я всё реже и реже удовлетворяюсь тем, что я написал. То есть я что-то пишу и, в общем, потом понимаю, что это всё никуда не годится. Я не знаю, зависит ли это от возраста у меня. Я верю в то, что у кого-то получается всю жизнь писать крутые песни, или крутые рассказы, постоянно совершенствоваться.
Я очень надеюсь, что когда-нибудь возьмусь за прозу. Есть такая поговорка: «Чтобы быть поэтом, нужно быть молодым. Чтобы быть прозаиком, нужно быть старым». Причём это не зависит от физического возраста, это зависит от какого-то ментального возраста. Вот, наверное, когда я ментально повзрослею, я возьмусь за прозу. А сейчас у меня как раз идёт какая-то такая переоценка: «Действительно ли всё ранее написанное было талантливо? Или нет?»
Творческие люди часто обладают, что называется, «подвижной психикой». Они бывают крайне эмоциональны, легко выводятся из себя, обидчивы… У тебя есть какие-то качества характера, присущие творческим людям, которые ты хотел бы в себе искоренить? Или что-то да было, но ты уже искоренил, например? Если да – то каким образом?
Да, конечно, я очень эмоциональный человек! Мне кажется, что это совершенно необходимое качество моё. Мне моя эмоциональность, одновременно и помогает, и мешает. Помогает в том смысле, что если я свои эмоциональные глубокие переживания направлю в правильное русло, то смогу переработать и переосмыслить так, что напишется из этого песня и она будет хорошей! И вообще эмоции – это признак жизни, мне кажется так.
Хотел бы я что-нибудь в себе искоренить? Ну, наверное, излишнюю вот такую маниловщину, я такой очень мечтательный, но довольно ленивый человек. Как, помните, у Манилова: «Хорошо бы, душенька, через эту речку мосток кинуть», и всю жизнь открыта книга на 14-ой странице. Я очень много придумываю, очень-очень много креатива постоянно, и вот я всё придумал, уже нарисовал, построил эти воздушные замки – и, о Боже мой, это гениально! А теперь давай, осталось сделать маленький шажочек: это взять и реализовать, и думаешь: «Ох, ёлки-палки, это надо же теперь что-то делать…» Вот это, конечно, мешает.
Если бы у тебя была возможность разослать одно небольшое SMS-сообщение всем начинающим музыкантам и что-то им пожелать или подсказать, что бы ты написал им всем?
Что бы я им пожелал? Если можешь не писать – не пиши. Если можешь не становиться музыкантом – не становись.
Ну, а если уж совсем серьёзно, то я вообще не считаю себя вправе кому-то что-то говорить. Во-первых, потому что мне бы самому поучиться бы и последить за собой. Да и вообще, я не люблю давать советы, когда меня не спрашивают. Вот если спросят, может, тогда, если слова какие-то найдутся, я что-то и скажу. Да и нет таких советов, которые подходят всем. Если что-то и говорить, то говорить адресно, лично.
Что для тебя входит в понятие «Счастье», в музыкальном и бытовом планах? Иными словами, счастье для тебя – это…? Как ты считаешь, счастье и правда можно разглядеть даже в мелочах или это более глобальное явление, состоящее из многих факторов? Счастлив ли ты сейчас?
Вы знаете, друзья, я вот совершенно счастливый человек. То есть в глобальном плане я понимаю, что я совершенно счастливый человек. Смотрите сами: у меня любимая работа, то есть любимое дело, которое стало моей работой. Я путешествую по всему миру, играю концерты, пою свои песенки. Я был уже практически везде. Вот в Австралии ещё не был, но буду! Люди по всему миру слушают мои песни, интересуются почему-то моим мнением. Я здоров, у меня прекрасная семья, любимые друзья. Я занимаюсь той музыкой, которой хочу, ни с кем не связан какими-то контрактами или обязательствами, которые выкручивали бы мне руки. Да прекрасно всё! Понятно, что набегают порой тучки, но то, что надо мной туча, это не значит, что нет неба. Туча всего лишь заслоняет на время это прекрасное небо, но потом туча обязательно развеется, а небо будет всегда. Неприятности – это часть счастья, это необходимое явление в жизни. Я, наверное, туманно изъясняюсь, но я надеюсь, что буду понят вами, и это будет ещё одна маленькая часть моего счастья.
Беседу вели: Артём Гарькавый (Dj Distemper) и Павел Краснокутский.
Интервью подготовлено совместно с каналом Рок-н-ролльное чтиво.
Ссылка на статью о Павле Фахртдинове
Отдельное спасибо Катерине Никитиной за помощь в подготовке интервью.
Интервью создано при поддержке сообщества музыкантов: «Музыканты России».
Вступайте в группу Live Show Голос Рока ВКонтакте:
Подписывайтесь на наши каналы:
Яндекс Дзен: https://zen.yandex.ru/id/5ba4792f2e368400a92152a8
Instagram: https://www.instagram.com/liveshowgolosrocka
YouTube: https://www.youtube.com/channel/UC3x4vP0gL3SiPtZf3a9dI8Q