Мне было семь или восемь лет, когда моя мама, взяв меня с собой, поехала к своей давней подруге в древний город-музей Смоленск.
Все приезжающие туристы и гости в первую очередь шли на экскурсию в знаменитый Успенский собор. Направились туда и мы.
Это было первое в моей жизни посещение православного храма, поэтому отложилось в моей памяти и запомнилось до мельчайших подробностей.
Перед входом в собор стоял ящик для пожертвований, куда в узенькую прорезь прихожане просовывали деньги. В основном это была мелочь, монетки достоинством в три, пять и десять копеек.
В конце шестидесятых, такие медяки для меня, пацана была если не богатством, то достатком - точно. При входе кто-то рассыпал деньги.
Не знаю, почему и как это произошло, но на полу, валялась не какая - то мелочь, а настоящие рублёвые монеты и «полтинники».
Такого сокровища я не видел никогда! Не долго думая, чуть приотстав от мамы, стал лихорадочно собирать разбросанные деньги и складывать их к себе в карман. Кто мне, тогдашнему «октябрёнку» объяснял, (кроме поэта - атеиста Маяковского), что такое «хорошо» и что такое «плохо» и как надо себя вести в церкви?
Я поступил так же, как поступили бы многие (не все, конечно!) мои сверстники, нашедшие деньги: поднять их и забрать себе, чтобы затем купить какой нибудь значок или сладостей.
Догнав маму, вместе с ней влился в группу туристов, которым экскурсовод рассказывала о находившейся в храме иконе Смоленской Божией матери. Я только краем уха слышал и чуть-чуть запомнил то, о чём говорила гид. Мол, чудотворный образ был написан каким-то евангелистом Лукой, что во время войны 1812 года с этой иконой был совершен крестный ход и что в 1943 году она пропала, а находящийся в храме образ, список с оригинала.…Но её слова были мне уже не интересны, сердце колотилось от одного только ощущения тяжести денег в карманах.…
Возвратившись в дом маминой подруги, с нетерпением побежал в сад, где в укромном уголке под яблоней пересчитал своё богатство. Итог посещения храма составил пять рублей пятьдесят копеек!
Для меня – целое состояние!
Те деньги благополучно были потрачены за три дня на пирожное, мороженное и на другие детские радости, а вот способ их появления у меня, со временем приобретал не совсем радужный оттенок.
Прошли годы и потихоньку память стирала какие-то неприятные моменты ещё так мало прожитой жизни…
И вот я уже подросток. Мне - 13-14 лет. Сидим с друзьями у подъезда дома, плюёмся, рассказываем пошленькие анекдоты, покуриваем одну сигарету на троих и жуём импортную жвачку, одну на всех, по очереди. «Золотые» семидесятые, прошлого столетия! А в подъезде, возле которого мы так «умело» убивали время, на втором этаже жила одна старуха. Она всё время ходила в черном. Черное, длинное платье, такого же цвета наглухо повязанный платок и темный посох.
Только перепоясана она была каким-то странным, желтым ремешком, испещрённым старославянскими буковками. На груди висел большой серебряный крест.
Эту бабусю в нашем дворе недолюбливали, считали её ведьмой или колдуньей. Она часто осеняла себя крестным знамением, никогда не сидела на лавочке с другими бабушками, да и голоса-то её никто не слышал. Ходила она на удивление для своих лет бодро, размашисто, не оглядываясь и не смотря по сторонам.
Местную церковь закрыли ещё в далеких тридцатых, а внутри храма руководство нашего уральского городка решило устроить колбасный цех. Вот и собирались верующие на свои богослужения где-то в доме за городом. Туда же, по-видимому, ходила и наша старушка.
Так вот, сидим мы, и вдруг – она. Проходит мимо нас. Старшие ребята стали отпускать в её адрес язвительные шуточки, а я, чтоб по-бравировать перед товарищами, подставил ей ножку. Остановившись, старушка посохом отодвинула мою ногу, посмотрела мне в глаза и пошла дальше.
И тут я увидел, на том самом месте, где она стояла лежащий на асфальте кошелёк. Чёрный такой, из потертого кожзаменителя, закрывающийся на два «ушка». Почему-то никто из моих друзей его не заметил. То, что этот кошелёк принадлежал странной старухе, сомнений не было. До неё тут было пусто. Поднял его, сунул в карман.
Уже дома на кухне, выпотрошив его на столе, пересчитал выкатившуюся мелочь: пять рублей пятьдесят копеек! Что-то сумма показалась знакомой. И вдруг вспомнил тот ящик в Смоленском Успенском соборе. Не может быть! Что-то ёкнуло в груди. Стало как-то неприятно. И стыдно. За себя, друзей, старушку, за тот ящик и собранную мелочь. И за этот кошелёк.
Была у меня тогда мальчишеская мечта: купить маску и трубку для подводного плавания, и хорошие ласты. По моим подсчетам, найденных денег на всё должно было хватить. Но как потом мимо этой старушенции ходить? Дня три метался и размышлял, как поступить….
Наконец в воскресение встал у окна своей квартиры, чтобы увидеть хозяйку кошелька ставшего для меня злосчастным. Ждал долго, смотрел на дорогу не отрываясь. Всё боялся её прокараулить. Но вот появилось черное платье, значит – она! Стремглав сорвался вниз по лестнице, догнал у входа в подъезд. «Вы тут потеряли…вчера…позавчера…я тут, нашел…вот…возьмите» - забормотал я, задыхаясь не то от бега, не то от волнения.
Она посмотрела мне прямо в глаза и, улыбнувшись, тихо сказала: «Спаси Бог». Затем взяла кошелёк, открыла его и высыпала мне на ладошку все монеты: «Иди с Богом!». И ушла…
…Мечта моя сбылась: у меня появились ласты, трубка и маска. Но это, такая мелочь, по сравнению с тем, что получил в виде ещё одного жизненного урока. И ещё понял, что чудеса мы можем делать сами...
