Соавторы: Мечтатель, Грэг
Осень не бывает без дождей. Вот и сейчас упругие косые струи, словно плетью, хлещут по вороху опавших жёлтых листьев, барабанят по крыше и бегут серебристыми дорожками по оконному стеклу. А на улице стоит дворник, молодой парень с ёжиком чёрных волос и, невзирая на непогоду, неторопливо работает метлой. Вжик-вжик-вжик. Егор не знает, кто по национальности этот скуластый молчаливый человек. Наверное, очередной выходец из Средней Азии, таджик или узбек. Да это и без разницы. Егор смотрит, как ветер раздувает его синюю форменную куртку и вздыхает. У дворника есть мечта, он приехал в чужую страну, чтобы заработать деньги. У всех должна быть мечта. Так всегда говорил отец. И у Егора она была. Странная, но притягательная. Сейчас, правда, даже смешно об этом говорить. Он мечтал побывать в Японии. Почему-то эта экзотическая страна начала привлекать его с раннего детства. Он мог часами читать о Токийском Диснейленде, Музее Toyota, удивляться самой высокой телебашне в мире, мысленно путешествовать по острову Исигаки, восхищаться величественными храмами Тодай-дзи, Киёмидзу-дэра, Ацута, с замиранием сердца взирать на фотографии Фудзиямы и млеть от восторга при виде красот сада Хаппо-эн…
Только все это в прошлом. Его мечта умерла под колёсами искорёженного автомобиля. Три года назад. Именно тогда ему сказали, что родители погибли в автокатастрофе. Тогда он не плакал. Наверное, не понимал всю глубину постигшего его несчастья. Слёзы пришли позже, когда чужие люди забрали его из дома и привезли сюда. И здесь, в сиротском приюте, он понял, что родителей больше нет. Нет ничего, ни дома, ни счастья, ни мечты. Три года он не улыбался. Слёз было много. Они текли по щекам, как сейчас бегут по стеклам дождинки. Егор не хотел мириться с судьбой. Было больно и плохо. И детский дом был совсем не похож на дом настоящий. Несколько раз он пытался бежать, но его ловили и возвращали назад. Наказывали, били по щекам и морили голодом. Он убегал снова, и его опять били и драли за уши. А он плакал и говорил воспитателям: «Я все равно уйду отсюда». Прошло три года. Слёз больше не было. И попыток сбежать Егор больше не делал. Теперь он все реже вспоминал свою детскую мечту. Странно, что вспомнил сейчас. Наверное, потому, что этот черноволосый дворник напомнил ему гордого и непреклонного самурая. Егор представил, что вместо метлы у него в руках алебарда-нагината. И он вовсе не сметает с тротуара желтые опавшие листья, а выполняет воинское упражнение. За поясом у него смертоносная катана и короткий кинжал Танто. Усилившийся дождь искажал видимость. Силуэт дворника размывался перед взором мальчика, и Егор видел не синюю спецовку, а разукрашенное драконами кимоно. Почему-то как прежде защипало в глазах. Япония, мечта, дом, родители. Всё это было в другой жизни, такой далёкой и прекрасной. Некоторых его товарищей усыновили. Они обрели новый дом, а значит и новую мечту. На свой счет Егор не обольщался. Воспитанникам детского дома часто устраивали смотрины. Но забирали в основном маленьких детей, а Егору недавно исполнилось восемь лет. Такие, как он, никому не нужны. Некрасивый, веснушчатый, да ещё рыжий. Гости небрежно скользили по нему равнодушными взглядами и улыбались при виде симпатичных большеглазых малышей.
Дворник на улице закончил работу и неторопливо побрёл прочь. Егор снова тяжело вздохнул, дотронулся до щеки рукой – она была мокрой. «Расплакался, как маленький», – упрекнул себя мальчик и отошел от окна.
В комнату вбежала воспитательница. Толстая злая тётка. Ничего хорошего от неё Егор сроду не видел. Но сейчас поросячьи глазки домомучительницы светились неподдельной радостью.
– Егорушка! Пойдём скорее! К тебе пришли!
– Ко мне? – не поверил мальчик. – Почему ко мне?
Его никто никогда не навещал. Родители погибли, а других родственников у него не было.
– Потому что к тебе! – взвизгнула тётка, – Быстрее пойдём, паршивец! Да рубаху на все пуговицы застегни, дубина!
В гостевой комнате находился лишь один посетитель. Невысокий плосколицый человек с маленькими черными усиками. Егор видел его раньше и даже мысленно назвал «татарином». Почему именно татарином, он и сам не знал. Лицо гостя казалось надменным, а карие узкие глаза смотрели пристально и оценивающе.
«Татарин» увидел мальчика, улыбнулся и поманил к себе.
Егор застыл на месте, но воспитательница больно ткнула его кулачищем в спину:
– Иди, Егорушка! Тебя же зовут!
И Егор подошёл. Мужчина протянул ему руку.
– Ну, здравствуй, самурай. Тебя Егор зовут?
Мальчик кивнул. Почему гость назвал его самураем? Так его никто не называл.
– А меня зовут дядя Миша.
Рука мужчины была крепкой и шершавой.
Состояние, в котором находился Егор в тот момент, не поддавалось описанию. Страх и замешательство переплелись с радостным ожиданием. Неужели этот человек пришёл именно за ним?
Небольшая комната, пахнувшая клеем, ещё не выветрившимся после недавнего ремонта, пара кроватей для совсем маленьких детей, и место для сбора вещей. Сюда привели Егора, опустошенного, словно после тяжёлой физической нагрузки, но с жаром надежды в сердце.
"Я хочу забрать тебя, – сказал дядя Миша. – Ты не против?».
Егор не смог вымолвить ни слова, лишь слабо кивнул.
– Вот его вещи, – радостно затараторила воспитательница. – Две рубахи, отличная куртка…
Гость остановил её нетерпеливым жестом.
– У него будет другая одежда.
– Конечно, конечно, – покладисто согласилась тётка. – Не угодно ли пройти в кабинет директора? Секретарь уже подготовила необходимые документы.
Егор плелся за взрослыми и боялся поверить в случившееся. Дядя Миша обернулся к нему и подмигнул.
В кабинете директора выяснилось, что настоящее имя дяди Миши – Мичи. Мичи Кояма. Егору показалось это имя странно знакомым. Его вдруг осенила догадка.
– Вы из Японии? – неожиданно для себя спросил мальчик.
– Да, сынок. Я из Окинавы.
– Но почему? – прошептал Егор. – Почему вы выбрали меня?
Мужчина не смутился. Потрепал Егора по рыжей шевелюре и сказал:
– Я давно обратил на тебя внимание. У тебя осанка и взгляд самурая.
Директор и воспитательница засмеялись, но Егор понял, что дядя Миша говорит серьёзно.
А потом они вышли на улицу. Ребенок помнил не понаслышке, что такое улица, он хотел туда бежать после смерти родителей, но смирился с вынужденным пленом под гнётом обстоятельств. И вот она – свобода! Дождь закончился, и воздух пах свежестью и озоном. У ворот стоял автомобиль с жёлтыми дипломатическими номерами. Мичи Кояма легонько подтолкнул Егора к нему.
– Забирайся, сынок.
У дверцы Егор на мгновение задержался, не выдержал и выпалил:
– Спасибо! Спасибо вам, дядя Миша!
Японец притворно нахмурился.
– Знаешь, мне не нравится, что ты называешь меня дядей. Если тебе не сложно – зови меня папа…
Мальчик смущенно кивнул.
– Хорошо, папа, – на его лице появилась робкая улыбка. Первая за последние три года.
КОНЕЦ
Условия конкурса и результаты еженедельного подведения итогов см. в Читальне им. Ильфа и Петрова