«Звезда родилась» — это очередное переосмысление фильма 1937 года. Строго говоря, это даже не переосмысление, а просто актуализация популярного сюжета про рождение новой яркой звезды из пепла сгоревшей старой. Но в этом нет ничего страшного, ибо, во-первых, оригинал нельзя назвать нетленной неприкосновенной классикой, а во-вторых, новому времени — новые песни и новая звезда. В течение двадцатого века искусство в целом и музыка в частности эволюционировали и развивались, как никогда прежде, и уже через двадцать лет хит проката и номинант на топовые премии выглядел устаревшим осколком папиного кино.
В новой интерпретации классический сюжет действительно может заиграть свежими красками и достучаться до молодых сердец по всему миру. И в определенной степени фильму с Крисом Кристофферсоном и Барброй Стрейзанд это удалось, хотя по сути он, кроме обертки, ничего нового не привнес, став очередной стандартизированной постановкой уже известной истории. Быстро перегорев и поблекнув на фоне набиравшего обороты авторского кино, фильм отошел на периферию зрительского внимания, прихватив с собой сюжет.
Как и многие другие, эту историю вернул к жизни глубочайший кризис идей, разъедающий американское популярное кино уже не первый год. После своего запуска новая «Звезда» пережила многочисленные смены каста и авторского коллектива, пока в конечном счете продюсеры не остановили свой выбор на Леди Гаге и Брэдли Купере, который вдобавок выступил соавтором сценария и режиссером картины. С точки зрения бокс-офиса и частоты упоминания в медиа-пространстве, выбор оказался верным, а с точки зрения художественной ценности — скажем так, сомнительным.
По большому счету, фильм Купера — это не история любви, не музыкальная драма и не фильм об отчаянии и надежде. Это просто коллаж из неумело нарезанных эпизодов, характерных для этих жанров. Они лихорадочно сменяют друг друга, не образуя вменяемой взаимосвязи. Все это выглядит даже не клишированной притянутой за уши драмой, а дилетантским представлением о том, как она должна выглядеть. Авторы будто отдельно сняли три разных фильма, а потом просто надергали из них ключевые моменты и склеили, не сильно беспокоясь о том, как они друг с другом взаимодействуют.
Отмеченные номинациям актерские работы — отдельная история. Леди Гага, вне всяких сомнений, талантливая певица и перформер, способная в умелых руках опытного и/или одарённого режиссера грамотно попасть в образ. Проблема в том, что Брэдли Купер не является ни первым, ни, вероятно, вторым. В итоге потенциально выигрышная ставка на ключевую роль не сыграла — органично Гага смотрится лишь в своей стихии, то есть в моменты выступлений. Если же брать несоизмеримо более важную драматическую составляющую, то выглядит она очень средне. Та же беда постигла и хорошего актера Брэдли Купера. Актер он, конечно, хороший, но все же не гениальный. Не в пример старой гвардии в лице условного Аль Пачино, он пока не достиг той вершины мастерства, когда, погружаясь в образ, способен оживить даже слабенькую историю. Поэтому, когда у руля талантливый режиссер Дэвид О. Рассел, он способен на выдающуюся игру, а когда его сажают сразу на два стула, и помимо главной роли в кадре он вынужден играть главную роль на площадке, он попросту теряется, не справляясь ни с тем, ни с другим.
Совсем печальная картина с бравирующим своими усами и глубокомысленными речами героем Сэма Эллиота — тот вообще появляется в паре сцен в начале, в совершенно ненужном эпизоде объяснения в братской любви ближе к концу и в финале, чтобы пыльными банальностями успокоить безутешную героиню Гаги. Персонаж выглядит в истории даже не роялем в кустах, а просто неуместным имплантом. Но по большому счету актеры, персонажи, сценарий и постановка не так важны, ведь картина как минимум вторична на более фундаментальном уровне.
Несмотря на незатейливый и предсказуемый сюжет, фильм 1976 года действительно освежал старую голливудскую историю. Он не просто разыграл ее с новыми лицами — он отвечал духу своего времени. Его героев нельзя назвать набором штампов хотя бы потому, что они создавались одновременно с этими штампами. Ко второй половине семидесятых уже отгремел Вудсток и свершилась рок-революция, а ее самые пламенные герои уже сформировали печально известный «Клуб 27». Тех же, кого рок-н-ролл не спалил снаружи, к этому времени он уже успел выжечь изнутри. Одной из таких уставших гореть стадионных суперзвезд и предстал персонаж Кристофферсона. В логику его образа жизни, не особо располагающего к забегу на длительную дистанцию, вполне укладывается и затяжная депрессия, и алкоголизм, и внешне не мотивированные вспышки агрессии. Отчаяние его положения передается буквально одной репликой, когда на вопрос водителя: «Куда хотите?», он с остекленевшим взглядом отвечает: «На десять лет назад». После этого встреча и роман с персонажем Стрейзанд становятся действительно судьбоносными, а желание угасающей звезды вложить все свои силы в то, чтобы помочь зажечься новой, обретает смысл и известную степень трагизма.
Сделав ремейк фильма 1976 года в 2018 году, его создатели как будто забыли, что делают фильм в 2018 году. Бунтарский по своей сути, обнажающий все нервы артиста рок 60-70-х вполне располагает к саморазрушению, оно в его ДНК. Сладкоголосая помесь стадионного кантри и попа, которую исполняет добродушное лицо Брэдли Купера, с образом алкоголика-бунтаря совсем не вяжется. Почему пьет (к слову, действительно пьет, даже во время завтрака с возлюбленной он не выпускает из рук бутылку) и пускает жизнь и карьеру на самотек герой Кристофферсона, вполне объяснимо. А вот почему тем же занимается (по крайней мере, нам про это постоянно говорят) успешный музыкант средних лет в эпоху, когда даже Оззи Осборн занимается пилатесом — вопрос открытый. В итоге свежесть и актуальность предтечи фильм теряет, а без сильного сценария, постановки и актеров и вовсе идет ко дну.
Интересно то, что сделать действительно яркий ремейк, соотносящийся с повесткой дня, можно было, заменив лишь один элемент истории. Есть в современной музыке жанр, куда больше подходящий по сущности классическому року, такой же бунтарский, феноменально популярный и к тому же, как показывает печальная практика, вполне располагающий к саморазрушению. Разумеется, это рэп. Решись продюсеры пойти на риск, сделав крупнобюджетную постановку о рэпере старой школы, к сорока годам растерявшем запал и погруженном в алкогольную депрессию, из которой его спасает подающая надежды исполнительница условного электропопа, фильм как минимум попал бы в зайтгайст, а как максимум сбросил бы «Черную пантеру» с пьедестала главного массового фильма о черной культуре. К сожалению, создатели ограничились лишь переменой лиц и декораций, и на выходе получилось мертворожденное кино, еще до премьеры безнадежно устаревшее и по сути, и по форме.
