Данная статья относится к Категории: Встреча Наставника-профессионала
«Подражание мастеру, попытка максимально приблизиться к его манере, скопировать (да, да, скопировать!) сделанное им - исконный метод, необходимый этап воспитания всякого художника.
Все они прошли через это - достаточно напомнить хотя бы великих живописцев эпохи Возрождения. И, как показывает пример последних, обстоятельство это нисколько не повредило их индивидуальности, наоборот - только отточило её. Ибо, вопреки распространённому мнению, хорошо скопировать что бы то ни было не легко, а необычайно трудно. Позволю себе в связи с этим напомнить уже приводившийся мною в другом месте рассказ художника Бродского об испытании, которому подвергал молодых живописцев профессор Иорини (Луиджи Иорини – итальянский живописец, одно время работавший в Одессе – Прим. И.Л. Викентьева):
«Каждого поступавшего в его класс ученика Иорини заставлял делать контурный рисунок куриного яйца, требуя абсолютно верного изображения. Заметив в рисунке какую-нибудь неточность, он перечеркивал его и заставлял делать новый. Над этой задачей многие просиживали по месяцу».
Если так трудно оказалось точно скопировать контур куриного яйца, то насколько же труднее скопировать большого мастера! Чтобы добиться этого, требуется огромный труд, настоящее виртуозное мастерство. По рассказу Есиповой, Лещетицкий однажды несколько часов подряд добивался, чтобы ученик правильно воспроизвел звучание одной ноты (басового а в начале вариаций Падеревского). Нетрудно понять, как оттачивает слух ученика подобная работа и как это, следовательно, способствует росту его мастерства. «Я исправно скопировал то, что мне предложила Елена Фабиановна, - вспоминает о своих занятиях с Е.Ф. Гнесиной известный дирижер Е. Акулов, - и точно так, как она показывала, сыграл на вечере, но в результате этой работы моя фантазия сделала огромный скачок, после которого я уже сам заметно стал проявлять исполнительскую инициативу».
«Натаскивание» же начинается не тогда, когда ученик учится копировать, а когда от него требуют только этого, не допускают иного исполнения данного места. Ты должен уметь сыграть так, - говорил Антон Рубинштейн Гофману, - если же после этого ты захочешь сыграть иначе - пожалуйста.
В этих мудрых словах заключена одинаково убедительная отповедь как сторонникам «натаскивания», так и противникам подражания.
Что же касается роли слова в музыкально-исполнительской педагогике, то я не считаю уместным загромождать урок по специальности пространными рассуждениями об искусстве, музыке, технике или о чем бы то ни было другом. Такие рассуждения могут быть очень интересны и полезны для учеников, но тогда их лучше выделить из рамок урока, посвятив им специальные лекции или беседы.
На уроке же лучше говорить кратко, образно и конкретно. При этом замечаний должно быть не слишком много. Иные педагоги считают себя обязанными указать ученику на все решительно допущенные им погрешности, боятся упустить из виду, оставить незамеченным любой малейший его промах.
Грешил этим в начале своей деятельности и автор этих строк. В другом месте я уже рассказывал о том, как корил меня - молодого педагога - за эту педагогическую ошибку мой учитель В.В. Пухальский. «У бедных учеников, - говорил он, - голова идёт кругом от той массы замечаний, которую Вы на них обрушиваете. Ни запомнить их за один раз, ни тем более связать в единое целое ученик не сможет. Ваши указания правильны и интересны, но играть после них Ваши ученики станут не лучше, а хуже. Потому что до сих пор у них была хоть какая-то, пусть несовершенная картина, которую надо было осторожно, бережно подправлять, а теперь они вместо этой картины, вместо исполнения произведения будут выделывать сотню разрозненных мелких заданий - тут crescendo, там diminuendo, здесь акцент и т.д.».
Если публикация Вас заинтересовала - поставьте лайк или напишите об этом комментарий внизу страницы
Изображения
1. Photo by Megan Soule on Unsplash,