Прочитав новый роман Водолазкина, я поняла, почему мне так не понравился сборник его рассказов. Водолазкин – сказочник. Ему нужно садиться в кружок детей и говорить «Давным-давно жил-был …». И тогда от него не оторваться – ровно как в «Лавре» и «Авиаторе». И его сказкой, которая как нитка на веретено вьется, ты заслушиваешься, и в сказке этой веришь любому – даже пластиковой бутылке в средневековом русском лесу или немыслимым крио-опытам в сталинском лагере на Соловках.
А вот в коротких, рваных рассказах – а «Брисбен», как флешбэк-роман, и есть, по сути, сборник рассказов про жизнь будущего (и прошлого, увы) виртуоза-гитариста, в Киеве, Петербурге, Мюнхене, – не получается такую завороженность создать. Все время рвется ниточка. После каждой второй главы говоришь себе «не верю» (особенно убил меня случай на Майдане). Про некоторые моменты хочется вопросительно поднять глаза на Евгения Германовича и спросить: «Ну так-то зачем?» (про маму у меня остался отдельный вопрос к автору, разве так уж надо было?).
И, конечно, уж больно близок «Брисбен» ко всей «женской» российской прозе. Улицкая, Рубина, Толстая – они могли написать такой роман, с его депрессивной составляющей, с его глубокими подходами к сути жизни и смерти, с массой вычеканенных сентенций, с которыми так трудно спорить, потому что они суть верны.
И с таким же великолепным чувством языка, умением им отразить любой намек в изменении тональности сюжета и талантом сделать так, что, даже презирая в некоторые моменты самих героев (что у меня случилось на теме про потенциальный menage a trois), глубоко уважаешь автора.
Мой личный рейтинг: 7/10
p.s. И да, Софокла я теперь буду декламировать, не спрашивая.