В конце ноября 1922 года был завершен демонтаж административно-управленческого аппарата буферной Дальневосточной Республики (ДВР), решением ВЦИК включенной в состав РСФСР в виде Дальневосточной области. О самой ДВР написан добрый десяток книг и научных монографий, сотня диссертаций и рефератов. Но куда меньше известно о ее первом руководителе - Александре Михайловиче Краснощекове...
Бродяга
Он родился 10 октября 1880 года в известном всему миру Чернобыле Киевской губернии в семье портного. В 1896 году приехал в Киев для поступления в университет - а репетитором его стал профессиональный революционер и будущий председатель ВЧК Моисей Урицкий, общение с которым и определило дальнейшую судьбу студента как профессионального революционера. В 1896-1902 годах студент участвовал в подпольной работе в Киеве, Николаеве, Полтаве, Екатеринославе и других городах. Дважды сидел в тюрьмах и вынужден был, спасаясь от грозящей очередной отсидки, в ноябре 1902 года эмигрировать в Германию, а в марте 1903 года - в США. Работал маляром, расклейщиком обоев, портным. Сразу же по приезде в Нью-Йорк вступил в Американскую социалистическую рабочую партию, вел активную партийную и профсоюзную работу. Очень скоро он в совершенстве овладел английским языком и много печатался в партийной и профсоюзной прессе под псевдонимом Stroller (Бродяга). Узнав о Февральской революции в России, Краснощеков собрал более ста русских эмигрантов и выехал с ними на родину.
Его карьера продолжилась в Никольске-Уссурийском, где Александр Михайлович был избран председателем горкома РСДРП(б), членом городской думы и председателем Центрального бюро профсоюзов. В нем видели стойкого защитника интересов трудящихся, хорошего организатора и оратора, настоящего трибуна революции. Под его руководством Никольск-Уссурийский горсовет первым на Дальнем Востоке заявил о признании Советского правительства.
Выдающиеся организаторские качества Краснощекова вскоре были проверены на более высоком уровне. В декабре 1917 года в Хабаровске он был избран председателем 3-го краевого съезда Советов, провозгласившего советскую власть на Дальнем Востоке, а в январе 1918-го - председателем краевого комитета Советов. Стремление быть всегда в гуще масс, на наиболее ответственных участках стало его стилем работы и снискало ему широкую популярность в рабочей среде. А деньги, называемые в народе «краснощековками», благодаря золотому обеспечению, являлись самой твердой и надежной валютой за Уралом.
На съезде трудящихся Прибайкалья (28 марта - 7 апреля 1920 года) состоялось провозглашение ДВР, ее первым фактическим руководителем и председателем правительства стал Краснощеков. Кстати, что значит «стал»? Избран - не был, просто стал. Ответ на это вопрос дал вождь мирового пролетариата Владимир Ленин: «Беседовал с Краснощековым. Вижу человека, несомненно, умного, энергичного, знающего, опытного. Знает все языки, английский превосходно, в движении с 1896 года». Естественно, при подобном уровне поддержки, процедура выборов главы ДВР смотрелась уже как неуместный анахронизм.
"Новый мир" Краснощекова: сепаратист?
Историки до сих пор не пришли к единому мнению: а верил ли первый глава ДВР в то, что новоявленная республика - лишь временный «буфер»? Или он все же всерьез рассчитывал, что ДВР, как и НЭП - всерьез и надолго? Трудно сказать со всей определенностью, однако...
21 апреля 1921 года была принята собственноручно подготовленная Краснощековым конституция ДВР, существенно отличавшаяся от РСФСР-ского прототипа (а ряд ее положений заманчиво смотрится и в наши дни). Так, отменялись все «сословные деления граждан, сословные преимущества и привилегии, а равно звания, гражданские, военные чины и титулы». Всем гражданам ДВР гарантировалась «полная свобода собраний, слова и печати» и они не подлежали ответственности «за свободное выражение своего мнения». Объявлялись «свобода возникновения и существования союзов и обществ (в том числе и религиозных)», полная отмена телесных наказаний и смертной казни, сохранение института частной собственности, широкая автономия «всем мелким народностям и национальным меньшинствам». И, кроме того, в статье 8 ну очень конкретно, с указанием рек и озер, обозначалась граница с соседней Советской Россией! С чего бы это? После изучения текста документа складывается впечатление, что ее положения были для Краснощекова не просто формальностями и мечтой прожектера. Потому, -что он начал реализовывать их в жизнь!
Так, он успел подписать десятки соглашений о привлечении зарубежных инвесторов из США и Японии к разработке на концессионных началах недр и лесов ДВР (практически все так и останутся не реализованными). Он же, в отличие от руководства РСФСР и того же Ленина, первым пробил дипломатическую и экономическую блокаду - Японии пришлось начать официальные переговоры с ДВР, а представители ДВР появились в Китае, затем и в США, что, в конечном итоге, способствовало ускорению вывода оккупационных войск из Забайкалья и Приморья.
И все же главный ответ на этот вопрос глава ДВР дал сам - в письме своей жене Гертруде. Оно не предназначалось для посторонних глаз, а потому написанному в нем, пожалуй, можно верить: «...Я стараюсь решить мирным путем, но твердой рукой наши трудные проблемы освобождения и перестройки Дальнего Востока на новых основах, построить мир, где благоразумие, практичность, свойственные американскому строителю и исполнителю, должны объединиться и подчиниться идейности, человечности, эмоциональности, но непрактичности русских, и создать новую жизнь, новый мир».
«Противоречивая личность»: бабник и любитель пустить пыль в глаза
Активность «нового американца», увы, не была понята и поддержана его коллегами по правительству и, более того, не на шутку их встревожила. В ход пошли интриги, десятки доносов в Москву о «сепаратистских намерениях» главы ДВР. Как итог - Краснощекова «приглашают» на разборки в столицу. Ленин к тому времени уже тяжело болел и помочь своему протеже не смог. Результат - отстранение от должности, а дальнейшая карьера - на вторых ролях: замнаркома финансов РСФСР, членом президиума ВСНХ, председателем Промбанка СССР.
Но... Из песни, как известно, слова не выкинешь. Именно в первопрестольной, увы, проявилась и другая, неприглядная сторона натуры экс-главы ДВР, из-за чего нынешние историки стыдливо именуют личность Краснощекова как «противоречивую».
И почему же? Он был, мягко говоря, нетипичный большевик: посещал модных кутюрье и лучшие рестораны, перемещался на дорогом автомобиле, заводил многочисленных любовниц. Так, стал вторым любовником у эпатажной салонной львицы Лили Брик. Первым и основным, как известно, числился Владимир Маяковский, открыто проживавший с ней и ее мужем Осипом под одной крышей. Более того, стремясь угодить даме сердца, банкир финансировал совместные поездки Владимира и Лили за океан - причем красного поэта это обстоятельство совсем не коробило. По воспоминаниям Луэллы, дочери Краснощекова, «Владимир Владимирович был с ним очень дружен, он вообще был чрезвычайно терпим ко всем Лилечкиным любовникам».
Любовниц "вывозил" вместо мусора
…А тем временем слухи о его огромных тратах и роскошном образе жизни начинали раздражать ответственных товарищей. 19 сентября 1922 года Александр Михайлович был арестован, обвинен в мошенничестве, связях с нэпманами и даже в аморальном образе жизни. На суде выяснилось, что основной круг сотрудников банка, начиная с его руководителя и кончая низшими служащими, «был связан между собой отношениями родства и дружбы». Краснощеков принимал на работу близких родственников (что в те годы запрещалось категорически), выдал практически беспроцентную ссуду своему брату Якову. Далее - цитаты из приговора: банком «был оплачен ремонт дачи братьев Краснощековых в Кунцево, а также в августе 1923 г. был подыскан секретарем Промбанка для А. Краснощекова особняк в Москве, за который была внесена арендная плата в 835 руб. золотом... За счет авансовых сумм банка уплачивались также и членские партийные взносы А. Краснощекова, приобреталось для него платье, белье, духи, шляпы, оплачивался совнаркомовский паек, из хозяйственных же сумм снималось жилье для его любовниц, отправлялись деньги дочери Краснощекова, находившейся с гувернанткой в Крыму». В список злоупотреблений вошли также оплата многочисленных его кутежей с любовницами, проходивших по графе «вывоз мусора», «перевод в полное пользование братьев Краснощековых принадлежащих банку трех лошадей с колясками и упряжью, а также двух верховых лошадей». И это - примерно половина цитат из приговора. Итог - 6 лет лишения свободы.
Через полгода, из-за болезни, Краснощекова перевели в кремлевскую больницу; в начале 1925 года амнистировали, в 1926 году он был допущен к работе в Наркомземе, но в 1937 году - снова арестован. И тут ему уже спуску не дали и припомнили старые «грешки» - кроме стандартных обвинений во вредительстве в комитете, в обвинительном заключении указывалось, что на посту главы ДВР он «практически действовал в интересах Японии». По постановлению Военной коллегии Верховного суда СССР 26 ноября 1937 года «японский шпион» Краснощеков был расстрелян и погребен в общей могиле №1 невостребованных прахов на Донском кладбище Москвы.
ДРУГИЕ ИНТЕРЕСНЫЕ СТАТЬИ ЧИТАЙТЕ НА МОЕМ КАНАЛЕ, СДЕЛАВ СООТВЕТСТВУЮЩУЮ ЗАКЛАДОЧКУ!