С папой хотело всегда познакомиться много людей. Людей необычных и оригинальных. Как-то в его жизни в середине 90ых появился чеченец Саид. Как раз шла первая чеченская. Саиду много рассказывали про отца. Кажется, этот чеченец был суфием и увлекался мусульманской мистикой. Мама описывает свое знакомство с ним следующим образом. Когда он пришел к нам в дом, у нас тогда была собака - большая московская сторожевая. Так вот, когда раздался звонок, мама открыла дверь. Собака само собой была рядом, и Саид в ту же секунду перед маминым лицом захлопнул дверь. "Нечистое животное". И пока животное не увели на кухню, он в квартиру не вошел. Общался он с мамой только не глядя ей в глаза, а когда передавал какую-то книгу для папы, требовал нести её выше пупа. Мама рассказывает, что испытывала мистический ужас, когда несла книгу, боясь оскорбить то ли книгу, то ли Саида.
Так вот, на встречу с ним, папа пришел в неопрятном виде. Отец вообще на свой внешний вид никогда не обращал внимания. Ему было совершенно безразлично то, в чем он был одет, хотя вкус у него был отличный. Это касалось не только одежды, но и всего быта, окружающего его. Он мог существовать в любых условиях, абсолютно их не замечая. Как-то он вышел на улицу в разных ботинках, и, возможно, этого бы еще долго не замечал, если бы внимательная соседка не указала на конфуз. Так вот при встрече с Саидом, на папе был плащ, который был порван. И кажется, на нем еще и были пятна. Свидетели точно не помнят подробностей.
Саид, в лучших традициях суфийских и дзенских притч, бросил:
- Одежда человека - это его душа.
Саид отрезал, и, кажется, в тот момент папа должен был быть пристыжен за непристойный вид.
- Моя душа... изодрана.
Спокойно ответил отец.
Ни листа, ни пера, ни цветка, ни дороги.
Я давно не хожу в том, чем я дорожу.
Перебили мне руки, поломаны ноги,
Так последнюю песню я в небе сложу.
1971 г
Андрей Борозин. Папа
