На екатеринбургской (а потом и еще в нескольких городах) сцене поставили оперу с замечательным жанровым определением “гоголь-моголь”. Сразу понятно, по мотивам чьего творчества (конечно же, Моголя). Впрочем, название “Мертвые души” едва ли таило в этом отношении какую-либо интригу.
Получился своеобразный кроссовер, собравший вместе персонажей гоголевской поэмы и его же “Ревизора”. Заодно есть отсылки к другим произведениям. Николай Васильевич сам пытался сконструировать идеального героя из разных своих персонажей: “Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому ещё дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас же решилась”.
А в конце герои планируют переехать в мир Салтыкова-Щедрина: в город Глупов. Кстати, интересная была бы задумка. Вообще русская литература XIX века дает много возможностей для взаимопроникновений: герои Толстого бы ходили в гости к тургеневским персонажам, а за ними с обочины наблюдали бы бедные люди Достоевского. Пирует купец Островского, а за стенкой бормочут чахоточные рабочие Гаршина, мимо тарахтит старовеская телега Лескова. Бальзак же объединил свои романы в один художественный мир “Человеческой комедии”. В наши дня сняли сериал по мотивам творчества Диккенса - очень многообещающий замысел, не получивший достойного воплощения.
Итак, Чичиков приезжает в город N, где до него побывал Хлестаков. Основной сюжет, конечно, соответствует канве “Мертвых душ”, но сильно переиначен. Павел Иванович Чичиков здесь молод и обятелен. Он даже отчасти противостоит бюрократической системе. Неканоническая трактовка, несколько сближающая гоголевского проходимца с другим литературным плутом - Остапом Бендером. Вообще у “Мертвых душ” и “12 стульев” есть немало общего: и сатира, и авантюристы, и мотив дороги. В огромной России романов-путешествий почему-то гораздо меньше, чем следовало бы ожидать при взгляде на карту. Всё как-то больше по дворянским гнездам сидят да чирикают.
Вообще с Гоголем наши режиссеры что только ни делали! То Николай Васильевич расследует преступления (фильм “Гоголь”), то из его сатиры вытягивают детектив (”Дело о “Мертвых душах”). Теперь вот опера. Ритмическая проза классика не очень удобно ложится на музыку. Но хор, поющий фрагмент о несущейся тройке, звучит эффектно.
Не скажу, что два действия пролетают на одном дыхании. Бывает и скучно. Но финал вытянули, оставляет приятное впечатление. Отмечу стихи. Все-таки Гоголь должен звучать остро. Это вам не КВН. Либретто Константина Рубинского дарит нам несколько метких высказываний. Например, вот краткое содержание местной прессы:
Если есть на свете гений,
Ум светлейший и богатый,
Это будет без сомнений
Наш кормилец - губернатор.
Ну или вот настоящий вопль отчаяния мошенника, который как никто другой заинтересован в честности человеческой:
Страну мою родимую
Нельзя застать врасплох:
На одного правдивого
По дюжине пройдох.